Белый Ферзь атакует!

Павел указал пальцем на расположенную неподалеку клетку, из иллюминатора которой выглядывала белая голова Ферзя с грустными и мутными глазами. По вольеру беззаботно бегал грызун, то и дело задевая змею, но альбинос полностью отрешился от происходящего вокруг.

– Ладно, мне пора. – Вяткин кивнул Павлу и вышел в другую дверь, соединяющую подвал с домом.

День у Михаила не задался с самого утра. В семь часов Арсений привез с вокзала шефа, хмурого и озабоченного. Не особенно придав этому значения, секретарь, по обыкновению, пустился докладывать о состоянии дел. Рассказал ему о прошедшей встрече с замом Вольского, о подготовке к юбилею, репетиции с тамадой и в конце упомянул о несчастном Ферзе. Только последние слова заставили шефа немного заинтересоваться докладом помощника. А потом Аркадий Платонович задал Вяткину очень неприятный вопрос.

– А Лиза вчера дома ночевала?

«Кто ему уже успел сообщить о дочери?» – Сердце Михаила болезненно сжалось.

Накануне, покончив в городе с делами, он с Арсением собирался отправиться в особняк, но перед отъездом возникла одна проблема. На связь с Перовым не вышла Лиза. Водитель без конца ей названивал, но все без толку, потом это стал делать и сам Михаил. В трубке были слышны длинные гудки, но ее не снимали. Вяткин не знал, что и думать, раньше за Лизой подобной самодеятельности не замечалось. Так и не дождавшись потеряшки, они восвояси уехали в имение. Как потом оказалось, решение Михаил принял верное. Около полуночи телефон в его комнате издал тихий сигнал. Секретарь посмотрел на экран и прочитал сообщение: «Дико извиняюсь, пришлось заночевать у подружки. Лиза». Михаил хмыкнул: что тут скажешь – молодость, и со спокойной душой завалился спать. Ему в тот момент и в голову не могло прийти, что об этом маленьком проколе узнает его шеф. Откуда? Не найдя более или менее вразумительного ответа на свой вопрос, помощник Вольского предположил, что отцу об этом сказала сама дочь. Но вскоре из разговора с Аркадием Платоновичем он понял, что ошибся.

– Ваша дочь опаздывала на встречу с подругой и попросила ее подвезти до города, – пояснил Михаил. – Я как раз направлялся туда для выполнения поручений и взял Елизавету с собой.

– И после улаживания дел должен был доставить ее назад? – задал каверзный вопрос обеспокоенный родитель.

Вяткин замялся и покраснел.

– Да, так предполагалось, но Ваша дочь в условленное время не позвонила. Арсений и я много раз сами набирали ее номер, но безуспешно. С какой подругой она встречалась, я не знал, поэтому в имение мы вернулись одни.

– Замечательно! – грозно произнес Аркадий Платонович.

Михаил, чтобы погасить недовольство шефа, скороговоркой забормотал:

– Но потом я получил от Елизаветы сообщение о том, что ей пришлось задержаться, и она решила заночевать у подружки.

По лицу отца было видно, что о таких подробностях он не знал.

– У подружки?! А ты в курсе, что у этой дамы на лице растут черные усы и имя у нее Евгений?

Секретарь весь съежился.

– Нет, об этом мне ничего не известно, только со слов Вашей дочери.

Голос Аркадия Платоновича перешел на крик.

– А мне известно! Хоть в Костроме я и отсутствовал! Вчера Денис и Константин повстречали ее в парке в компании с сыном моего брата. Теперь ты понимаешь, у какой подружки осталась ночевать Лиза? А я, старый дурак, еще стал помогать Борису, ведь я ему уже не раз прямым текстом говорил пресечь эти бесстыжие встречи. Ну, ничего, после праздника, будь он неладен, я отправлю нахалку доучиваться в другой город или вообще за границу, а этого подлеца на порог к себе не пущу.

Последняя фраза явно относилась к старшему сыну Бориса Платоновича. Михаил впервые видел шефа в такой ярости. Как можно деликатнее он уточнил:

– И даже на юбилей не пускать?

– Никуда и никогда! Если Евгений заявится сюда, сразу докладывай мне, я сам с ним разберусь.

