Брокингемская история. Том 19

– Да, в непростую историю вы угодили! – посочувствовал коллеге Маклуски.

– Необычный вид пассажиров трамвая и их денег, – продолжал свой рассказ Доддс, – навёл меня на мысль, что я каким-то образом угодил не в свою эпоху… Я припомнил, что цилиндры вышли у нас из моды лет пятьдесят назад – да и таких больших монет наше казначейство не выпускало уже, по крайней мере, со времён Первой мировой войны. Если я и впрямь перенёсся лет на семьдесят или сто назад, тогда становился объяснимым и странный внешний вид окружающих, и необычный размер монет, и исчезновение нашей Центральной полиции. (Как мне помнится, она была основана уже после Второй мировой войны.) Но в таком случае, моё служебное удостоверение, выданное во второй половине двадцатого века, вряд ли будет признано тут действительным – а о бесплатной поездке в трамвае можно даже не заикаться… Скрепя сердце, я вытащил из бумажника три пенса, чтобы купить билет – и увидел, что мои монеты уступают по размерам местным едва ли не в три раза. "Ну и попал я в переделку!" – подумал я, – "Если я попытаюсь расплатиться подобными денежными знаками, как бы меня не приняли за фальшивомонетчика… (Ведь на моих монетах выбит год выпуска, который в здешних краях ещё нескоро наступит.) Поверят ли эти типы, что я действительно прибыл к ним из другой эпохи? А если поверят, смогут ли они без враждебности принять в свою компанию гостя из далёкого будущего?" Я настороженно оглядел своих попутчиков по трамваю – и их физиономии во фраках и смокингах внушили мне определённые опасения. Впрочем, без покупки билета всё равно уже было не обойтись – ведь к нам в трамвай в любую минуту мог нагрянуть контролёр… Осторожно протянув кондуктору свои три пенса, я еле слышно прошептал: "Клянусь вам: Они – не фальшивые! К сожалению, других денег у меня при себе нет…" Кондуктор лукаво улыбнулся и ответил: "Да-да, я понимаю ваши трудности. Но не беспокойтесь: Ваша тайна останется между нами! Кстати, а для чего вам вообще этот дурацкий билет? Купите-ка у меня лучше вот эту книжку!" Я вдруг обнаружил, что мы с ним больше не сидим в трамвае, а бывший кондуктор теперь превратился в какого-то мелкого торговца. Он протянул мне из своего ларька большую книгу в мягкой цветастой обложке… Я заплатил ему за неё все деньги, что ещё оставались у меня в бумажнике. "И всё-таки я бы хотел задать вам один вопрос…"– обратился я к этому типу. Он тут же меня перебил: "Я знаю, какой вопрос вы хотите задать. Но к чему лишние вопросы? Та книга, которую вы держите в руках, лучше всяких слов объяснит вам всё, о чём вы собирались у меня узнать!" Отойдя от ларька, я озадаченно осмотрел свою покупку. Меня не покидало ощущение, что я нахожусь на пороге величайшего открытия. Стоит мне открыть эту книгу – и я получу ответ на все свои вопросы… Но время меня поджимало: Я мог проснуться в самый неподходящий момент, так и не узнав, в какую эпоху меня ненароком занесло. Крепко зажав книгу в руках, я бросился бежать куда глаза глядят, в поисках какой-нибудь скамейки, на которой я мог бы спокойно посидеть и полистать свою печатную продукцию…

– Доддс, вы что, специально тянете время? – не выдержал Маклуски, – Почему бы вам не почитать вашу дурацкую книгу стоя?

– Я почему-то решил, что это следует делать только в сидячем положении, – пожал плечами главный докладчик, – Возможно, я опасался, что грохнусь наземь, когда увижу в книге что-то сногсшибательное… И вот несусь я по тротуару вдоль широкого проспекта и высматриваю себе скамейку. Словно нарочно, вокруг не видно ни одного свободного места для сидения – даже старого задрипанного стула или ящика… Наконец, впереди показалось что-то вроде парка отдыха. Я смекнул, что уж там-то какая-нибудь скамейка наверняка найдётся… Парк был обнесён большой серой стеной с колючей проволокой поверху. Посереди стены виднелось нечто типа КПП с вооружёнными охранниками… Я с налёту проскочил через вертушки, предъявляя на бегу служебное удостоверение озадаченным ВОХРушникам. И вот я уже сижу на скамейке под каким-то деревом и пытаюсь дрожащими пальцами открыть свою драгоценную книгу – а её страницы, словно по закону подлости, липнут друг к другу, как банные листы. Я же чувствую, что уже начинаю просыпаться…

– Доддс, да шевелитесь же, в конце-то концов! – воскликнул в отчаянии Маклуски.

