Лис сунул череп мышке в лапы, вскочил, упал, поднялся и скрылся за хижиной. Меньше, чем через минуту, он выкатил из-за хижины обрубок толстого бревна, подкатил его к мышке и, забрав у неё череп козла, положил его сверху.
– И зачем ты это сделал? – спросила Ушка.
– Сейчас узнаешь, – улыбнувшись, ответил лис.
– Прямо интрига, – усмехнулась зайчиха.
Красноклык ничего не ответил, глотнул водки и снова убежал за хижину.
– Куда он? – с трудом ворочая языком, спросила Острозубка.
– Не знаю.
– А я тут этих вспомнила, которые меня трахнули, – всхлипнув, сказала мышка, – так противно. Мне тогда было так больно и противно. Знаешь, я хочу их убить, но как-нибудь долго, чтобы они страдали…
Она хотела ещё что-то сказать, но её прервал Красноклык. Лис, с поднятыми вверх лапами медленно вышел из-за хижины и торжественно пропел:
– Кровь тебе приносим! Жизнь тебе мы дарим! Будь к нам щедр и милостив! Будь к нам мил и добр!
Он подошёл к черепу и, продолжая напевать, вытер об него измазанные кровью лапы.
– Совсем рехнулся, – сказала зайчиха, – зачем ты это делаешь?
Лис посмотрел на неё мутными глазами и ответил:
– Так надо.
Обтерев череп, он опустился перед ним на колени.
– Великий! – Красноклык поклонился, взял бутылку водки и облил череп.
Водка смешалась с кровью и с черепа на обрубок бревна побежали розовые струйки.
– Ты совсем больной, что ли? – спросила Ушка.
Лис посмотрел на зайчиху и у той пробежал холодок по спине – его взгляд был холодным и пугающим.
– Нет, я не больной, – ответил Красноклык и отхлебнул водки, – я свободный и могу делать всё, что захочу.
– И что ты хочешь?
Красноклык облизал клыки розовым языком и ответил:
– Я буду почитать козлиный череп.
– Зачем?
– Не знаю.
Он поднялся и, не глядя на зайчиху, прошептал:
– Мне пришла одна интересная мысль. Я должен кое-что сделать.
Взяв топор, лис ушёл за хижину. Раздалось несколько глухих ударов, а когда Красноклык вышел из-за угла, зайчиха с ужасом увидела, что он несёт отрубленную лапу одного из охотников.
– Что ты собираешься с ней делать?
Красноклык хищно улыбнулся и прищурил глаза:
– Я собираюсь её попробовать.
Зайчиха от этих слов оторопела и почувствовала, как шерсть на спине пошевелилась. То, что хотел сделать лис, было немыслимо, отвратительно, пугающе и неправильно.
– Ты что?
– Я в порядке, – спокойно ответил лис со странным блеском в глазах, – я не Чешуйка.
Поклонившись, он зашёл в хижину, и вскоре Ушка почувствовала манящий аромат жареного мяса. От запаха у неё заурчало в животе, а рот наполнился слюной, и лишь осознание того, что именно жарит Красноклык, удерживало от того, чтобы пойти к нему в хижину и разделить трапезу.
Лис, впрочем, вскоре вышел, неся длинный вертел с нанизанной на него лапой. С жареного мяса капал сок и исходил манящий, чарующий запах, самый аппетитный из всех, которые они знали.
– Чем это так вкусно пахнет? – приподняв голову, спросила Острозубка.
Красноклык положил вертел перед черепом и ответил:
– Это то, чего вкуснее мы в жизни не ели.
Ушка взяла бутылку водки, сделала большой глоток и спросила:
– Ты что, уже пробовал?
– Нет, но я знаю.
Мышка, выронив истлевшую сигарету, протянула лапу к жареному мясу.
– А можно попробовать? – кокетливо спросила она.
Красноклык мягко отстранил её лапу в сторону, встал перед черепом на колени и сказал:
– Подожди, надо сначала спросить. О, великий козлиный череп! Позволь нам насладиться пищей!
Мышка хихикнула, а лис, шикнув на неё, продолжил:
– Мы никогда не ели ничего подобного, и вот настал этот день! Чтобы ещё сказать? А, ладно! И так сойдёт!
Он взял вертел в лапы, поднёс его ко рту и оторвал клыками большой кусок жареной плоти. Глаза лиса зажмурились от удовольствия.
– М-м-м, как же вкусно, – простонал он, работая челюстями, – никогда не ел ничего вкуснее!