Не убирая направленный на птицу тесак, зайчиха спросила:
– А откуда ты знаешь, что мы сожгли хижину?
– Я видела дым.
Красноклык, отстранив лапу Ушки в сторону, на что зайчиха ответила гневным взглядом, подошёл к птице и спросил:
– А что бы ты ела, если бы те двое остались живы?
– Нашла бы что-нибудь, – ответила птица, – а так я на них рассчитывала. Ты, кстати, молодец, что не бросил Безымянного Козла. Ты его ведь так назвал, да?
– Да, – изумлённо ответил лис.
– Он на многое способен, – загадочно ответила птица и внезапно клюнула Красноклыка в лоб.
Лис вскрикнул, схватился за голову, а птица, взмахнув крыльями, отскочила назад и, не успела Ушка замахнуться тесаком, взлетела на ветку.
– Ты зачем это сделала? – крикнула зайчиха, в то время как Острозубка, присев около лиса, осматривала рану.
– Да, зачем? – еле слышно спросил Красноклык с залитым кровью лицом.
УА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА!
Посмеявшись, птица выгнула шею и, клацая клювом, прокаркала:
– Кровь это жертва ему.
Выпрямившись, она прежним беззаботным голосом добавила:
– А я буду рядом и, если кто из вас помрёт – не закапывайте!
УА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА!
Смеясь, она сорвалась с ветки и скрылась между деревьями.
– Она меня пугает всё больше и больше, – тихо сказала Острозубка.
Ушка думала так же: птица казалась ей не живым существом из плоти и крови, а ночным кошмаром, от которого невозможно избавиться и которому можно лишь подчиниться.
– Меня тоже. Ну, ты как?
– Нормально, – ответил лис, немного придя в себя, – даже голова не кружится.
Он поднялся и, слегка пошатываясь, подошёл к черепу. Проведя ладонью по лицу, он помазал Безымянного Козла собственной кровью и поклонился.
– Совсем рехнулся, – фыркнула Ушка, доставая сигарету.
ШЛЁП!
ШЛЁП!
ШЛЁП! ШЛЁП! ШЛЁП!
Привлечённые светом костра, прилетели мотыльки. Серые, лохматые, она врывались из темноты, кружились над огнём и, опалив крылья, падали на землю.
ШЛЁП!
– Откуда их столько? – спросила Острозубка, оттолкнув ногой ползущего к ней мотылька с опалёнными крыльями.
– Наверное, где-то поблизости есть вода, – ответил Красноклык.
Лис, рана которого к ночи успела немного подсохнуть, был пьян. Он поднял мотылька с земли, поднёс к лицу и фыркнул:
– Щекотно! Он мне лапками нос щекочет!
Чихнув, Красноклык закинул насекомое в рот и прожевал.
– Фу! А вдруг он ядовитый? – поморщившись, спросила Ушка.
– Не, не ядовитый, – ответил Красноклык.
Мышка, глядя на мотыльков, вспомнила шуточную песню, которую они пели, когда были маленькими.
И ТОЛЬКО ЗЕЛЁНЫЕ ЖАБЫ
ЛЕТАЮТ ПО СИНЕМУ НЕБУ.
ЗЕЛЁНЫЕ ЖАБЫ, ВЕСЁЛЫЕ ЖАБЫ,
СЧАСТЛИВЫЕ ЖАБЫ ЛЕТЯТ!
Песня в детстве казалась им невероятно смешной и абсурдной, ведь они не знали, что её сочинили после того, как ракета, изобретённая крысами, упала в озеро, взорвалась и с неба действительно падали жабы, головастики, рыбы, черви и прочая водная живность.
– Глупая песня, – нахмурилась Ушка.
– Нормальная песня, – не согласился с ней Красноклык, – уж явно лучше тех, что заставляли учить в школе.
– Это точно, – кивнула Ушка.
Лис взглянул на череп, покрытый засохшей кровью, рядом с которым, трогая друг друга усиками, ползали мотыльки.
– Смотри – они тоже ему поклоняются!
Зайчиха, мельком глянув на лохматых насекомых, улыбнулась:
– Они собираются трахаться, Красноклык. Сейчас познакомятся друг с другом и начнут.
– Эх, как у них всё просто, – вздохнул лис.