Дитя раздора

– Секунду!– подняла указательный палец вверх с видом доброй учительницы ведьма. Она меньше всех из Ковена была похожа на настоящую злую колдунью. В ее облике было что-то доброе, домашнее, никак не вяжущееся с ее реальной деятельностью.

Серебристые звездочки разлетелись по всему залу, и уже через некоторое время сгрудились над одной из полок в самом дальнем углу библиотеки, кружа рядом с ней светящимся роем.

– А вот и манускрипт!– удовлетворенно хмыкнула ведьма, двигаясь в их сторону.– Его давненько никто не использовал, так что и находится он далековато. Нам пришлось пройти несколько сот метров, пока мы не оказались рядом с нужной нам полкой. Светлячки тут же погасли и испарились. Только лишь запах луговых цветов висел в воздухе, будто пропитанный ими.– Ну-ка, Дворкин, помоги!– я обхватил ведьму за ее тонкую талию, подсадив слегка наверх. Миниатюрная колдунья достать до второй полки без посторонней помощи уже не могла. – Апчхи!– чихнула она, подняв небольшое облако пыли. – Сюда давно пора загнать домового, чтобы навести здесь порядок…Немного поискав на полки, она легко спрыгнула с моих рук на пол. – А вот и он!

В ее руках была обычная современная книга, лишь упакованная в какой-то странный материал, напоминающий чью-то кожу. На коричневой, потемневшей обложке золотистыми буквами была вытеснено : “История черной магии и ее приемов. Переиздание.”

– Переиздание?– нахмурился я.

– Когда Святослав сжег Шарукань – столицу половецкого княжества большинство письменных источников сохранить не удалось. Мы восстанавливали все по крупицам, записывая воспоминания очевидцев. Так появилась эта книга…– с виноватым видом пояснила Агриппина.

– Что тут у нас…– я не совсем вежливо вырвал текст из ее рук, раскрыв том на оглавлении.– История магии, шаманство, обряды…это не то! Колдовство, как способ лечения, привороты, сглаз и порча. Бред!– торопливо читал я, с трудом разбирая старославянский шрифт, обильно украшенный ятями и прочими завитушками.– Вот!– воскликнул я радостно.– Некромантия, бальзамирования и заклинания, страница тысяча два…

Шурша листами я все-таки докопался до нужного листа. На картинке перед названием был расположен рисунок в карандаше, исполненный с ужасающей точностью. На нем какой-то полусумасшедший старик в чудном одеянии из звериных шкур и маске обычного рогатого козла делал странные пассы руками над мертвой девушкой, все тело которой было для пущего устрашения было истыкана разномастными кинжалами.

– Так… Воскрешение из мертвых – раздел некромантии, науки, в которой наибольшего успеха достигли шаманы половецкого, печенежского княжеств, а так же народов Севера и Азии,– Красовская с Агриппиной склонились надо мной и дышали мне прямо в ухо, я поморщился, но продолжил читать,– долгое время среди магов некромантия считалась лженаукой, а ее последователи – наивными мечтателями, стремящимися победить необратимый биологический процесс такой, как смерть. Но с развитием магии, чародейства и волшебства, уровень знаний достиг такой вершины, что многие шаманы начали задумываться над тем, как использовать полученные знания в данном вопросе. Наиболее известные попытки в области воскрешения из мертвых предприняли египетские жрецы, мумифицирующие своих фараонов для последующего возвращения к жизни. Они-то и стали родоначальниками этого подраздела магических ритуалов. Сама система наложения заклятий предполагала несколько этапов, включая строительство специальных сооружений, источников силы – пирамид, поддерживающих мощь заклятия на протяжении всего периода нахождения объекта в загробном мире. Процесс этот был трудоемким и не всегда удачным. Известно лишь несколько фараонов и их жрецов, сумевших победить смерть. К тому же жрецы Омон Ра сталкивались с такой проблемой, как гниение трупов. Решить ее они предполагали бальзамированием или крио заморозкой. В условиях жаркого климата Египта – второй вариант немедленно был отвергнут, а попытки второго не увенчались успехом. Проходило слишком много времени прежде чем какой-то маг-недоучка умудрялся снять заклятия и пробудить дух жреца и фараонов, уложенных в пирамидах. Тело успевало разлагаться и как таковое воскрешение не приносило удовлетворения его хозяевам.

