Кто-то должен быть лохом

– Дальше что? – Губа у Васи вылезла больше обычных размеров.

Сашка покосился на него и продолжил. – Ну и запел этот малолетка. Вообще их трое было. Ещё один с той стороны дороги стоял и смотрел за входом. Как только охранник выходил на обход, он мигал фонариком один раз. Значит внутри только один охранник. И в туалет он не пойдет. Потому что один остался. Вот тут они и действовали.

– Вот суки а. – Вася покачал головой.

– Это дядя Гриша такую схему придумал. – Продолжил Сашка. – Он втихаря здесь приворовывал. Где калькулятор, где степлер прихватит, в общем все что плохо лежит. Он же по всем офисам шлялся. А специалист хороший. Вот так.

– Это значит, он все в туалете прятал. – Спросил я, вспомнив закрытую на ремонт кабинку.

– Ну да. – Кивнул Сашка. – Он и с уборщицей договорился. Та ему бумагу туалетную и моющие средства сливала. А в столовой тоже кто-то был. В рюкзаках нашли сгущенку, кисель в пачках, чай и колбасу. В общем Дядя Гриша, когда барахло накопится, затаривал все в кабинку. Закрывал её и вешал объявление, что типа ремонт, а вечером шплинты с навесов снимал. Пацаны ночью за шурупы, которые ты нашел… – Сашка посмотрел на меня. – Привязывали верёвку и тихо выталкивали створку во внутрь. Опускали на пол и один, вот этот худой пролазил во внутрь. Открывал кабинку ключом, который дал ему дядя Гриша и передавал барахло в окно напарнику. Потом вылазил наружу и они веревкой подымали створку и вставляли в раму. Сиганул с мусорки на велики и фюйть… – Присвистнул Сашка.

– А как они к помойке проходили, там же камера. – Спросил Вася.

– Камера смотрит на центральный вход. – Ответил Сашка. – Сектор хороший, но если пройти впритык со столбом, прямо под камерой, то на мониторе, ни хрена не видно. Мы вот перед вами, с ментами проверяли. Сейчас они поехали за уборщицей и за поварихой и этих пацанов тоже ищут.

– Вот сукиии. – Вася опять покачал головой.

– Мя саган. – Прошептал я.

– Чо? – Спросил Вася и я отрицательно покачал головой.

– Ну вот. – Сашка опять посмотрел на часы. – А утром пораньше, дядя Гриша приходил, типа ремонтировать туалет. А сам вытаскивал пробки и вставляя шплинты, ставил пробки на место. Все чисто и не докопаешься. Вчера его после обеда, срочно вызвали на пятый этаж. Там что-то с дверью какого-то кабинета произошло. И как он сказал, боялся, что не успеет вечером шплинты снять. Поэтому решил снять заранее. Ну а потом, наш зоркий сокол все увидел. – Он довольно посмотрел на меня. – Сегодня дядя Гриша, по старой схеме, тоже пришел по раньше, только его здесь сразу в наручники. Он как пацана увидел, так и застыл. Оказалось, он соседских пацанов подговорил.

– Ну сукааа. Вот это башкааа. – Вася был конкретно удивлен, что вот здесь у него под носом лямзили, а он не знал. Наверное, ему было обидно.

– Ну Серёга, – Вася был на редкость серьезным. – Наверное тебе медаль дадут.

– Ага. – Сказал я. – И еще два ордена. Слушай Сашка, а почему через женский туалет на замутили? Мы же сто процентов в женский не пойдем.

– Раньше они через женский и работали, пока Лера его ещё неделю назад не закрыла из-за того, что поймала, что там бабы курят. – Ответил он.

– А кто здесь Лера? – Удивился я.

– Старший администратор всего центра. – Он выразительно обвел руками над головой.

Потянулись первые работники. С недовольными, хмурыми лицами. Это было понятно, кому охота работать в воскресение, зная, что с завтрашнего дня, опять горбатится целую неделю. Эмоции потихоньку улеглись, и мы приступили к своим обязанностям. Однообразным и тоскливым.