Лицо Аркадия Платоновича побагровело, и он зашелся кашлем, а затем схватился за сердце.

– Подай таблетки со стола.

Михаил схватил маленький несессер, в котором хранились лекарства и с которым страдающий гипертонией Аркадий Платонович никогда не расставался.

– Все, ступай, мне нужно побыть одному, – закончил разговор Вольский. – И скажи Павлу, чтобы в питомнике прибрался, завтра гостям экскурсию устроим.

Михаил кивнул головой и быстро удалился, обрадованный, что мрачная беседа наконец-то закончилась.

Смешанные чувства будоражили его душу. С одной стороны – досада за то, что он недоглядел за дочерью патрона, хотя и мог настоять, чтобы Лиза сообщила, с кем она встречается. Тогда и дожидаться бы ее не пришлось. А с другой стороны Михаила душил гнев:

«Что я – нянька какая-то? Взрослой девке я в сиделки не нанимался. И что он себе позволяет, я не пацан безусый, чтобы меня вот так отчитывать?!».

Раньше Аркадий Платонович никогда не позволял себе подобного тона. За несколько лет работы между ними бывало всякое, случались у Михаила и оплошности в выполнении поручений. Но Вольский всегда вел себя корректно, не перегибая при высказывании замечаний палку. Интеллигентное обращение хозяина к своему ближайшему помощнику, даже в неприятных ситуациях, вызывало подлинное уважение со стороны Вяткина. Но сегодня… кажется, в вопросах крови и родства данные принципы не работали. Что же, придется это взять на заметку.

Гнев стал потихоньку утихать, Михаил вспомнил, что именно Вольский несколько лет назад протянул ему спасительную руку помощи, когда Вяткин угодил в серьезную передрягу. Он тогда попал под сокращение, которое проводилось в банке. Красивые песни начальства, которые ему пели на протяжении всей службы, о том, какой он классный специалист и профессионал с большой буквы, на поверку оказались просто услаждающими слух мелодиями, только и всего. Когда дело дошло до выбора, кого оставлять на работе, его, как бездомную собаку, вышвырнули на улицу, отдав тепленькое местечко родственнику управляющего филиалом банка, который в финансах слыл полным профаном. В одно мгновение Михаил остался без постоянного источника дохода. И все бы ничего – у него имелся за плечами внушительный опыт работы в финансовой сфере, и он не сомневался, что рано или поздно отыщет новое место, если бы не ипотека, которая дамокловым мечом нависла над тридцатилетним папашей и его семьей. Банк, в котором работал Михаил, обслуживал десятки крупных организаций, и среди клиентов числилась «Гарантия успеха». Пару раз Вяткин консультировал Аркадия Платоновича по вопросам получения займов, и его советы оказались весьма полезными. Вольский запомнил способного эдвайзера и стал его рекомендовать партнерам, когда срочно требовалось сделать верный ход при принятии спорного решения.

Оказавшись на улице, Михаил потыкался по друзьям-знакомым, разместил резюме в крупных агентствах, но рынок оказался перегруженным заполонившими биржу труда молодыми и перспективными кандидатами, готовыми отдавать свой потенциал за гораздо меньшее вознаграждение, на которое рассчитывал оставшийся без работы финансовый консультант. Пролетело два или три месяца, и имеющиеся у Михаила сбережения закончились. Наступал срок для внесения очередного платежа за квартиру. Без особой надежды Вяткин позвонил Геннадию Смирнову – заместителю Вольского, и тот пообещал поговорить со своим шефом. В штате «Гарантии успеха» отсутствовал сотрудник, постоянно курирующий банковский сектор. Кроме этого, Аркадию Платоновичу давно уже требовался управляющий в имение. Расчетливый бизнесмен усмотрел в кандидатуре Михаила решение своих текущих проблем. Вяткину предложили должность секретаря с обязанностями финансового консультанта. Тот, недолго думая, согласился, убежденный, что при первой же возможности сменит место. Но крылатая фраза «нет в этом мире ничего более постоянного, чем временное» родилась не на голом месте. Михаил втянулся в новые обязанности и неожиданно открыл для себя дремавшие в нем доселе склонность к хозяйствованию и организаторскую жилку. Так пролетело несколько лет и честолюбивые амбиции помощника Аркадия Платоновича улеглись. Ему пару раз повышали оклад, регулярно выплачивали премии, а однажды, после удачно провернутой «Гарантией успеха» сделки, идейным вдохновителем которой оказался именно он, Михаил, Вольский в пылу искренней благодарности обмолвился, что подумывает о включении своего секретаря в завещание. Как тогда пояснил Аркадий Платонович, ему бы очень хотелось, чтобы после кончины кто-то мог помочь будущему хозяину имения, да и другим детям, ценным советом. Тем самым шеф сделал Михаилу недвусмысленный намек, что видит их отношения долгосрочными…

