ЭДМОНД. Стало быть, в парике я буду изображать самого себя?
КЭТРИН. Правильно. Нет ничего проще, чем изобразить себя. А когда снимите – снова станете самим собой.
ЭДМОНД. Твоим родственником?
КЭТРИН. Да. Только без миллионов.
ЭДМОНД. Без миллиардов.
КЭТРИН. Да, без миллиардов. Милый, энергичный, остроумный, веселый и молодой родственник.
ЭДМОНД. Таким я быть согласен.
КЭТРИН. Тогда можно сообщить маме, что вы не против поделиться опытом?
ЭДМОНД. Я никогда не скрывал своих знания от тех, кто способен их усвоить. Но сейчас я должен уйти.
КЭТРИН. Хотите вздремнуть?
ЭДМОНД. За париком. Мне начинает нравиться мой европейский вояж. (Уходит в центральную дверь.)
(В кармане Кэтрин звонит мобильный телефон.)
КЭТРИН. Мама, привет… Не можешь найти, где остановился американец? И не надо… Я уже нашла, созвонилась и даже договорилась. Приезжай немедленно, он скоро будет. (Выключает телефон.) Вот так, мама! Наконец твоя дочь оказалась энергичней тебя!
(Входит ПАТРИК.)
ПАТРИК. Я забыл телефон. С кем ты говорила?
КЭТРИН. С мамой.
ПАТРИК. О чем можно целыми днями чесать языками?
КЭТРИН. О нашем бизнесе.
ПАТРИК. Нашла специалиста.
КЭТРИН. Ты всегда недооценивал мою маму. А она, пока ты унижаешь ее, нашла Эдмонда Бейкера, созвонилась с ним и договорилась о встрече!
ПАТРИК. Бедный Бейкер. Впрочем, он выставит ее через пять минут после скорострельной болтовни.
КЭТРИН. Как он может выставить ее из нашего дома? Бейкер приедет сюда.
ПАТРИК. Бейкер? Миллионер?
КЭТРИН. Миллиардер. И приедет благодаря маме.
ПАТРИК. Да ты шутишь?
КЭТРИН. Делать мне больше нечего. Оденься поприличней.
ПАТРИК. Конечно. А этот сумасшедший… твой родственник, не испортит встречу?
КЭТРИН. Не волнуйся, он ушел.
ПАТРИК. А вдруг заявится и начнет бредить о картежниках и каторжниках из прошлых веков?
КЭТРИН. Не волнуйся, я его не подпущу к вам.
ПАТРИК. Постарайся. Я одену бежевый костюм.
КЭТРИН. Лучше синий, он тебе больше идет.
(Патрик уходит в правую дверь. С улицы входят МАРИЯ и преображенный ЭДМОНД. Эдмонд в парике, изображает дряхлого старика.)
МАРИЯ. Кэтрин, этот господин говорит, что хочет видеть тебя.
КЭТРИН (не узнавая Эдмонда). Добрый день. Проходите, присаживайтесь.
(Эдмонд старческой походкой добирается к креслу, кряхтя усаживается, осматривается по сторонам.)
ЭДМОНД. А у вас тут все уютненько.
КЭТРИН. Мы обставляли комнаты, советуясь с мамой.
ЭДМОНД. Красивая, красивая мама! Господи, что я говорю?! Что на уме, то и на языке. Красивая, красивая комната. И дом красивый. Только далеко от центра, водитель едва отыскал вас.
МАРИЯ. Зато здесь тихо, и Кэтрин недалеко до работы.
ЭДМОНД (Марии). А вы, стало быть, ее сестра? Угадал! Угадал! И не отпирайтесь – очень похожи.
МАРИЯ. Что вы! Какая сестра?
КЭТРИН. Это моя мама.
ЭДМОНД. Мама?! Не шутите! Не может быть.
МАРИЯ (представляется). Мария Бейкер.
ЭДМОНД. Бейкер? Вот так неожиданность! Я тоже Бейкер. Эдмонд Бейкер.
КЭТРИН (сообразив, что перед ней Эдмонд). Боже! Так вы Бейкер, с которым я договаривалась о встрече? Я Кэтрин Райт… это я звонила вам…
ЭДМОНД. Как же, как же… Помню разговор. Вы еще сказали, что видите меня степенным, представительным, седовласым. И вот… Как я вам?
КЭТРИН. Именно таким я вас и представляла.
МАРИЯ. Так вы господин Бейкер?! Финансовый гений из Америки?