* * *

Так, ничем не отличаясь друг от друга текли дни. Иногда, проходя мимо ресепшн, я оказывал Олесе знаки внимания в виде небольших подарков. Один раз подарил шоколадку, второй раз коробку «Рафаэлло». Она улыбалась, а мне нравилось. На просьбу, дать номер телефона, она с улыбкой написала мне его на стикере. Но я не спешил идти дальше, упорно дожидаясь, когда Олеся сама сделает первый шаг. Иногда пересекались с Лерой. Перекидывались парой фраз и разбегались. Лера всегда куда-то спешила, а нам было запрещено разговаривать с персоналом. Если только по работе. В курилку Лера не выходила из-за отсутствия сей вредной привычки, зато иногда там появлялась напарница Олеси, смуглая брюнетка по имени Юля. Мы не общались, лишь вежливо кивали при встрече друг другу головой и все. Была эта Юля какой-то неопрятной что ли. То растрёпанные волосы, то помятая юбка. Один раз пришла в туфлях, забрызганных грязью. Юля-Грязнуля. Так я стал называть её про себя. А ещё у Юли было неприятное лицо. Вытянутое, с узко поставленными глазами и рыбьим ртом. Это когда уголки губ чуть свисают вниз. Бывают такие губы, отчего нижняя часть лица становиться похожей на рыбу. Я рыбак, я знаю.

Так пришел девятнадцатый день апреля. В этот день, была пересменка, и мы с Васей, работали до обеда, потому что выходили в ночь. Спать не хотелось, и я решил съездить в магазин электроники за жестким диском. Давно собирался перекинуть всё с компа. Позавчера, уже на пересменке, в офис приехали представители районной полиции и наш Чайковский. Торжественно вручили нам грамоты, а Чайковский вручил премию в десять тысяч рублей. Когда они ушли, Сашка с Васей начали нас раскручивать на «поляну», но я сразу сказал, что проставлюсь, когда будем отдыхать. Сдав дежурство Сашке, мы с Васей вышли на улицу и подошли к байку. Ночью прошел дождь и на сиденье, остались мелкие капли. Я достал тряпку из бокового кофра и стал вытирать сиденье.

– Может по банке «девяточки»? – Спросил он. Вася всегда называл «Балтику 9» – «Девяточкой». И пил только её, все остальное пиво называя ослиной мочой. «Пить надо, что бы вставило. А с этой мочи только ссать бегаешь». – Говорил он.

– Извини Вася, но я за рулем. – Улыбнувшись ответил я, сел и повернул ключ зажигания.

– Да чё будет от одной банки? – Не отставал Вася.

– Нет Вася. Пойдем на отдых и хорошо посидим. – Констатировал я. – А сейчас у меня дела. Давай… – Я похлопал его по могучему плечу и включив «первую», плавно тронулся, выезжая на дорогу. Отъехал я не далеко и повернул на улицу Кольцовская. Проехав ещё метров триста, свернул на стоянку к магазину «СфераКомп». Солнышко и небольшой ветерок, уже подсушили асфальт, от ночного дождя. Лишь в некоторых местах были небольшие лужицы. Я прошел в магазин и стал внимательно изучать выставленные в стеклянном шкафу жесткие диски. Выбрав диск на двадцать пять Гбайт, подозвал продавца. Молодого парня с именем Игорь на бейджике. Он выбил мне чек, и я направился на кассу. Кассирша оказалось эффектной блондинкой с обручальным кольцом на безымянном пальце. Да, видно здесь была любовь. Ей на обложке журнала надо было висеть, а она на кассе сидит. Видать мужа любит, а он её нет. Я стоял и разглядывал всякую мелочь, которая обычно лежит возле кассы. Здесь лежали кабели USB, HDMI, зарядки для телефонов, чехлы для них и ещё прочая хрень. И в этом разнообразии, я увидел маленькие брелоки белочек. Подошел продавец Игорь и протянул мне упакованный в футляр, мой жесткий диск и чек.

– Это что? – Спросил я его, указывая на брелоки.

– Это светящийся индикатор на телефон. – Пояснил он. – Подключение через «Bluetooth». Когда телефон звонит, он мигает.

– А можно посмотреть? – Спросил я. У меня родилась идея подарить такой Олесе.

– Вам с каким цветом? – Спросил Игорь.

– А какие есть? – Меня позабавила игра, отвечать вопросом на вопрос.

– Красные, синие, зеленые, желтые. – Он стоял, опустив руки в ожидании моего решения. Блондинка на кассе тоже посмотрела на меня, уставшим, томным взглядом. – «Ну типа, что ты там выёбываешся, из-за какой-то хуйни. Как будто машину блядь выбираешь?».

– Давай зеленого. – Махнул я рукой. – Только давай проверим, что работает.

Кассирша опять подняла на меня безразличный взгляд и отвернулась. Игорь долго перебирал брелоки, что-то читая на бирках.

– Вот нашел, – Он воткнул его в свой телефон.

– Ир, позвони мне. – Обратился он к кассирше.

Ира, молча набрала номер и когда телефон включился, белочка весело замигала мягким, зеленым цветом.

