Пятна на солнце

Остатки армии устремились в этот узкий коридор, насквозь простреливаемый из всех видов оружия. Надежды генерала Власова на помощь фронта в расширении коридора с помощью танкового удара, не оправдались. Командование фронта не бросило в прорыв ни одного танка. Зарывшиеся в землю, вооруженные до зубов эсэсовцы в упор расстреливали из пулеметов бойцов Красной Армии, которые не могли оказать им должного сопротивления из-за отсутствия у них боеприпасов, артиллерии и танков.

Сорокин выходил из окружения в составе штаба армии. Накануне Власов разделил членов штаба на три колонны, которые должны были самостоятельно выходить из окружения. По его приказу, была уничтожена вся техника, и колонны двигались пешком. Александр оказался в колонне, которую возглавлял сам командующий армии. В ней, кроме сотрудников особого отдела, находились представители военного совета армии, начальник связи и взвод охраны штаба, в общей сложности около ста двадцати человек. Когда они подошли к горловине, которая, то открывалась, то закрывалась, немцы нанесли артиллерийский, а затем и авиационный удар по ним, тем самым, рассеяв их по ближайшим перелескам. Заметив недалеко от себя командарма, Александр перебежками направился в его сторону. В это время из-за лесочка показались три немецких танка. Хищно поворачивая свои пушки, они искали цели.

– Отходите, товарищ генерал. Мы с взводом охраны постараемся остановить их – прокричал ему Сорокин.

– Чем вы их остановите, капитан? Винтовками? – нервно ответил ему Власов. – Всем рассредоточиться! Отходим к лесу!

Выполняя команду генерала, люди бросились к лесу, спасаясь от снарядов немецких танков.

«Где наши танки? Почему их нет? Ведь согласно разработанному штабом плану, артиллерия и танки должны были поддержать прорыв армии, – подумал Сорокин, перебегая поле под пулеметным огнем противника. – Почему в небе нет авиации?»

Он впервые в жизни испытал чувство обреченности. Немецкие самолеты нагло и безнаказанно вершили свое черное дело. Над головой, на высоте ста пятидесяти метров от земли, промчались два немецких истребителя, выборочно расстреливая бегущих к лесу людей. За ними, последовали и другие самолеты, устроив в небе воздушную карусель. Было страшно оставаться на дороге, на которой горели машины штабной колонны, но страшнее всего были те триста пятьдесят метров, которые отделяли дорогу от леса.

– Сбор на поляне! – послышался чей-то зычный голос. – Все туда!

Оставшиеся в живых люди стали собираться в указанном месте.

– Все направляемся к штабу 46-ой дивизии! – громко произнес генерал Власов. – Попробуем вместе с ними перейти линию фронта.

Остатки штабной колонны двинулись на запад, где должен был находиться штаб дивизии. Шагая неподалеку от генерала Власова, Александр заметил, как из леса вышла небольшая группа немецких разведчиков. Это произошло так неожиданно, что все застыли на месте. Первым пришел в себя Сорокин. Он вскинул автомат и нажал на курок. Тишину леса вспорола длинная автоматная очередь. Несколько немцев повалились на землю, а другие стали, отстреливаясь, отходить в лес. Александр хотел организовать преследование, но Власов жестом остановил его.

– Отходим, капитан! – крикнул генерал и ускорил шаг. – Преследование врага ничего нам не даст.

Сорокин шагал по лесной тропе, в который раз испытывая чувство обреченности. Он внимательно смотрел на бойцов взвода охраны генерала, на офицеров штаба, на лицах которых явно читалось то же самое чувство. Все они хорошо понимали, что пробиться через линию фронта им не удастся, и сейчас каждый из них думал не я об армии, а о себе.

Накануне прорыва, Ставка направила за командующим армии самолет, но Власов отказался покидать гибнущую в окружении армию. Этот поступок воодушевил многих офицеров штаба, заставив их поверить в возможность с боем выйти из окружения. Однако, глядя на боевого командарма, любимца Сталина, Александр не верил своим глазам. Власов менялся в лице: от прежней решимости и уверенности не осталось и следа. Неожиданно для всех с генералом Власовым случился психологический шок: он потерял ориентировку во времени и пространстве, перестал правильно реагировать на происходящие вокруг него события. В связи с этим командование группой принял на себя начальник штаба армии.

* * *

Отряд двинулся на север и перешел небольшую речку Кересть. При выходе на берег он был внезапно атакован группой немецких автоматчиков. Отбив атаку, они углубились в лес. У всех, в том числе и у Сорокина, создалось впечатление, что отряд окружен, и с каждой минутой кольцо вокруг них сжималось все плотнее и плотнее.

