Сказки о любви

Кувшинка была необыкновенная: наружные лепестки бело-розовые, но ближе к середине темнели, а в сердцевине отливали пурпуром!

«Ее лепестки, словно твое лицо – румяное и нежное!» – восторженно молвил он, и Люля от смущения зарделась ещё больше.

Гуня уже хотел было сорвать кувшинку, но подружка вовремя остановила его.

«Пусть лучше живёт! Здесь у тебя безопаснее, а при дворе королева растопчет ее или велит сварить отвар, а потом будет делать примочки на лицо, или ещё какую глупость удумает…».

Было решено кувшинку не срывать. Влюбленные уселись у пруда, Люля положила голову Гуне на плечо. Котята и кошка резвились рядом.

Люля потихоньку забывала об ужасной встрече с королевой, но даже в этом волшебном месте ощущение, будто она близко, не покидало.

* * *

Прошли годы, а Люся так и не доросла до Людмилы Николаевны, и осталась малышкой Люськой в трикотажном платьице, вышитом огромными пёстрыми цветами.

Из деревни она перебралась ближе к городу и торговала цветами на базаре. Бабка с матерью давно померли, но взрослая Люся стойко приняла удары судьбы, да и не переживала особо – умерли и умерли, потому и дальше безмолвно и рутинно плыла по течению. Дома ее ждал единственный друг и товарищ – золотая рыбка в круглом аквариуме. Единственное живое существо, к которому была привязана Люся.

* * *

– Как она посмела!? Мерзкая уродина! Проклятая ведьма! Строптивая девка! Дрянь!

Крики Прекрасной Королевы заполонили весь сад. Даже бесконечные брызги от фонтана, летящие в пучину калейдоскопа, потускнели и превратились в брызги осеннего дождя!

– Королева, а ты не могла бы помимо красочных оскорблений хотя бы иногда вставлять действия. И тогда я, быть может, смогу понять, почему ты так злишься… – перекрикивая королевские вопли, молвил голос из волшебного фонтана.

– Эта девка посмела хранить у себя мерзкую рыбёшку! – взвизгнула Королева.

– Это запрещено? – удивленно спросил тайный друг.

Тут вся спесь вмиг сошла с ее величества, она сжала губы, скрестила руки и хмуро уставилась на землю.

– Ты молчишь? Полагаю, ты рыбку убила? Отчего тогда представление?

– Она была красивой!

– Рыбка?

– Да!

– Понимаю. Насколько мне помнится, ты не только красивых рыбок на своем веку изводила… А ещё симпатичных кроликов и других несчастных животинок, которые на горе свое родились хорошенькими. Помню, даже молодого гуся приказала раньше времени зажарить, ведь у того было необычного цвета перо на грудке, а об изуродованных хромоногих девицах, что поплатились своими тонкими щиколотками в угоду твоей завистливости и упоминать не хочу! А ещё…

Голос из волшебного фонтана мог продолжать до бесконечности россказни о кознях обезумевшей королевы, но тут ее величество не выдержала:

– Прекрати! – неистово заорала она. – Дело не в чертовой рыбе!

– А в чем тогда?!

И королева рассказала, как проследила за уродкой, после того как умерла симпатичная рыбёшка. Голос из волшебного фонтана молчал, тогда королева промолвила:

– Она ведь обычная уродка, каких полно во всем королевстве! Что в ней есть такого, чего нет во мне?

– Нет в тебе?! Что ты имеешь ввиду?

– Ее глаза блестят как-то странно… У нее щеки красные… И она какая-то… живая… – тихо и испуганно произнесла королева. Такое она видела впервые за свое долгое правление.

– Живая?

– Да! Почему я этого лишена? Ни у одной девицы так глаза не блестят, как у нее! Кто она такая?! Ведьма? Я убью ее! Она обыкновенная неприметная девка! У нее талия гораздо шире моей, волосы мышиного цвета, и черты лица не такие утонченные! Но почему она выглядит свежее меня! Я все так же молода!

Голос из волшебного фонтана, наконец, произнёс:

– Она любит.

– Что?! Что за мерзости ты говоришь?! Мне противно само это слово! Эта девка обречена на одиночество до конца дней своих! У нее нет кузенов! Все померли! У нее нет пары! Я про своих слуг все знаю!

– Но она любит! – не сдавался голос.

– Этого мерзкого отшельника! Как она может любить?! Кто дал ей право?! И почему у других обвенчанных так не горели глаза?!

– Потому что они по твоему приказу шли к алтарю. Ими правил страх, а не любовь. Боясь ослушаться тебя, несчастные безвольно скреплялись узами брака, но на самом деле, испытывая отвращение друг к другу.

– Я хочу обладать тем же, что и она!

– Это невозможно.

– Почему же?! Я Прекрасная Королева, и мне достаётся все, что угодно!

– Да, но для этого не нужно быть королевой, для этого нужно любить. А ты не умеешь любить.

– Отчего же?! Я люблю свою красоту до безумия!

– Но это не любовь, а сумасшествие. Ты же и сама говоришь! Это плата за твою вечную жизнь! Если бы ты смогла полюбить кого-то, то не печалилась при мысли о старении или уродстве… Ты бы по собственной воле прожила счастливую жизнь и состарилась бы с любимым. Но ты этого лишена, поэтому и проклята безумной мыслью о совершенстве…

– Проклята?! Это великий дар – быть красивее всех, так ещё и бессмертной!

– Это видение с твоей стороны… Я это вижу по-другому…

– Ах, ты злобный демон! – воскликнула королева. – Ты надоумил меня спаривать кузенов! А теперь молвишь, что «вижу по-другому»! – передразнила она голос из волшебного фонтана.

– Я ничего не делал. Все делала ты. Я лишь подавал идеи…

Прекрасная Королева разозлилась как никогда. В минуты гнева она частенько вымещала злость на безвольном фонтане: кидала в него мусор, старое тряпье, даже приказывала выливать помои и выбрасывать остатки еды и кости.

Фонтан же быстренько избавлялся от ненужного хлама, но некоторые вещи, по его представлению, были очень ценны, и он оставлял их себе. Теперь, заглянув внутрь, можно было обнаружить не только драгоценные камни, но и чей-то маленький башмачок, самодельную куклу с оторванной ручкой и куриную кость, напоминающую крохотного слонёнка.

Королева недоумевала, а фонтан говорил, что эти предметы дороги ему, в них есть своеобразная красота и особенность, пусть они и не слепят блеском глаза. Ее величество с отвращением морщилась и горделиво поднимала подбородок, но однажды всё-таки спросила:

– А что бы ты оставил от меня?