Фиолетовые кружева

– Не знаю! Все еще более запутанно и непонятно! – Арина тяжело вздохнула. – Я устала. В голове все спуталось и заплелось в гигантский клубок кружев. Сплошные кружева. Фиолетовые. – Заметила Арина, взглянув на особняк. – Наверное, будет неплохо, если мы подольше задержимся в кино.

Сестры увидели, как из дома вышла баба Зита. Она сделала шишку из волос ещё выше. Вокруг нее суетился дворецкий. Сегодня он был за шофёра.

– Володя! Едем!

– В ювелирный? – шутливо предположил мажордом, увидев, как Зинаида Никаноровна потирает свободные от золотых перстней пальцы.

– Мой бог! Владимир, не будьте так мелочны! Конечно, в книжный!

Она хотела сесть в машину, но, увидев сестер, сказала:

– Девочки! Сегодня поболтаем после ужина! – старуха подмигнула сестрам и, наконец, уселась в машину.

– Это и понятно. – Пробормотала Арина.

– Да, и мы, наверное, вернёмся только к вечеру. – Сказала Леся. – Я никогда не перестану удивляться бабе Зит… кхе-кхе, я хотела сказать Зинаиде Никаноровне.

– Почему? – спросила Арина.

– Здесь гигантская библиотека! Там столько бесполезной бумаги, а она ещё за макулатурой поехала!

– Знаешь, Лесь, я тоже никогда не перестану удивляться! – резко заметила Арина.

– Почему же?! – невинно спросила та.

– Как ты, хроническая невежда, можешь быть моей кровной родственницей?!

Арина нахмурила брови и быстрым шагом направилась в особняк.

– Ариша!!! – жалобно заскулила Леся и поковыляла за старшей сестрой.

…

День пролетел незаметно. Домой возвращались под впечатлением и с нетерпением ждали разговора с бабой Зитой.

Полина весь день была не в своей тарелке. Всю поездку она кусала губы, теребила пальцы под юбкой, постоянно оглядывалась по сторонам. Арина пригляделась к ней и заметила, что веки ее стали более отекшими по сравнению с днем приезда. Девчонка была серьезно больна, и Ариадна чувствовала, что от безысходности и незнания, у нее потихоньку сдают нервы. Она очень хотела помочь кузине. Но как?! Если даже родная мать не знает причину ее состояния?

Лесю же, казалось, устраивала версия о призраках, и она оставалась абсолютно спокойной.

После ужина, сестры поднялись на третий этаж и, найдя комнату бабы Зиты, осторожно постучали.

– Да-да, входите! – послышался звонкий голос старухи.

Арина медленно, будто чего-то боясь, открыла дверь. Они зашли в бабкины покои. В нос ударил приторно-сладковатый запах, такой резкий и неприятный, что в ту же секунду захотелось выбежать вон.

Пахло церковными свечами, какой-то травой, скорее всего, лавандой и валерианой, а завершал этот благовонный коктейль легкий едва уловимый запах табака. Если Зинаида Никаноровна хотела оградить свои покои от нечистой силы, ей это явно удалось: муха сдохнет уже через минуту пребывания в этой удушающей богадельне!

Зинаида Никаноровна сидела за туалетным столиком и красила губы. Волосы ее были распущены – идеально прямые, гладкие и огненно-красные. Они были настолько длинные, что доставали до пола! Казалось, что старуха пылала в вечном огне, который все никак не мог ее сжечь!

На ней была шелковая сорочка бордового цвета и полосатые шерстяные носки с огромными дырками на пальцах! Через них были видны ногти на больших пальцах, такие толстые и длинные, что больше напоминали острые когти хищной птицы с кровью на самом кончике – отголоски некогда красивого алого педикюра.

Обстановка в комнате была очень странная, как и сама хозяйка.

Покои представляли вычурное и ужасно безвкусное место. В интерьере было намешано несколько стилей. Как будто в одну кастрюлю накидали фрукты с овощами, ягоды с рыбой, мясо с творогом, а сверху аккуратно положили лавровый лист.