Я расплатился за брелок и не дожидаясь чека направился к выходу, провожаемый сверлящим взглядом кассирши Иры. Выйдя на улицу, уложил покупки в сумку, висевшую у меня через грудь и сел на байк. Я уже одел шлем и включил зажигание, когда неожиданно увидел Олесю. Она шла с щупленьким, выше среднего роста парнем с зачесанными назад короткими волосами и кейсом в левой руке. Олеся была в короткой джинсовой куртке и светлых джинсах. В своих неизменных очках и рыжей копной волос на голове. Они о чем-то весело разговаривали. Подошли к серебристой «Audi A6». Парень открыл дверь, усаживая её. Потом обошел машину и сел за руль.

– Мя саган. – Прошептал я.

На обед Олеся уходила домой, или в кафе. Но точно не обедала в столовой офисного центра.

Машина стояла ко мне своей, залупо-образной кормой и я отметил, на его бампере треугольную наклейку с восклицательным знаком. «Прочие опасности». Ну пиздец, какой крутой паренек. Я включил видеорегистратор и тронулся за ними. Мне было интересно, если я был уверен, что она уже со мной, то кто этот охуенно продвинутый чел? Олеся никогда не видела меня на байке, да и вообще, наверное, не знала, что он у меня есть, но на всякий случай я пропустил перед собой пару машин. Ехали долго. Уже в Коминтерновском районе, он остановился на парковке, возле гипермаркета «Окей» и Олеся вышла из машины. Я был зажат между двумя машинами и мне пришлось проехать дальше. Найдя свободный «карман», я остановился и не выключая двигатель, наблюдая за ними в зеркало заднего вида. Олеся направилась в гипермаркет, а «Ауди» развернулась и стала выезжать на дорогу. Из любопытства, я тронулся за ним. Теперь он поехал в сторону Ботанического сада и так как машин стало совсем мало, мне пришлось отстать метров на двести. Мне нравилось здесь ездить. Вокруг деревья и первая, яркая зелень. Парк «Динамо», остался далеко позади, когда он свернул налево, в сторону «Берёзовой рощи». Я прибавил газ, боясь, что потеряю его из вида. Но когда я тоже свернул, то в далеке, сразу увидел «Ауди». Машина остановилась на маленькой стоянке, возле пятиэтажного дома. Парень вышел из машины и аккуратно закрыв дверь, направился к фасаду здания, по дороге вытянув руку и закрывая машину. Я видел, как она пару раз мигнула фарами. Я прижался к обочине и остановился, внимательно наблюдая за ним. Парень вбежал по небольшой лестнице и склонился, открывая ключом, коричневую железную дверь. Я потихоньку тронулся с места. Когда я подъехал к его машине, он уже скрылся за дверью. На верху козырька, красовалась вывеска, «Нотариальная контора «Право». А слева от двери, висела табличка, с часами работы и обеденным перерывом. У меня отлегло от сердца. Нотариус. А я-то, на придумывал чёрт знает, чего? Может у неё какие-то дела, или это её родственник. Ну не похожа она на девчонку, которая будет мутить на два фронта. Я развернулся и прибавив газ, поехал домой.

* * *

Когда работаешь, всегда ждешь выходной. Одни ждут, чтобы набухаться, другие, решить какие-то дела. Я выходного не ждал. Это честно. Не такая у меня работа, что бы на ней можно было уставать. Просто так совпало, что в первый день моего отдыха «ЦСКА» играл с «Рубином». Вот этого, я ждал. Вася звал меня за город чисто «оторваться». Но я отказал. Футбол был выше этого. Мы с Пашкой и Асхатом, были ярыми поклонниками «ЦСКА». Интересно, что до армии, мне футбол был вообще по барабану. А как-то так получилось, что стал неотъемлемой частью моей жизни и я поехал к Пашке, в Комли. Мы сели в летнем кафе у Шавхата. Пили пиво и смотрели матч. Мы истошно орали, когда на тринадцатой минуте, забил Дзагоев.

– Ууу Сукааа!!! – Орали мы, когда на сорок восьмой, в ворота Акинфеева залепил Прудников.

– Даешь блядь!!! – Вопили мы, когда Думбия, вкатил «Рубину» второй мяч.

