Сонеты

И вот я стал скупец из мота, стал насмешник
Из агнца! Хоть служить еще готов я вам
Дарами, песнями, – души уж не отдам!

Извинение

Я пел всё о любви средь круга своего,
Тем нравилось, а те тайком произносили:
«Что он вздыхает всё? Ужели ничего
Иного он ни петь, ни чувствовать не в силе?

Он в зрелых уж летах, подобный пыл его –
Одно ребячество». Иные же спросили:
«Дар песен от богов дан разве для того,
Чтоб нам лишь о себе поэты голосили?»

Великомудрый суд! Алкееву схватил
Я лиру и на лад урсинский возгласил
Глаголом выспренним, – глядь, – слушателей нету!

Рассеялись они! Их гром мой изумил;
Я ж струны оборвал и лиру кинул в Лету,
По слушателям быть назначено поэту.

Крымские сонеты

Аккерманские степи

Сухой океан подо мной; колесница
Зеленую хлябь рассекает, как челн,
Кораллы бурьяна обходит и мчится
По бездне цветов, средь растительных волн.

Нигде ни тропы, ни кургана! Мы стали.
Нет звезд путеводных: повсюду лишь мрак.
Вот – облако светлое!.. Вот – не заря ли?..
Нет! – Днестр это; там – Аккерманский маяк.

Стоим мы. Как тихо! Доходит до слуха
Полет журавлей с высоты… Чу! Дрожит
Там листик!.. Я слышу, как змейка скользит

По травке… В тиши я напряг свое ухо
Так сильно, что зов из Литвы будь – и тот
Я б слышал… Поедем. Никто не зовет.

Морская тишь

Скользит ветерок, чуть касаясь до флага.
Спит море: чуть зыблется ясная влага.
Так в грезах невеста под радугой снов
Проснется, вздохнет лишь – и спит уже вновь.

Лег парус на мачту и дремлет, как знамя
На древке, – где брани угаснуло пламя.
Корабль, как прикованный к месту, слегка
Колеблется. Отдых для сил моряка!

О море! Полипа таят твои воды:
На дне спит он, сжавшись, средь бурной погоды,
А в тишь свои ветви спешит растянуть.

О память! На дне твоем гидра есть злая:
Под бурей страстей она спит, отдыхая,
И жало вонзает в спокойную грудь.

Переезд по морю

Волны растут; пир чудовищам моря открылся.
Вот на веревочной сетке матрос пауком
Вздернулся вверх, в паутину свою углубился,
В нитях чуть зримых висит он и смотрит кругом.

Ветер! Вот ветер! Надулся корабль, отцепился;
Стены валов восстают – он идет напролом,
Режет их, топчет, взлетел, с ураганом схватился,
Бурю под крылья забрав, рвется в небо челом.

Мысли, мечты тут, как парусы, я распускаю;
Дух мой над бездной, как мачты подъемлясь, идет,
Крик чуть раздастся – и в шуме веселом замрет.

Вытянув руки, я к палубе ниц припадаю:
Кажется, грудь моя сил кораблю придает;
Любо! Легко мне! Что значит быть птицей – я знаю.

Буря

Парус в клочки; руль оторван. Шум! Рев! Завыванья!
Крики и вопли! Отчаянно помпы скрипят.
Вырван из рук моряков их последний канат.
Солнце кровавое никнет – закат упованья!

Вихрь торжествует… Идет к кораблю по волнам
Вставший из бездны дух смерти, шагает по влажным
Моря уступам – по этим горам стоэтажным:
Воин так штурмом несется к разбитым стенам!

Те еле живы; тот в корчах страдает жестоко;
Тот на прощанье склонился в объятья друзей;