– Наконец, мне удалось раскрыть книгу примерно посередине, – продолжал Доддс, – Моим глазам предстали кадры совершенно заурядного комикса с какими-то идиотскими рожами… Изучать их подробно мне было уже некогда. Я лихорадочно перелистнул книгу в самое начало и заглянул на её первую страницу. (Я подумал, что мне, на худой конец, следует узнать хотя бы год её издания, который обычно указывается в начале книги.) Но первая страница оказалась совершенно чиста… Тогда я перевернул лист и посмотрел на третью страницу. В самый последний момент, уже почти проснувшись, я всё-таки успел увидеть год издания своей книги – и мне всё сразу же стало понятно… Как вы думаете, что это был за год?

– Тысяча восемьсот восемьдесят четвёртый? – высказал предположение Махони.

– Если бы! – усмехнулся Доддс, – Восемь тысяч девятьсот седьмой!

– Ну и занесла вас нелёгкая! – только и смог сказать потрясённый Махони.

– Выходит, вы вместо века двадцатого каким-то образом очутились в веке девяностом, – сделал очевидный вывод Маклуски, – Теперь мы знаем, что в ту далёкую эпоху джентльмены будут по-прежнему щеголять во фраках, смокингах и цилиндрах, а на месте нашей Центральной полиции будет расстилаться заасфальтированный пустырь, по которому будут ездить лишь какие-то непонятные трамваи… Печальная картина, что тут ещё скажешь!

– Да, я тоже не люблю все эти смокинги и фраки, – поддержал коллегу Доддс.

И тут, грубо и бесцеремонно прерывая все возвышенные разговоры, откуда-то снизу послышались чьи-то торопливые тяжёлые шаги. Курящие как по команде повернули головы в сторону нижнего пролёта лестницы… Несколько секунд спустя на нём появилась могучая фигура Уэлча, сотрудника службы ВОХР и давнего приятеля всех троих курильщиков.

– Доддс-Маклуски-Махони, как удачно я на вас наткнулся! – воскликнул новоприбывший, быстрее молнии взбегая на площадку пятого этажа и обмениваясь с коллегами тёплыми дружескими рукопожатиями, – Дело в том, что мы с Коэлсом влипли в одну интересную историю…

– А где именно вы в неё влипли? – уточнил Маклуски.

– Да здесь недалеко, в подвале, – Уэлч указал пальцем вертикально вниз, – Боюсь, выбраться из неё без посторонней помощи нам уже не удастся…

– Не волнуйтесь: Мы всегда будем рады вам помочь! – заверил Доддс.

– Тогда – скорее в подвал! Я расскажу вам все подробности по дороге, – обрадовался Уэлч.

Доддс и Маклуски оперативно убрали за пазуху свои давно потухшие трубки, а Махони спешно выкинул в урну свою давно докуренную сигарету. Затем все четверо стремительно спустились по ступенькам до уровня нулевого этажа… Уэлч отпер подвальную дверь ключом из своей большой связки. Зайдя в подвал следом за коллегами, он запер дверь обратно, а потом повёл своих спутников по тёмным подземным казематам в одному ему известном направлении.

– Коэлс ждёт меня на месте с фонариком – а я отправился за подмогой без осветительного прибора, – попытался по ходу дела объяснить ситуацию он, – Так что придётся нам добираться до Коэлса наощупь… Но не унывайте: Здесь – совсем близко, а дорога мне хорошо известна! А теперь послушайте, в чём, собственно, суть наших с Коэлсом проблем… Сегодня утром меня и его вызвало к себе руководство ВОХР и дало задание провести проверку запертости секретных помещений во всём нашем подвале. Ни для кого не секрет, что в подземной части Центральной полиции расположено немало помещений, имеющих статус секретных. Согласно правилам режима, ВОХР обязан раз в квартал проверять их запертость и недосягаемость для посторонних лиц, а результаты проверок своевременно заносить в специальные журналы, хранящиеся в каждом таком помещении. Также не секрет, что далеко не все эти правила нами скрупулёзно соблюдаются. Говоря начистоту, за последний год у нас ни разу не доходили руки до подобных проверок… Но вот сегодня утром начальство велело нам с Коэлсом исправить это упущение, так сказать, задним числом. Мы с ним получили под расписку по связке ключей от подвальных секретных помещений; мы прихватили с собой также несколько шариковых ручек и фонарик. И вот спустились мы в подвал и начали обход… В каждой секретной комнате мы находили специальный журнал и добросовестно вписывали в него задним числом все положенные записи за предыдущие кварталы, чтобы они шли строго по порядку и были датированы нужными числами. И всё у нас вроде бы продвигалось неплохо, пока мы не добрались до комнаты под номером ноль двадцать четыре…

– Каким-каким? – воскликнули в один голос все три спутника Уэлча.