– Такой большой группой нам не выйти к своим, – произнес начальник штаба и посмотрел на Власова, ожидая от него решения. – А вы как считаете, Андрей Андреевич?

– Я тоже так думаю, – ответил Власов, – необходимо разбиться на более мелкие группы и попытаться просочиться через их порядки. Плотной обороны здесь нет, и это дает людям хоть какой-то шанс.

По приказу начальника штаба люди стали разбиваться на группы по десять-пятнадцать человек. Группа командарма Власова оказалась самой малочисленной.

– Товарищ генерал? Разрешите сопровождать вашу группу, – обратился к командарму Сорокин. – Вы же совсем без охраны.

– Спасибо, капитан. Со мной идут самые проверенные люди, которых я знаю давно и которым верю. Со мной пойдут Котов и медсестра Воронова.

Сорокин сел под дерево и стал внимательно смотреть на бойцов, стараясь понять, по какому принципу они выбирают, с какой группой им двигаться.

– Капитан! А ты что, еще не определился? – спросил его Власов.

– Пока нет, товарищ генерал, – тихо ответил он. – Не исключено, что я могу пойти и один. Я уже сутками мотался по этим лесам, так что опыт у меня есть.

– Может, ты и прав, капитан. Кто знает, что сейчас лучше: идти в группе или пробираться в одиночку, – ответил генерал.

– Товарищ капитан! – обратились к нему несколько бойцов из взвода охраны штаба армии, – можно мы пойдем с вами?

Сорокин посмотрел на них и молча кивнул. Через полчаса лес поглотил идущие в разных направлениях группы советских бойцов.

– Уходим в глубь леса, – приказал Сорокин бойцам, – там немцев меньше, значит, и шансов проскочить больше.

Они двигались небольшой группой, выставив впереди себя боевой дозор. Подобная тактика передвижения давала им шанс не нарваться на немецкие засады, которых оказалось достаточно много в этом лесу. Передвигаться приходилось по ночам. Несмотря на то, что стояли белые ночи, немцы все же предпочитали по ночам спать. Впереди идущий боец поднял руку, и группа моментально застыла на месте, прислушиваясь к шуму ночного леса.

– Товарищ капитан! – шепотом обратился к нему боец. – Впереди немцы!

– Много?

– Не знаю, – ответил боец. – Сейчас проверим сколько их.

Они лежали в кустах и ждали, возвращения разведчиков. Судя по времени, те должны были уже вернуться, а их по-прежнему не было.

– Гамов! – тихо окликнул Сорокин бойца, который находился ближе всех к нему. – Поднимай людей, нужно уходить.

– А как же ребята? – спросил тот.

– Раз они не вернулись, значит, не смогли этого сделать. Думаю, что их схватили немцы.

– Капитан! Разрешите мне остаться и дождаться их? Подожду еще минут двадцать и, если они не подойдут, сразу же отправлюсь за вами.

– Хорошо, Гамов. Мы пойдем на север. Будем ждать тебя в течение часа. Понял? Думаю, что ты не потеряешься в этом лесу?

– Так точно, товарищ капитан, я найду вас по следам. Я из Сибири и хорошо ориентируюсь в лесу.

Александр поднялся с земли и, закинув за плечо автомат, направился по едва заметной тропинке в лес. Вслед за ним двинулись четверо бойцов. Он шел и ругал себя за то, что оставил Гамова одного, поддавшись его уговорам.

«А вдруг немцы начнут прочесывать лес? Одному от них не уйти, – размышлял он, шагая за идущим впереди него солдатом. – Может, вернуться обратно?»

Где-то сзади началась интенсивная стрельба, затем раздались два взрыва, и стало тихо. Как показалось Сорокину, стреляли там, откуда они только что ушли.

«Интересно, что там случилось? Неужели немцы наткнулись на Гамова?» – подумал он.

Они прошли еще километра два, прежде чем их догнал Гамов.

– Кое-как ушел, товарищ капитан, – выпалил он. – Вы оказались правы, наши разведчики попали в плен к немцам.

– С чего это ты взял? – спросил его Сорокин.

Он ухмыльнулся.

– Я видел Сутугина. Это он, гад привел немцев на стоянку, где остался я. Предатель! А я его считал надежным товарищем.

Сорокин не ответил. Он махнул рукой, и группа последовала дальше.

* * *