С первого взгляда сестрам казалось, что они очутились в мрачной комнате старой, выжившей из ума ведьмы (и что-то общее с бабой Зитой определение явно имело), но, приглядевшись, они предположили, что это покои избалованной девчонки богатых родителей. Мебель, вещи и предметы совершенно не гармонировали друг с другом: все перемешано, все с бухты-барахты и, по отдельности, смотрелось бы неплохо, но вместе получилась комичная безвкусица и вульгарщина.

Гостьи долго осматривались, пока не услышали:

– Садитесь. Я расскажу вам сказку.

Глава 7

Балконное чудище

– О двух девочках, сестрах, как и вы. И с разницей в возрасте как у вас – три года. Только одной было двенадцать, другой девять.

Родители часто оставляли детей одних. Они были очень богаты, и барышням дозволялось делать абсолютно все. У них была масса развлечений, игр и всего, что душа пожелает, но они были лишены внимания родителей. Холодная мать подсовывала дочерям мягкие игрушки и кукол в надежде, что те восполнят брешь в нежности и ласке. Сестры жили в роскоши и достатке, оставаясь, в каком-то смысле, сиротами при живых родителях.

И вот однажды, старшая сестра решила поиграть в игру.

На балконе их дома жило чудовище – ужасное и отвратительное. Казалось, все болезни мира поселились на его гигантском, безобразном теле.

Чудищу были нужны невинные души. Беспризорные, лишенные любви девочки – легкая добыча. Помани – и добыча сама придет прямо в лапы.

Старшая сестра почти подружилась с чудовищем. Его смрадный запах, гнойные раны не вызывали в ней страха и отвращения. Она принимала отвратительную внешность чудища как данность. У кого-то голубые глаза, у кого-то карие, у одних прямые волосы, у других курчавые. У балконного чудища не заживают болячки, а, например, у какого-нибудь чуланного чудища непременно заживают.

Злые люди крадут детишек, родители которых не втолковали чадам, что разговаривать с незнакомцами нельзя. Таким «злым дядей» и оказалось балконное чудище.

С каждым днём оно все сильнее порабощало старшую сестру. В воображении девочки «балконная друг» постепенно превращался в добрую нянюшку, в милую фею-толстушку в легком платье. Вместо гнойных ран распускались живые цветы, над ними порхали бабочки.

Однажды няня-фея заплетала косы девочке, и та расплакалась и поделилась, что мама никогда не расчесывает ее волосы, не дружит с ней и не делится секретами. Заботливая нянька предложила помощь.

Оказывается, она знала, что надо сделать. Нянька-фея долго ходила вокруг да около, но ничего толком не говорила, лишь постоянно твердила, что ее воспитанница слишком слаба и не сможет сделать то, что заставит маму с папой обратить на нее внимание.

Старшая сестра плакала и уверяла фею-толстушку, что она храбрая и сильная.

Чудище улыбнулось зловещей страшной улыбкой и поделилось секретом:

Нужно всего лишь устроить голодовку и терпеть несколько недель!

Девочка обрадовалась – что может быть проще?! Она спросила, сколько точно дней нужно продержаться?

Няня сказала, что мама сама подойдёт и накормит ее; тогда они будут вместе навсегда: «Смотри же, никому не рассказывай о нашем уговоре! Иначе не сбудется». Фея рассказала ещё один секрет: оказывается, все мамы ждут момента, когда им можно будет покормить своих изголодавшихся дочерей!

Полина перестала есть. Поначалу было тяжело. Ужасно кружилась голова, и в животе болело от голодных спазмов, но потом она привыкла. Ей даже понравилось. Добрая фея хвалила ее. Говорила: «ты не единственная моя воспитанница, зато самая сильная и храбрая».

Прошла неделя. Родители так и не появились, но девочка терпеливо ждала. Она терпела ещё неделю. Завтрак, обед и ужин незаметно выбрасывался.