– А что такое? – удивился тот, – Неужели эта комната вам знакома?

– Махони с ней уже знаком – правда, пока только понаслышке, – внёс необходимую ясность Доддс, – Его армейский начальник направил его туда с одним важным поручением – но Махони ещё не успел его исполнить.

– Выходит, мой сон оказался своего рода вещим, – в задумчивости высказался Махони, – Так вот где, оказывается, находится эта комната номер ноль двадцать четыре…!

– Если уж на то пошло, то и мой сон тоже следует признать вещим, – заметил Маклуски, – Ведь недаром же мне по дороге до Химического отдела пришлось забираться в подвал!

– Мне даже страшно подумать: А вдруг вещим окажется и мой сон? – забеспокоился Доддс.

– Но я продолжу свой рассказ! – возобновил изложение Уэлч, – В одном из тёмных заброшенных уголков подвала мы наткнулись на эту злосчастную комнату номер ноль двадцать четыре. Ключ с таким номером отыскался и в моей секретной связке, и в секретной связке Коэлса. Мы отперли дверь, заглянули внутрь и сразу поняли, что никогда ранее здесь не бывали… Через всю комнату во всевозможных направлениях проходили всевозможные шнуры и кабели, а посередине стоял небольшой столик; на нём в огромном слое пыли валялся специальный журнал. Открыв его, мы обнаружили, что последняя запись в нём была сделана чуть ли не три года назад, а фамилия расписавшегося сотрудника совершенно ни о чём нам не говорила. (Похоже, он уволился из Центральной полиции прежде, чем мы с Коэлсом устроились сюда на работу.) Нам пришлось изрядно потрудиться: Мы внесли в этот журнал все положенные ежеквартальные записи за три последних года. (В целях конспирации мы с Коэлсом писали по-очереди, используя разные шариковые ручки.) Но вот мы наконец покончили с этим делом и решили немного передохнуть… И тут вдруг Коэлс на свою голову сказал: "Какая интересная дверь в этой комнате! Возможно, на ней установлен так называемый английский замок…" "Первый раз слышу подобный термин!" – ответил я. "Я имею в виду следующее: Если эту дверь захлопнуть, то открыть её потом снаружи без ключа будет невозможно", – пояснил Коэлс. "Вообще-то подобные замки принято называть не английскими, а французскими", – уточнил я, – "К тому же, я не уверен, что здешний замок относится к подобному типу…" "А вот давайте проверим!" – предложил Коэлс. Мы с ним вышли в коридор и захлопнули за собой дверь. Как ни странно, открыть её после этого снаружи нам не удалось. "Вы были правы!" – признал я, – "Ну что ж, доставайте ключ и отпирайте ваш французский замок!" "Я оставил секретную связку в комнате на столе, а с собой взял только обычную связку", – ответил Коэлс, – "Так что отпирать дверь придётся вам, Уэлч…" "Но я тоже оставил свою секретную связку на столе, аккурат рядом с вашей!" – сказал я.

– Так вот оно в чём дело! – сообразил наконец Маклуски, – Вы с Коэлсом теперь не можете попасть обратно в комнату; так ведь?

– Именно так! – вздохнул Уэлч, – Обе наших секретных связки остались внутри, в комнате, а мы с Коэлсом – снаружи.

– Ну и в чём проблема? – не понял Махони, – В загашниках у Секретного отдела наверняка найдётся третий экземпляр этого ключа… Вам следует обратиться туда и написать служебную записку с изложением сути дела – вот и все дела!

– И что же мы в ней напишем? – воскликнул в отчаянии Уэлч, – Что мы получили под расписку две секретные связки ключей и обязались не выпускать их из рук – а потом вдруг оставили их без присмотра в запертой комнате? Да если мы с Коэлсом изложим на бумаге все наши приключения, начальство точно назовёт нас законченными болванами – и будет по-своему право… Нет-нет, мы должны попасть в эту дурацкую комнату без лишнего шума и не привлекая внимания начальства! Только тогда наша с Коэлсом высокая профессиональная репутация не окажется под угрозой… (Вот почему мы решили обратиться к вам за помощью!) Кстати, мы уже пришли! Вот она, наша запертая комната… А вот и Коэлс!