Из состояния раздумья Михаила вывел посторонний звук. Он посмотрел в сторону, откуда донесся шум, и увидел дочь патрона, быстро идущую к дому с низко опущенной головой. Вяткин хотел сказать ей что-нибудь ехидное после устроенной секретарю взбучки, но заметил в глазах девушки страх и передумал. Он просто кивнул Лизе в знак приветствия и отправился в серпентарий выполнять поручение Аркадия Платоновича.

VIII

– Знакомься, Денис, это моя мама Ольга Ивановна.

Белесые, словно прокисший кисель, глаза принялись пытливо изучать бойфренда Вики. Невысокого роста, слегка полноватая, с темными с проседью волосами и резкими чертами лица женщина давно уже хотела познакомиться с новым приятелем своей дочери. Раньше в гости к ним заходил Борис, скромный молодой человек, который очень нравился Ольге Ивановне. Он частенько приносил с собой какие-нибудь сладости: маленький тортик или коробку конфет, и дарил их обожающей подобные лакомства женщине. Но затем Боря пропал. На расспросы матери, куда он подевался, дочка только недовольно фыркала и убегала в другую комнату. О том, что Борису подыскали замену, Ольга Ивановна, конечно же, сразу догадалась – Вика поздно (а то и под утром) возвращалась домой с так называемой «прогулки», а имя «Денис» по многу раз слетало с ее уст во время долгих разговоров по телефону.

– Добрый день, – негромко произнес Денис, про себя отметив:

«Дочь на мать совсем не похожа, неужели Викусик с годами из красотки превратится в такую же образину?».

– Проходите, может быть, чаю? – постаралась разговорить гостя Ольга Ивановна.

– Ма, мы уже уходим, – ответила за своего парня Вика. – Буду, наверное, поздно, поэтому предупреди отца, чтобы не волновался.

– Хорошо. А куда Вы собрались, и почему поздно, ведь сейчас только два часа дня?

– У папы Дениса сегодня юбилей. Сама понимаешь, такие события быстро не отмечают. – Принялась объяснять дочь. – А, впрочем, я и сама не знаю, возможно праздник долго и не продлится.

Денис невольно залюбовался своей девушкой, одетую в стиле гранж-мини – легкую футболку и «рваные» джинсовые шорты с соломенной шляпкой на темноволосой головке. Вика перехватила взгляд кавалера. Она нагнулась к нему и прошептала:

– Дырку в майке протрешь.

Затем она громко произнесла:

– Ладно, ма, нам пора. Поможешь мне нести портплед с вечерним платьем? – Обратилась Вика к Денису. – А я возьму туфли и сумочку.

Ольга Ивановна продолжала следить за поведением поклонника своей дочери, в глазах которого светились любовь и обожание. Рядом с добродушным и немного мешковатым Борисом новый кавалер выглядел более решительным и целеустремленным. Возможно, именно такие качества и нужны чересчур привередливой в своих бесконечных желаниях Вике. А то, не ровен час, так можно и в девках засидеться. Да, конечно, ее Вичка – редкий экземплярчик и может составить удачную партию любому жениху, главное – вовремя спуститься с Олимпа на Землю. В целом Ольга Ивановна осталась довольна смотринами и подчеркнуто вежливо кивнула головой.

– Ну, Вы к нам заглядывайте, – прощаясь, произнесла хозяйка.

Денис подхватил чехол с платьем.

– Непременно.