Намного дальше в этой области продвинулись шаманы языческих народов Севера, перед которыми в силу холодного климата не стоял вопрос о быстрейшем способе сохранения тела. Тут прекрасно использовалась крио заморозка, а так же погружение мертвого в герметически закрытый саркофаг. Как известно без притока кислорода процесс гниения невозможен Но в силу не совершенности заклятий, используемых для воскрешения из мертвых, язычники так же не добились успеха в области некромантии.                   В связи с этим противодействующих заклятий воскрешению изобретено не так уж много. Согласно одной из легенд вырванного из загробного мира человека можно остановить…– я перевернул ветхую пожелтевшую страницу, переведя дыхание, но дальше текст шел о ядах и области их применения. – Что за черт!– ругнулся я, пролистывая еще несколько страниц, но в книге не было больше ни слова о воскрешении из мертвых.

– Что случилось?– встревожилась Агриппина, дотоле внимательно меня слушавшая.

– Тут нет части текста!– изумился я, подавая ей книгу.

Ведьма несколько раз ее пролистала, вывернула наизнанку, заметив кусочки надорванной бумаги на том месте, где должно быть продолжение.

– Кто-то вырвал лист…– убитым голосом проговорила она, подавая мне том обратно, чтобы я мог удостовериться.– Кто-то уничтожил наш последний шанс…– сказать, что она была расстроена, значит ничего не сказать. Агриппина чуть ли не плакала, уперев полный слез взгляд в каменный пол. Красовская – неоспоримая оптимистка выглядела не лучше, но все же не до конца понимала масштаб трагедии.

– Кому это было нужно? Зачем?– задала резонный вопрос она, смахивая в сторону длинный светлый локон, упавший ей на глаза.

– Сейчас…– выдохнула ведьма, справившись с собой. Колдунья сделала несколько пассов над книгой, шепча заклинания. Том засветился ярким желтым светом, а на обложке появилась чья-то ладонь. Немного наклонившись, Агриппина понюхала след, напряженно вглядываясь в извилистую и длинную линию жизни неизвестного воришки.

– Ну!– нетерпеливо заерзал я, томясь от ожидания.– Кто это был?

– Это Агрида…– пересохшими губами произнесла ведьма.– Это ее ладонь на манускрипте.

– Что?!– закричали мы одновременно с Янкой.

– Не может такого быть…– растерялся я.– Я…она…Она говорила, что было все по-другому…

– Зачем ей это?– задала резонный вопрос нахмурившаяся Красовская.

– Я не знаю…– тяжело выдохнула Агриппина.– Агрида всегда была немного замкнутой. Никто не знал, что у нее на уме! Главное, пропал ответ, как загнать Шарук Хана обратно в могилу…и все исправить!

– Книга в единственном экземпляре?– быстро и собранно спросила Красовская, что всегда мне в ней нравилось. Какие бы не случались потрясения, жизненные повороты и невзгоды, она всегда искала самый рациональный путь к спасению.

– Нет…

– Отлично! Значит еще не все потеряно!– обрадовалась неунывающая журналистка.

– Потеряно, мои дорогие,– убитым голосом проговорила Агриппина, со слезами на глазах рассматривая нас.

– Если есть второй экземпляр…– начал было я, но был перебит ведьмой. Она смотрела на нас серьезными и грустными глазами, не предвещавшими нам ничего хорошего. От этого обреченного взгляда стало как-то пусто в душе. Моя печенка, непременно предупреждающая меня о всех неприятностях в моей жизни, обиженно и немного испуганно екнула.

– Почему потеряно?– уточнил я, боясь услышать ответ.

– Второй экземпляр хранится в библиотеки Святой Инквизиции…

Глава 9

Опустошенный и расслабленный Парасюк поднимался на стеклянном лифте наверх в главное управление внутренних дел. По телу бродила сладкая истома и слабость. Никогда еще в жизни он не испытывал столь яркого и полного оргазма, как этот. На выходе из лифта его окликнули. В самом начале коридора, у дежурки, топтался епископ львовский Никанор – невысокий полноватый мужчина средних лет. На этот раз, в отличии от совещания у главы инквизиции, на нем не было рясы. Темно синий пиджак свободного покроя, светлая рубашка с довольно не по-церковно расстёгнутым воротом. Среди густых кучерявых волос на груди слабо блестел золотой крест. Узенькая клиновидная бородка легкомысленно топорщилась, придавая отцу Никанору довольно интеллигентный вид сотрудника какого-нибудь харьковского НИИ.

– Александр Нифонтович!– окликнул он Парасюка, видя, как тот сворачивает к лестнице, ведущей в его служебный кабинет.– Можно вас на секундочку!

Старший инквизитор замер и выжидательно поглядел на епископа. Львовской власти над ним не было. Он подчинялся другой епархии, хотя понимал, что перед Богом они все равны.

– Простите, что отвлекаю вас, но мне просто необходимо с вами поговорить…– отец Никанор быстрыми пружинистыми шагами преодолел разделяющее их расстояние, подойдя практически в упор. На его лбу Парасюк разглядел крупные капли пота и запах плохо вымытого тела, от которого замутило.

