Алька. Вольные хлеба

Шёл без настроения, вспоминая свой прежний опыт общения с бухгалтерией училища за годы работы в МВТУ. Один мой старший товарищ, близкий мне душевно, в сердцах как-то окрестил эту структуру сучьим болтом за тягомотный стиль работы и невозможность получить конкретные ответы на простые вопросы. Помнится, я сам, трижды попав по незнанию в цикл проветриваний, который, кстати, нигде не был обозначен публично, в сердцах разразился гневной тирадой в адрес сидящих за невысокой перегородкой девок:

– Охренели, что ли?! Третий раз захожу – у вас перерыв! Когда работать будете?! Мне срочно в командировку ехать, а я у вас сраную бумажонку получить не могу.

Вскочившая с места огромная бабища двухметрового роста, весом не менее полутора центнеров, рявкнула на меня басом:

– Здоровье дороже, – так, что меня вымело из их зала как ураганом.

Генка Полушкин, слыша эту историю, расхохотался:

– Да тебе повезло, она может и глаз намять.

– Да ладно, всё же женщина.

– Эта женщина – экс-чемпион Союза по метанию ядра.

Всё меняется – главбухом оказался мужик лет сорока спортивного вида, моментально сообразивший, чего я от него хочу.

– В аренду хотите взять у нас площади?

– Пока не решил, раздумываю.

– А с кем беседовали?

– С Тележниковым.

– А-а-а, с Александром Григорьевичем, тогда понятно. Долгосрочная аренда взамен на ремонт помещений в новом-старом корпусе МВТУ на 2-й Бауманской. У нас сейчас аренда – 1 000 рублей квадратный метр в год. Сами-то в прошлом бауманец?

– Да, заканчивал училище, потом работал здесь, защищался.

– Другие не очень хотят здесь что-то арендовать, ну, за исключением фастфуда. Я вам советую: если срок выйдет бо?льшим, чем три-пять лет, включить в текст договора право субаренды. Дружеские отношения – слабая гарантия для деловых отношений.

– Спасибо за совет. А справочку мне девочки сделают о размере аренды на данный момент?

– Конечно, пять сек. Стоимость эта будет действовать до конца года.

Главбух дал указание сделать мне справочку, мы о чём-то поговорили с ним пяток минут, после чего я убыл в чудесном настроении и со справкой. Вспомнилась фраза бравого солдата Швейка: «…Везде проник прогресс, в тюрьмах нары из струганого дерева…»

Площадь ремонта составляла восемьсот метров. С Сашкой договорились, что мы предварительно прикинем стоимость, тогда будет о чём говорить.

Обсудили с Володькой, во что ориентировочно обойдётся ремонт.

– Володь, схемку набросал площадей, и какой там метраж под ремонт?

– Вот планчик, всего около восьмисот метров.

– Ага, понятно. Вот гляди, если эту дверь заложить, то получится непроходное помещение с двумя входами из коридора. Это сколько метров получится?

– Сто сорок.

– Сто сорок, и от проходной в десяти шагах. Вполне себе хороший офисок. Если решим ввязаться в эту авантюру, то будем претендовать на эту площадь. Володь, ты поищи фирмёшку, которая смогла бы сделать этот ремонт за вменяемые деньги. Найдёшь – покажи помещения, пусть сметку прикинут. Работы по составлению сметы мы оплатим.

– Сделаю.

Володька нашёл в Подмосковье фирму, готовую взяться за ремонт. Согласно предъявленной смете, ремонт со всеми материалами и вывозом мусора должен был обойтись в два миллиона четыреста тысяч рублей. Сумма эта нас никак не устраивала, аренда ста сорока метров в МВТУ за десять лет обошлась бы в миллион четыреста. Делать подарки такой величины было нам не по карману. Владельцем и главой фирмы была женщина – Надежда Георгиевна. Я спросил её:

– Надежда Георгиевна, надо ужать смету до миллиона четырёхсот. Какие куски работ мы сможем выкинуть при сохранении функциональности?

Георгиевна полистала смету, подумала и ответила:

– Плитку на полах. Плитка недешева, да и работы плиточные тоже. Оставим просто бетонную стяжку, но имей в виду – полы пылить будут. Народу много в помещениях будет проходить?

– Толпы студентов, это же мастерские.

– Два раза в год красить нужно будет.

– И сколько это будет в цене?

– Миллион шестьсот.

– А если ещё двести резануть?

– Тогда без нас, тут и так на всём уже сэкономили.

– Хорошо, договорились – миллион шестьсот.

Я позвонил Сашке, сказал, что нам надо встретиться для конкретного разговора по ремонту. Встречались опять в деканате. Саня пришёл с новым заведующим тринадцатой кафедрой – Валерий Степановичем. С Гаврилюком мы были давно знакомы, он в мою бытность в МВТУ был доцентом секции сварки АМ 13. Сели за стол. Я начал разговор:

– Картина такая: весь ремонт, если производить его самыми дешёвыми материалами, обойдётся в два миллиона четыреста. Нас устроит офис в сто сорок метров. При существующей стоимости аренды в тысячу рублей, чтобы отбить эти деньги, мы должны здесь семнадцать лет просидеть.

Тележников быстро произнёс:

– Это невозможно. Ректор сказал: любая аренда – не более десяти лет.

– Вот именно. И для нас это тоже невозможно. Слишком большой срок, очевидно, что и для вас, и для нас актуальность сотрудничества потеряет смысл. Но мы тогда заведомо теряем изрядные деньги. Поэтому мы можем предложить вариант ремонта без укрытия полов плиткой. Остановиться на стадии растворной стяжки.

– Поподробнее, что это значит?

– Сань, не тормози. Вспомни свою деятельность в качестве начальника растворно-бетонного узла при строительстве молокозавода в деревне Лыткино. По имеющимся полам зальём бетонную стяжку – и привет, в бюджет всё равно не уложимся. Но, считай, сделаем подарок родному училищу, где наша не пропадала?

– А как занятия вести?

– С песнями. Полы-то будут, не очень приглядные. Мы под сдачу в подарок их покрасим, так что занятия проводить будете на ура. Но в последующем надо будет красить два раза в год, то есть перед каждым семестром. Ну а когда деньги в училище появятся, во время летних каникул плитку уложите или какое-нибудь другое новомодное покрытие, например ламинат.

– А если не красить, чего будет?

– Как краска сотрётся, пылить будут.

Тележников обратился к Гаврилюку: