7-е декабря

– Ну вот, звала тебя на чай к себе, а в итоге я пью у тебя. Эх, ну ладно, а у тебя тут классно и уютненько:у дома свое настроение есть, что ли. Если вы не против, можно я к вам заходить буду? – спросила Анечка.

На что дед и ответил: «С радостью, будем ждать тебя».

– Я думал, тебе не понравится то, где живу, и то, кто я вообще такой. Думал, ты, как все в этом закутке, что еле можно и деревней назвать, будешь оскорблять меня и даже дружить не захочешь, – проговорил Степа.

Поставив кружку в раковину, Аня сказала:

– Бред не неси, все нормально, – после чего та погладила Степу по голове и сказала: – Не парься, все хорошо, допивай и показывай тут мне все.

– Ага, – ответил Мальчик, доедая блин.

Дедушка ушел в свою комнату, дабы не мешать ребятам.

– Чего-то особенного у меня дома нет. Простой дом, – рассказывал Степка, показывая ей зал.

Взгляд Анечки пал на куклу:

– Откуда у тебя такая красота?

– Ребята жестоко с ней «играли», и она так попала мне в руки. Я перешил ей платье, ну… почти я… на мне началась работа, а закончилась на дедушке и моем жаре, – рассказал Степа.

– Теперь все ясно, куда ты делся, а можно посмотреть?

– Угу, – протянул куклу мальчик.

Боясь заразить Анечку, он постарался больше не подходить к ней. Но вскоре ему поплохело, и девочка ушла домой. Весь оставшийся день Степа лежал в постели с плохим настроением и больным состоянием.

Он очень опечалился, что все так вышло, ведь он уже шел на поправку, а теперь снова валяется в кровати. Его ничего не радовало. В таком состоянии он и уснул.

21 Ноября.

Степаша проснулся ближе к заходящему обеду. На столике у стенки лежал небольшой пакетик. Там стояла банка и десяток конфет «Батончик». Он открыл банку и слушал этот мягкий аромат: запах трав и пряность, которую он знает самого детства, – запах натурального, настоящего мёда! Насладившись запахом, он попробовал одну конфету. В её обёртке лежала маленькая бумажка, на которой было изображено пара символов, напоминающих сердечко и слова: «Поправляйся, солнце!».

На душе мальчика стало так тепло, странно и необычно. Переворачивая календарь, он заметил на полу записку, сложенную в квадратик и закрепленную скотчем. Степа взял эту записку и подошёл к окну.

Открывая её, Стёпа увидел, что на одной из сторон было подписано красивым почерком: «Люда».

На развороте была приклеена фотография девушки с черными волосами по плечи, на взгляд, с высоким ростом, и, скорее всего, с возрастом около 19-ти лет. На самом листке было целое послание, внизу которого была целая поляна с кучей мелких цветочков:

«Привет, Степа. Я не бросаю попытки отправить тебе письмо. В этот раз я приклеила его на дно банки с мёдом. Надеюсь, у тебя все хорошо. Нет, я верю, что у тебя все хорошо. Я не хочу тебя пугать и давать ложные надежды, но если все выйдет, ты заживешь новой жизнью. Я очень сильно хочу тебя увидеть. Каждый раз, когда пишу тебе письмо, я надеюсь, что дядя не найдёт и не отправит его в урну. Ещё я узнала, что ты заболел. Твой дедушка, когда звонил, рассказал об этом. Как ты учишься? Надеюсь, всё хорошо. Я, честно, очень переживаю за тебя. Позвони, пожалуйста, если сможешь. Я смогу принять звонок 26, 27 ноября, а также 1 и 7 декабря. Номер написан под крышкой меда. Удачи, солнце.»

Мальчик молча поднял голову и смотрел в окно. Тусклый свет сквозь небесную гущу светил ему в глаза.

– Снег, – сказал Степа и с какой-то грустью смотрел на сотни падающих снежинок, безмятежно крутящихся в приятных ласках зимнего ветра.