Потом мы праздновали победу и в ту ночь, я остался ночевать у Пашки. Пьяным я не был, но ехать было далеко, а мне не хотелось. А в целом, выходные прошли скучно и однообразно, не считая дня, когда мы собрались отметить премию. Здесь я приложился по полной. Да и как было отвертеться от пьяного Васи? Сашка тоже был силен на водочку, но держался стойко. Сидели на природе. С шашлыками под песни Хоя. Потом я пьяный приехал на такси домой и проспал до обеда следующего дня. Олесе я ни разу не позвонил, предпочитая ничего не обязывающую переписку в «WhatsApp». А во вторник, двадцать девятого числа, она вдруг позвонила мне сама. Не написала, а позвонила. Я так же отметил это как положительный плюсик. Олеся сказала, что небольшой круг людей с офиса, решили отметить первое мая на природе. И если я согласен, то она внесет меня в список. Думал я не долго. Скоро уже выходить на работу, а слоняться без дела, уже надоело. Я согласился, и немного затупив спросил, будет ли там Василий? Второй раз, общения с ним я не выдержу. Олеся сказала, что наш ЧОП не входит в их структуру, а меня приглашает лично она. Мне было приятно это слышать, и я согласился. Тогда Олеся сказала, чтобы я взял с собой деньги, потому что каждый будет тратить на свое усмотрение. Я тоже был не против, коллективизация в складчину, была не по мне. В моей жизни, бывали случаи, когда после складчины, подвыпив кто-нибудь начинал выяснять что его обделили. Я никогда не был зависим от людей, всегда полагаясь только на себя. Стараясь не привязывать к себе людей, я и сам старался держаться чуть на расстоянии. Исключением был только Пашка. Но и в Олесе было что-то притягивающее. Может быть её простота, без этих, обычных бабских понтов? Я не знаю, но как-то потихоньку она все больше начинала занимать мои мысли. Нет, любовью это назвать было нельзя. Я мог хоть сейчас сорваться, написать заявление на увольнение и уехать хоть куда. Хоть во Владивосток. И никакая Олеся меня не удержит. Но пока я здесь… Да. Пока я здесь.

На первый майский праздник, мы поехали в поселок городского типа Рамонь. База отдыха «Серебряное лето», находилась в старом дубовом лесу. Я заехал за Олесей рано утром. По телефону она написала мне адрес и оказалось, что это не далеко от гипермаркета, где она вышла из «Ауди». Я остановился на углу дома, как меня просила Олеся, а потом, мы мчались по пустой влажной от утренней дымки трассе и даже через ткань, своей джинсовой куртки, я чувствовал её твердые груди. Она прижималась к моей спине, обхватив меня спереди руками. Мы приехали первыми и взяли в аренду маленький деревянный домик в ста-пятидесяти метрах до реки. Пока подъехали остальные, мы уже успели искупаться в крытом бассейне с подогревом и развалившись на веранде, пили пиво. В купальнике, Олеся выглядела вообще сногсшибательно и смущенно отворачивалась от моих любопытных и оценивающих взглядов. Приехавших было не много. Еще три машины. Всего с нами, было двенадцать человек, включая пятилетнюю дочку Юли-Грязнули. Оказалось, что она разведенка и приехала на крутом, черном «Land Rover» с Лерой и худым долговязым мужчиной, лет тридцати пяти. Он близоруко щурился, но почему-то был без очков. Явно какой-то батан. А привез их, что тоже было неожиданностью, тот лысый мужик, с которым мы пересеклись в курилке. Было странно, но я его после этого, видел всего один раз, но об этом позже. Хотя. Лучше бы я его не видел и сегодня. Когда все устроились, и переоделись, Лера предложила перекусить, и мы всей гурьбой, направились в харчевню, «Раковые шейки». Харчевня находилась на территории базы и славилась разнообразием блюд и спиртного. Мы фотографировались. Вместе и порознь. Потом Лера с Олесей встали вдвоем, и я уже включил камеру на смартфоне, как к ним приткнулась Юля. Чем и испортила фотографию, своим рыбьим лицом. Довольно быстро лысый принял лишнего. Чувствовалось, что сюда он приехал именно за этим. В компании я никого не знал, кроме Олеси, Леры и шапочно, Юли. Но за разговором выяснилось, что долговязый, гражданский муж Юлии, или просто любовник. А Лысого зовут Геннадием Палычем. Мы с Олесей сидели с краю длинной скамьи и шумный гортанный говор пьяного Гены, нам практически не мешал. Иногда Лера забрасывала на его плечо руку и хмуря брови произносила. – Геннадий Палыч, прекратите. Довольно быстро мне это надоело, и я предложил Олесе покататься на велосипедах. Скорее всего, я был Олесе интереснее пьяной репы Геннадия Палыча, и она с готовностью поднялась из-за стола. Мы взяли велосипеды. Одели каски и перчатки, налокотники и наколенники. Все входило в аренду.

– Кто этот Геннадий? – Спросил я её, когда мы выехали на тихую, узкую дорожку.

– Наш директор. – Олеся посмотрела на меня и улыбнулась, показав ряд ровных белых зубов.

– Вот этот…? – Я не находил слов, как назвать это чудо.