– К вашим услугам,– произнес он, сдержавшись, изобразив на лице одну из своих дежурных улыбок, которые и улыбкой-то назвать было трудно. Холодная ледяная гримаса хищника, поймавшего в свои сети очередную жертву.

– Думаю, что это не самое…ээ…хорошее место для приватной беседы,– Никанор засуетился. На его лице несколько раз мелькнула притворно искательная улыбка,– вы давно работает в этом заведении и должны знать, что у всех стен есть уши!

– А наш разговор не предназначен для лишних ушей?– улыбка мгновенно исчезла с лица старшего инквизитора. Он стал серьезным, мгновенно подобравшись, как хищная кошка перед прыжком.

– Как бы вам сказать…– замялся Никанор, оглядываясь. Никто не обращал на них в управлении никакого внимания, но руки епископа, это заметил Парасюк, отчего-то дрожали.

– Хорошо, отец Никанор,– быстро осмотревшись, Парасюк подхватил его под руку,– судя по тому, что вы в пришли ко мне в цивильном, то и разговор нам предстоит исключительно частный…А раз так…рядом с управой находится неплохое заведеньице, где подают приличный кофе. Не чета львовскому, но все же…

– Это было бы прекрасно! – воскликнул Никанор, облегченно высвобождаясь из жесткого захвата инквизитора.

Через несколько минут они вдвоем сидели в уютной кофейне-подвальчике, совсем недалеко от управления внутренних дел. Негромко играла музыка, в зале царил приятный полумрак, а столики были практически все свободны. Лишь в самом углу влюбленная парочка студентов что-то живо обсуждала, листая конспекты. Оглушительно тяжелая жара, свалившаяся на Харьков, сюда пробраться не смогла. Под мерное жужжание кондиционера, они вдвоем наслаждались крепко сваренным кофе, и лишь после того, как официант подал десерт, удалившись куда-то за барную стойку, Никанор решился начать разговор. Он явно нервничал и поминутно вытирал лоб клетчатым платком, мучась не столько от жары, сколько от страха перед тем, что собирался выложить Парасюку. Что это было инквизитор старался даже не думать. Гадать было бесполезно, львовская епархия была далеко от его владений, у них была свою инквизиция и свои отделы. Все, что он знал о епископе Никаноре, лишь сухая справка из личного дела, хранящегося в архиве Церкви. – Александр Нифонтович…– начал, пряча глаза епископ.

– Можно просто Александр,– подбодрил его кивком головы Парасюк.

– Александр…Саша…Понимаете, тут такое дело…– Никанор начал подбирать слов, мяться, что раздражало Парасюка, портя ему настроение, бывшее все еще прекрасным после посещения Алаиды и того, что за этим последовало.

– Говорите смелей! Обещаю, что наш разговор останется между нами, даже если ваше предложение придется мне не по душе!

– Я бы взял с вас обет…Но понимаю, что для инквизитора это всего лишь слова.

– Отец Никанор…

– Да-да…Сейчас…Не думал, что когда-нибудь буду это говорить, но…Как вы относитесь к тому, чтобы стать главой инквизиции?– выпалил он, сразу же хватаясь за чашку кофе, чтобы унять трясущиеся , как у последнего алкаша руки. Кофе пролился. Обрызгал белоснежную рубашку епископа, оставив коричневое пятно на объемном животе. Никанор ругнулся, попытался вытереть его салфеткой, но только все еще больше испортил. Парасюк терпеливо ждал, мысленно прикидывая, чтобы значило слова львовского главы церкви.

– У нас есть глава…– произнес осторожно он, понимая, что весь этот разговор может быть лишь очередной проверкой на вшивость.

– Я понимаю, что это звучит дико, но есть несколько епископов, которых не совсем устраивает нынешний расклад сил в Церкви,– отец Никанор теперь не сводил глаз с Парасюка, наблюдая за его реакцией. Было абсолютно непохоже, что это проверка, скорее всего кучка западных патриархов задумала самый обычный переворот. Инквизитор поморщился и пригубил кофе. Если это было так, то переворот – это в любом случае реальный шанс пролезть наверх. Главное в таких случаях занять правильную позиции, вовремя переметнувшись от проигравших к победившим. Почему-то епископу Парасюк поверил сразу. Может виной тому было явно нервное состояние патриарха, а может дар, которым инквизитор очень часто пользовался на службе, видя людей насквозь, но в серьезность предложения отца Никанора, он поверил мгновенно, отметя в сторону мысль о проверке.

– Ряд епископов говорите…– задумался Парасюк.– И что же им не нравится? – уточнил инквизитор. Он примерно представлял, кто входит в группу заговорщиков, но ему хотелось поточнее узнать их цели.