За Пределом

Деметра вздохнула, смерила нас взглядом и ответила:

– Справа дом Гестии, слева – Гефеста, а там, повыше, дом Аполлона. Только не врывайтесь без предупреждения. Здесь кругом частные владения, – ответила Деметра, давая понять, что разговор окончен.

После короткого спора мы решили пойти в гости к Гестии, а по дороге обсудить наши дела.

– Эмми, мне не нравится, что Эреб даёт нам искажённую информацию, короче, врёт. Это третий раз, когда реальность не стыкуется с его словами. У меня сложилось впечатление, что он играет в свою игру, используя нас. Что скажешь?

– Это о том, что на Олимпе мы не можем быть невидимы? Ты прав. Бог не должен врать своим слугам. Тем более что мы усердно выполняем работу, которую он нам поручил, – задумчиво ответила подруга.

– А если он не считает нас слугами? Вдруг он опасается нас? – предположил я.

– В этом есть рациональное зерно. Я бы не стала следить за своими слугами. Меня бы это унизило, – сказала Эмми, – и что значит доложить ему, если встретим Крона? Как будто он будет ждать, пока мы сообщим Эребу о встрече. Тут что-то не то, – снова задумалась Эмми.

– Почему Эреб уверен, что Кронос больше не появится в образе Таната? – озвучил я мысль, которая глодала меня больше всего.

– Может, они работают в паре? – неуверенно ответила Эмми.

– Так или иначе, погуляем по здешним красотам и пообщаемся с местными олимпийцами, а если появится Кронос, мы его оглушим и запакуем в трёхлитровую банку. Думаю, Зевсу это понравится, – пошутил я.

– А что если мы представим кого-то внутри некой ёмкости? Помнишь волшебную лампу Аладдина? – встрепенулась Эмми.

– Интересный ход. Надо потренироваться, – предложил я, – какую ёмкость возьмём за основу?

– Полый металлический шар с небольшим окошком из бронированного стекла, похожий на спутник, – обронила подруга.

– А потом мы выведем его на околоземную орбиту, – рассмеялся я.

– Если не нравится спутник, можно просто бочку из-под нефти. Тоже неплохо будет смотреться, – улыбнулась Эмми.

– Пожалуй, остановимся на бочке, – решил я.

Уютное поместье Гестии окружала живая ограда, увитая хмелем и плющом. Дорожка утрамбованного песка, обсаженная по бокам кустами роз и пионов, вела к небольшому особняку. Рядом с домом находились ветряная мельница и загон для птиц, свитый из сухой виноградной лозы. Невысокая темноволосая толстушка в пёстром сарафане и кожаном переднике кормила кур зерном, приманивая их звуком: цып-цып. Воодушевлённые призывом птицы, тряся хохолками и расталкивая друг друга, клевали просыпанные на землю зёрна. Некоторое время мы с Эмми умильно любовались на эту крестьянскую идиллию, а затем я прервал молчание:

– Здравствуйте. Мы с подругой решили заглянуть к вам, но, кажется, не вовремя.

От неожиданности толстушка чуть не выронила глиняную миску с кормом, но быстро пришла в себя. Её добродушное лицо расплылось в широкой улыбке, и, повернувшись к нам, она сказала:

– Гости у нас редкий зверь. Если поймаешь, отпускать не хочется. По делу пришли или пирогов покушать?

– Спасибо, мы на сухой диете, – улыбнулась в ответ Эмми.

– Мою спутницу зовут Эмми, а меня Илья. Мы собираем сведения о красной жемчужине, – включился я в разговор.

– Знаю, знаю. Про вас скоро легенды слагать начнут, а может, даже гимны, – как-то по-свойски сказала Гестия, – мои братцы Посейдон и Аид, мне много чего поведали.

– Тогда просто побеседуем о том о сём. Какие слухи ходят на Олимпе? Может быть, проблемы у кого? – подстроился я под манеру Гестии вести разговор.

– Ходит слушок, что Орфей пропал, – заговорщицки шепотом сказала Гестия, – а проблемы есть у всех, и даже не по одной.

– Какие проблемы у вас? – спросила Эмми.

– У меня, – богиня чуть задумалась, – у меня бочка прохудилась. Цветы полить. Курам налить. Приходится воду из дома носить. Ой! Я стихами заговорила, – засмеялась Гестия, – Гефест обещал залатать дырку, но, видно, ему недосуг. Пироги он не любит, а чем ещё заманишь мужика?

– Может быть, мы сможем вам помочь, правда, Илья? – спросила Эмми.

– Где бочку поставить? – спросил я Гестию.

– Вон там, у плетня, – показала румяная богиня.

– Соберись Эмми, проведём тренинг с бочкой, – обратился я к подруге.

В результате совместных усилий возле мельницы у плетня появилась вместительная бочка, покрашенная зелёной краской.

– Говорила же, что будут легенды слагать, – счастливо рассмеялась Гестия.

– Мы собирались после вас навестить Гефеста. Можем передать ему, чтобы не приходил, – сказала Эмми.

– Что вы, пусть заходит, он мужчина видный, да и мастер отменный. Пусть заходит, когда захочет, – возразила Гестия.

– Спасибо за тёплый приём. Обязательно заглянем к вам на пироги, если позволят обстоятельства. До свидания, – попрощался я.

– Ты подружку береги, не обижай. Она хорошей женой будет, – лукаво улыбнувшись, сказала мне Гестия на прощание.

– До свидания, – еле пролепетала Эмми, смущённая напутствием богини.

Проникнув незамеченными в усадьбу Гефеста, мы прямиком направились к импровизированной кузне, где, сидя за подобием ювелирного верстака, трудился мужчина. Он склонился над столешницей и штихелем гравировал какую-то металлическую пластину, зажатую струбциной. Рядом лежал чертёж, на котором был нарисован кулон в виде гексаграммы со вписанным оком. Я бы ретировался из усадьбы, но не придумал, как подать безмолвный знак Эмми, чтобы она следовала за мной. Пришлось начать импровизировать:

– Прошу прощения, кажется, мы заблудились, – виновато произнёс я.

Мужчина вздрогнул и, выронив штихель, обернулся к нам:

– Какого чёрта? Кто позволил вам врываться в частные владения? – закричал он, одновременно комкая чертёж, а другой рукой переворачивая струбцину.

Понимая, что ситуация может выйти из-под контроля, я вынужден был идти в наступление:

– Мы с Эмми расследуем дело особой государственной важности. Вы, я так понимаю, Гефест. Наш приход вызван необходимостью допроса всех богов Олимпа с целью пресечения тайного заговора против действующей власти. Если вы не хотите давать показания, мы можем уйти, но последствия вам придётся расхлёбывать самому.

Мои слова произвели на Гефеста должное воздействие. Он обмяк и опустился на стул, уставившись на нас с немым непониманием происходящего. По тому, как кузнец пытался скрыть чертёж и предмет, над которым он трудился, я понял, что спрашивать о кулоне в лоб неуместно. Значит, надо задать несколько второстепенных вопросов и дружески распрощаться.

– Вы в курсе, что Крон бежал из заточения в Тартаре? – спокойно спросил я.

– Слышал, а причём тут я? – достаточно нервно отреагировал Гефест.

– Дело в том, что Крон выбрался из подземелья при помощи мощного артефакта, который называют «Звезда слуги». Вы знаете, как выглядит этот артефакт? – сурово спросила Эмми.

– Я первый раз слышу о таком и уж тем более не могу представить, как он выглядит, – вполне искренно ответил Гефест.

– К вам никто не обращался с каким-то подозрительным предложением или просьбой? – продолжил я.