Человек в пути, или Человек – переходное существо

Будда.

«Человек – луковица, состоящая из сотни кожиц, ткань, состоящая из множества нитей. Поняли и хорошо знали это древние азиаты, и буддийская йога открыла целую технику, чтобы разоблачить самообман личности. Забавна и разнообразна игра человечества: самообман, над разоблачением которого Индия билась тысячу лет, – это тот же самообман, на укрепление и усиление которого положил столько же сил Запад.

Ведь человек не есть нечто застывшее и неизменное (таков был, вопреки противоположным догадкам ее мудрецов, идеал античности), а есть скорее некая попытка, некий переход, есть нечто иное как узкий, опасный мостик между природой и духом. К духу, к Богу влечет его сокровеннейшее призвание, назад к матери-природе – глубиннейшая тоска; между этими двумя силами колеблется его жизнь в страхе и трепете».

Г. Гессе.

«Если пророки на протяжении тысячелетий говорили правду, то человек – это, главным образом, безтелесная и вездесущая душа».

П. Йогананда.

«Человек всеобьемлющ и универсален от природы».

Сатпрем.

«Ибо что мы разумеем, когда говорим «Человек»? Несотворенный и неуничтожимый дух, что вселился в разум и тело, созданные из его собственных элементов».

Шри Ауробиндо.

Я связь миров, повсюду сущих,

Я крайняя степень вещества;

Я средоточие живущих,

Черта начальная Божества;

Я телом в прахе истлеваю,

Умом громам повелеваю,

Я царь – я раб – я червь – я бог!

Но, будучи я столь чудесен,

Отколе произошёл? – безвестен;

А сам собой я быть не мог.

Твое создание я, Создатель!

Твоей премудрости я тварь,

Источник жизни, благ Податель,

Душа души моей и Царь!

Твоей то правде нужно было,

Чтоб смертну бездну преходило

Мое бессмертное бытие;

Чтоб дух мой в смертность облачился

И чтоб чрез смерть я возвратился,

Отец! – в бессмертие Твое.

Неизъяснимый, Непостижный!

Я знаю, что души моей

Воображении бессильны

И тени начертать Твоей;

Но если славословить должно,

То слабым смертным невозможно

Тебя ничем иным почтить,

Как им к Тебе лишь возвышаться,

В безмерной разности теряться

И благодарны слезы лить.

Державин 1784.

…В душе моей как в океане,

Надежд разбитых груз лежит

Кто может океан угрюмый,

Твои изведать тайны? Кто

Толпе мои расскажет думы?

Я – или Бог или никто!

М.Лермонтов.

Сатпрем, 1989, приходит к заключению:

«Ты есть Он» (Ты Он еси) – такова вечная истина: Тат твам аси – ты То еси. Такова Истина, которой учили древние Мистерии и которую забыли более поздние религии. Утеряв главную тайну, они впали в того или иного рода дуализм – источник заблуждения, и тогда мистерии, уже лишенные истинного света, сменили великую и в то же время простую Мистерию. «Я и Отец мой – одно», – говорил Иисус Христос (Иоанн 10, 30), «Я – это Он», – говорят мудрецы Индии: сохам – ибо такова истина, которую открывают все люди свободного духа – с Востока ли они или с Запада, из прошлого или из настоящего. Это вечный Факт, который все мы должны открыть. И это «Я», утверждающее свое тождество с Богом, не является принадлежностью какой-либо привилегированной личности. И действительно, разве может существовать во всем этом безбрежном неудержимом распускании, расцветании хотя бы одно жалкое обособленное «Я», неужели же единение с Богом – удел лишь мудрецов Упанишад и Вед? На самом деле это голоса всех людей, слитые в Едином Космическом Сознании.