Действительно, на фоне тёмных закоулков подвала отчётливо выделялась тонкая яркая линия – это из-под двери одной из комнат пробивалась полоска электрического света. Другое светлое пятно виднелось чуть далее по коридору – это сотрудник ВОХР Коэлс сигналил фонариком, дабы хоть немного осветить путь своим коллегам.

Трое сотрудников Отдела Расследований обменялись с Коэлсом тёплыми дружескими рукопожатиями. Затем Доддс с места в карьер предложил:

– Коэлс, а ну-ка посветите на эту дверь! Нет, не на табличку с цифрами 024, а на замок…

Луч фонарика упёрся в крохотную замочную скважину с правой стороны двери. Два прославленных детектива Отдела Расследований присели на корточки и с интересом рассмотрели загадочное отверстие… Минуту спустя они разочарованно вздохнули и снова приняли стоячее положение.

– Боюсь, быстро взломать этот замок нам не удастся, – сделал неутешительный вывод Доддс, – Весьма мудрёная конструкция, чтоб ей пусто было!

– А вы как хотели! – подтвердил Уэлч, – Разумеется, в секретных комнатах установлены особо прочные замки, которые простым гвоздём не откроешь… Мы с Коэлсом решили использовать другое, более эффективное средство, – он указал на небольшой стол, весь почерневший и перекосившийся от времени, стоявший у стены неподалёку от двери, – Мы наткнулись на эту штуку в соседнем закутке, притащили её сюда и попытались с налёта вломиться на ней в дверь на манер тарана. Но дверь даже не пошелохнулась от удара… Возможно, нашему тарану не хватает физической массы, – пришёл к неутешительному выводу он.

– Да, подобный метод вышибания секретных дверей не лишён свежести и оригинальности, – согласился Маклуски, – Но чем можем помочь вам мы с Махони?

– А вы ещё не догадались? – хмыкнул Коэлс, – Если мы разгоним наш стол не вдвоём, в впятером, мы сможем врубиться в дверь чуточку помощнее – глядишь, она и соскочит с петель!

– Ну что за идиотизм! – не удержался от комментария Махони, – Долбить столом в дверь, как бараны в новые ворота? Неужели в наш век высоких технологий нет других способов открывания запертых дверей?

– Назовите хотя бы один! – предложил Уэлч.

Пару минут спустя Доддс был вынужден признать:

– Как ни странно, других способов мне на ум почему-то не приходит… Конечно, использовать следователей с особыми полномочиями в качестве тягловой силы для разгона тарана – примерно то же самое, что заколачивать гвозди в стенку лбом. Но ради друзей мы готовы и не на такие подвиги! – самоотверженно заявил он, – Как говорил один древний философ: Настоящие друзья познаются в беде и в идиотских ситуациях…

– Мы вам очень признательны! – ответил растроганный Коэлс, – Тогда оттаскиваем стол к противоположной стене – и по моей команде начинаем разгонять!

Вскоре стол уже стоял наготове у противоположной стены, нацеленный торцом на злополучную дверь. Уэлч, Коэлс и Махони заняли позиции на другом торце стола, а Доддс и Маклуски – соответственно с его правой и левой боковых сторон. По сигналу Коэлса разгон стола начался… Неуклонно наращивая скорость движения, разгоняющие направили свой таран в то место, откуда исходила тонкая полоска света, и со всего маху вломились в заранее выбранную точку. По полутёмному подвалу прокатился глухой шмякающий звук, а пятеро энтузиастов со своим столом отскочили от двери назад, как горох от стенки. Сама же дверь никак не отреагировала на удар тарана…

– По-моему, бесполезный номер! – проявил присущий ему скептицизм Махони.

– Конечно, с одного наскока такую мощную дверь не прошибёшь, – трезво взглянул на ситуацию Уэлч, – Придётся повторить наш наезд ещё разок!

После ещё нескольких безуспешных попыток пробить непокорную дверь пятеро энтузиастов объявили небольшой технический перерыв, дабы собраться с силами перед новым броском и осмыслить создавшуюся ситуацию… Как и следовало ожидать, первыми к удачной мысли пришли два непревзойдённых мастера сыска и розыска.

– Послушайте, а это что ещё за дверь – справа от нашей? – поинтересовался Доддс.

– Судя по табличке, какая-то комната номер 025,– не затруднился с ответом Коэлс, осветив фонариком табличку на двери, – До неё мы со своей проверкой ещё не добрались… Один чёрт знает, что там у неё внутри!

– Но тогда, может быть, нам имеет смысл выбить её? – предложил Маклуски, – По виду она куда тщедушнее своей соседки…