Хлопок двери вывел его из транса печали и грусти. Это был дедушка. Степа быстро вытер глазки и, открыв мед, отодрал номер Люды с крышки, приклеив его под её же фото, сложил письмо как было и спрятал в кукле.

Дедушка вошел в комнату и сказал:

– Доброе утро, а чего у тебя глаза на мокром месте?

–Доброе утро, деда. Недавно проснулся просто, не выспался, зевнул, вот и вышло так, – ответил Степа.

– Ну ясно, внук, пошли чай пить?

–Да, конечно, – и пошли они пить чай.

Во время чаепития Степа спросил:

– А у нас есть телефон?

–Нет, мальчик мой, нет, – ответил дедушка.

–Жаль, я Ане хотел позвонить.

–Ну ничего, скоро поправишься, и вы обязательно встретитесь, поговорите.

Оставшийся день Степа ходил по комнатам, делал повседневные дела, но в голове была каша со всеми этими планами, теориями и письмами. У него стоял главный вопрос: чего хочет Люда?

30 Ноября

Степа с горем пополам, но выздоровел. Все дни его мучило это письмо. Он перечитывал его раз за разом, пытаясь найти хоть какой-то ответ. Да только чем чаще он его читал, тем тошнее ему становилось.

« А ведь и вправду я здесь, как в клетке, взаперти этого соснового бора. Я раньше никогда не задумывался, что ждет меня дальше? Каждый год я расту, и дедушка не молодеет. Таким темпом я останусь совсем один. Да и не могу же я вечно сидеть у дедушки на шеи. Я ведь ничего не знаю о мире, как все устроено. И я даже банально не ходил в школу, меня дедушка научил основам – и только. Кому же я, такой бездарь, сдамся? Я обязан позвонить Люде. Я обязан её увидеть».

Степа очень расстроился. Все эти мысли буквально съедали его рассудок. У него просто-напросто не было сил встать с кровати и перевернуть заведомые последние страницы календаря перед столь заведомым днем.

В последнее время дедушка тоже грустный ходил, да и проблемы со здоровьем досаждали его всё сильней и сильней.

Сейчас же он чистил снег перед входом в дом и остановку под приезд Анатолия Петровича. Вдруг он постучал в окно и показал мальчику, чтоб тот шёл к нему. Мальчик уже задался вопросом, но как только он увидел это солнечное личико в оконце, все вопросы ушли, а силы пришли к нему вновь. Степа быстро заправил кровать, оделся и параллельно почистил зубы. Через 7 минут он уже был за порогом дома, где на его шее повисла Анечка:

– Привет, Степа!– протяжно поздоровалась девочка.

– Привет, Ань… – с капелькой грусти ответил ей мальчик. Дедушка же в это время безмолвно затаился за дверью дома.

– Что-то случилось? Ты грустный какой-то, хотя вот передо мной стоишь здоровый вроде, – осматривая его, спросила Анечка.

Степа молчал, думая, что ответить. «Можно ли ей вообще доверять?» – размышлял он. Хотя у него и выбора особого не было. Все превращалось в казино, где была лишь одна кнопка: «all in». Он все рассказал… Глаза снова были на мокром месте, а его взгляд был направлен в серое небо, чтоб не показаться слабым.

– Тише… И спасибо за доверие, – Аня обняла мальчика, уткнув его лицо в свое плечо.

А его душа… Она разрывалась, напоминая те страшные раны, что так и не зажили, а были засыпаны песком повседневности. У него потекли слезы, что он так долго прятал за стеклянными, миловидными глазками.

– Все хорошо, Степаш, – продолжала она, – у меня телефона нет, я их столько перебила и потеряла, что мне перестали доверять. Но в ближайшем городе есть телефонные будки и переговорные станции. Выходим завтра в 4 утра. Встречаемся тут, во дворе. Деньги и все нужное я возьму. Запал же ты мне в душу, Степаш,– поглаживая его по голове, рассказывала план Анечка, хоть и осознавала, что у неё будут большие проблемы за такой поступок.

– Все понял?– спросила она, положив свои руки на его щеки и направив его взгляд на себя.

– Ага,– ответил Степа, стирая следы от слез на своём лице.