Транзит

Транслировал оптимистический настрой и другой маститый эксперт, профессор Пармезанов. Давнишний авторитет в области социологии, причастный еще к предыдущему транзиту, он оперировал данными самых актуальных исследований своего центра.

– Мы наблюдаем отчетливый перелом тенденции к росту тревожности, на смену которой идет рост уверенности в завтрашнем дне. Сплочение граждан на основе патриотической повести даст президенту колоссальный кредит доверия, позволяющий реализовать программу реформ. Конечно, все здравомыслящие люди обеспокоены тем, что происходит в братской стране. Но, говоря о значении текущих событий для нашей державы и перефразируя великого мыслителя, можно сказать: если бы их не было, их стоило бы выдумать…

«Профессор – молоток. Еще один транзит переживет и при дворе останется», – Игорь Егоров слушал трансляцию через наушник карманного приемника. Сам он занял выгодную позицию в гостевой комнате, куда его провела сотрудница пресс-центра. Ей он мельком показал аккредитацию без фото, которую одолжил у знакомого репортера.

– К сожалению, мероприятие уже началось. Вам придется немного подождать, – вывела она мелодичным голосом и заняла позицию у входа в зал.

Со своего места Игорь смог в полной мере оценить ее фигуру с грудью третьего размера под форменной рубашкой и отметил про себя, что в иной ситуации обменялся бы с красоткой номерами.

В его кармане тихо сработал мобильник, приобретенный вчера утром в первом же салоне, и трезвый голос Константина произнес:

– Звоню, как договаривались. Пора начинать.

– Сейчас передам, – громко сказал Егоров и прервал контакт.

Мягко ступая по ковролину, он приблизился к девушке и выдал одну из своих самых ослепительных улыбок.

– Я очень сильно извиняюсь, но вы не могли бы срочно отнести записку одному эксперту? Он ждет сообщения от нашего главного редактора.

Сотрудница, судя по ее глазам, немного заколебалась.

– Не волнуйтесь, я не ворвусь в зал, чтобы задать провокационный вопрос.

Девушка улыбнулась.

– Давайте свою записку. Как зовут эксперта?

– Анатолий Семёнович Красиков. Он в президиуме.

Подождав, пока Елена (ее имя значилось на бедже чуть выше левого соска), по его расчетам, достигнет почтеннейшего президиума, Игорь вышел из комнаты для гостей в примыкавший к ней коридор. Дверь, которая вела туда, он оставил открытой. Голос гендиректора «Красного и черного», раздавшийся спустя минуту, он узнал сразу.

– Где он?

– Только что был. Наверное, вышел в коридор, – растерянно сказала Елена.

В записке, которую она отнесла в президиум, говорилось: «Егоров в городе. Жду в комнате для гостей. Иван Николаевич».

Игорь услышал приближавшиеся шаги и подался чуть дальше за угол. Красиков, громко дыша, проследовал мимо него. Егоров захлопнул дверь гостевой, коллега обернулся на звук и получил короткий, болезненный удар в мягкий живот. Гендиректор «Контекста», применяя давние дворовые навыки, врезал ему еще раз, по толстой шее, а потом притянул к себе за галстук.

– Молчи, если жить хочешь, – прошипел он сквозь зубы и ткнул в бок Красикову ствол пистолета. – Мне терять нечего!

Вытаращенные глаза придворного технолога наполнились ужасом. Лицо и лоб покрылись обильным потом.

– Ты спятил, тебя же найдут, – торопливо зашептал он и получил пистолетом под ребра.

– Заткнись и иди, тварь, – Игорь потащил Красикова вперед по коридору, через дверь с надписью «Служебный выход» на лестничную площадку, далее вниз по лестнице.

Здание «Международного телеграфа», особенно эту его часть, Егоров знал, как собственный офис. Его «Контекст» провел здесь больше десятка пресс-конференций. Почти сразу за лестницей была другая дверь, ведущая во внутренний двор особняка, где парковались исключительно директор информагентства и его замы. Однако статус советника партийного вождя кое-что значил, и Константин легко договорился поставить там свой джип Cherokee.

– Везде камеры, вас вычислят, – бормотал Красиков, пока его не впихнули в автомобиль и не тронулись с места.

Не мудрствуя лукаво, Константин остановил машину на набережной, метрах в пятистах от «Международного телеграфа». Это был самый центр столицы, но ни других авто, кроме проносившихся мимо, ни прохожих поблизости не наблюдалось. Только вниз по реке двигался прогулочный теплоход, вероятно, один из последних в сезоне. Над башнями делового центра на противоположном берегу повисла свинцовая туча.

– Теперь выкладывай всё, – велел Егоров, приставляя пистолет к животу своего бывшего нанимателя.

– Ты не выстрелишь, ты не бандит какой-нибудь, – не вполне уверенно сказал Красиков и шмыгнул носом.

– Я не выстрелю, да. Я тебе дам этой пушкой по кумполу и отвезу в посольство. Угадай, чье? А уж они найдут возможность переправить тебя к «дядьке». Будешь там звездой публичного процесса над террористами, как главный кукловод, – посулил ему Игорь.

Гендиректор «Красного и черного» сморщился, будто ребенок от незаслуженной обиды, потом заплакал. Дальше его речь текла почти без запинок.

Верно, он изначально работал на «Самурая». Почему не открылся Игорю? Так надо, сказал ему человек от вице-директора КП: Егоров, мол, давно и тесно связан с людьми «Теоретика», может сдать. Сценарий был слишком рисковый…

– Вам Общее государство само по себе в одно место не впилось! Вы эту интеграцию в гробу видали! Вам транзит надо было наверху продать! – наступал Игорь.

– Ну… в общем, да, – подтвердил потный и заплаканный Красиков.

– Слушай, изящно-то как, в самом деле! Если «дядька» прогнется, «Самурай» с командой на коне: объединяемся с братьями под фанфары, его технолог всё обеспечил. Если разгонит вече, то «Самурай» не виноват, это «Теоретик» с его отморозками дров наломал. И, вообще, не тайный ли агент второго вице-директора, некий Егоров, всё испортил? А ситуацию тоже на раз-два под транзит приспособим. Как же, враг опять у ворот, свистать всех наверх! Так?

– Так, – кивнул Анатолий.

– Александру ты ко мне подослал?

– Я, – сознался Красиков.

– Много ценных сведений передала?

– Всё равно не поверишь.

– Не буди во мне зверя.

– Вообще никаких. Ноль. Соскочила с проекта.

– А если подробнее? С самого начала? – Егоров пошевелил пистолетом у пупка Красикова.

Тот сглотнул, заговорил быстрее.

– На тех выборах в тайге я «лесников» консультировал. Так, наездами. С этой Сашей не моя была идея, Володькина…

– Кто такой Володька?

– Земляк ее, из местных технологов. Мне понравилось, я одобрил. Только она кинула и его, и меня. Я отправил его за кордон, разбираться. Она ему аванс вернула и сказала, что выходит из игры. Слушай, убери свою пушку, пожалуйста, – Красиков сделал попытку заискивающе улыбнуться.

– Последний вопрос, самый интересный. Деньги, которые до нас не доехали, ты присвоил, конечно?

По выражению лица бывшего нанимателя Игорь понял всё без слов.

– Яхта прохудилась? Вилла в Хорватии требовала ремонта? Ах ты, гнида! А нам тюрьма, значит?