Пепельный рассвет

– Здесь «Браво-четыре»! РЛС! РЛС!

Поздно…

С треском отлетели в сторону маскировочные щиты, и скрывавшаяся под ними «Тунгуска» хищно повела стволами пушек. Позиция у установки была почти идеальной – она стояла на небольшом пригорке, и идущие широким фронтом боевые машины вытянулись перед нею, как на параде.

Ш-ш-шух!

Сорвалась с направляющих ракета.

Ш-ш-шух!

Вторая…

«Ракета в воздухе» – взвыли сирены предупреждения об атаке.

Ш-ш-шух!

– Расходимся! Маневр уклонения!

Поздно…

Огненный шар, возникший в воздухе, казалось, все время увеличивается в диаметре. Это сдетонировал боезапас и топливные баки.

Второй вертолет, потеряв, в результате воздушного подрыва, какую-либо ориентацию в пространстве, боком врезался в березовую рощу. Ухнул взрыв…

Ш-ш-шух!

Взвыла в последнем усилии пораженная стальными стрежнями турбина. Отчаянные усилия пилота удержать вертолет в воздухе успеха не имели, и еще один огненный шар вспыхнул уже на земле.

Ш-ш-шух!

Ш-ш-шух!

Поникли в креслах оба члена экипажа, и неуправляемая винтокрылая машина, вихляя, как пьяная, начала снижаться.

Зашлись кашляющим лаем пушки – и вертолет еще в воздухе стал рассыпаться на куски…

Выжимая из турбин максимум оборотов, последний уцелевший вертолет уходил назад.

– На связи Дуайт.

– Добрый день, сэр!

– Здравствуйте, Мюррей. Не скажу, чтобы этот день был особенно добрым. Утро точно не задалось.

– Если ад существует – это вечное утро! Типично русское высказывание, сэр! Помнится мне, был у них один писатель, Гордон, кажется – вот он так и говорил.

– Да и черт бы с ним! Мы потеряли почти все бензовозы, Мюррей! Топлива нет – только то, что в бензобаках! Нам срочно требуется помощь в этом плане!

– Увы, сэр, ничем вас порадовать не могу. У вас было плохое утро, а у нас – такой же рассвет.

– Господи, а у вас-то что стряслось?

– Я уже около трех часов пытаюсь к вам пробиться – бесполезно. Русские глушат наши радиопередачи. Нас атаковали их боевые пловцы. Подорваны и затонули два боевых корабля – корвет и катер. Взорвался и загорелся один танкер, второй получил пробоину и сел на грунт. Хода не имеет. Прочие корабли на плаву, хотя самое крупное транспортное судно прочно сидит на грунте – здесь не слишком глубоко.

– Так мы что – остались без топлива?!

– Увы, да, сэр! Сейчас мы откачиваем мазут из поврежденного танкера, заправляем все суда. Заливаем даже кастрюли на камбузах – иначе назад не дойдем. Подняли из воды русскую мину – творение пьяного дизайнера! Но в ней почти центнер тротила – а это уже серьезно. Нет никаких гарантий, что русские не попробуют повторить свою атаку. Вывожу суда на внешний рейд, будем в постоянном движении. Это спасает нас от их пловцов, но приводит к перерасходу топлива.

– Ничего себе… Мюррей, вы затягиваете у меня на горле петлю! Кстати, чем русские вас глушат?

– Не знаю. Могу вас «обрадовать» – их большая РЛС работает как ни в чем не бывало! Ваша агентура села в лужу, полковник!

– Мюррей! Найдите нам хоть какие-то запасы солярки! Хоть с катеров сливайте, они нам не особенно и нужны сейчас! Танки – вот что решит…

Ш-ш-ш-ш-ш…

Капитан первого ранга Мюррей опустил на стол гарнитуру радиостанции и посмотрел на старшего связиста.

– Все, лейтенант. Связи более не будет…

Он встал из-за стола и повернулся к командиру корабля.

– Уоргрейв, командуйте всем судам выход на внешний рейд. Около пирса оставить только посыльные катера. Пусть подберут тех, кто выйдет к берегу.

– Но у нас не так много таких катеров! И техника – как будем ее грузить?

– Не думаю, коммодор, что этот вопрос станет настолько животрепещущим. Сомневаюсь, что к берегу выйдет настолько много людей… А техника… – он подошел к иллюминатору и, открыв задрайки, выглянул наружу. Вдохнув запах дыма, поморщился и закрыл его обратно. – Полковник говорил, что у русских мало современного вооружения? Ну, так они могут сказать ему спасибо – он привез его сюда вполне достаточно, чтобы удовлетворить их насущные потребности. Даже устаревшим оружием они ухитрились намять нам бока. И весьма основательно.

– Сэр! – к полковнику подбежал лейтенант, командир передового дозора. – К нам вышел русский парламентер! С белым флагом!

– Неужто?! Прямо к завтраку поспел, негодяй… ладно, ведите его сюда.

Из подъехавшего джипа вышли несколько человек. Широкоплечий мужчина в русском камуфляже, и три солдата, его сопровождавшие. Сняв с глаз парламентера повязку, один из солдат жестом указал ему на палатку полковника.

Войдя внутрь, парламентер подошел к столику, за которым сидел полковник и офицеры его штаба. Козырнув, представился: «Капитан Варакин, воздушно-десантные войска». Он говорил на вполне сносном английском языке, так что услуги переводчика не потребовались.

– Присаживайтесь, капитан, – указал ему на стул Дуайт. – Слушаю вас.

– Благодарю вас, сэр! – капитан неторопливо уселся. – Я направлен сюда нашим командованием.

– Кем именно?

– Генералом Тупиковым.

– Разве он не отстранен от командования? – удивленно приподнял бровь полковник.

– Нет.