Горничная Тархана

И как раз в этот момент, благодаря распахнутым окнам, мы слышим восторженный визг Карины Васильевны с верхнего этажа. Видимо, подарок улучшил ее настроение, потому что уже через какое-то время они с мужем спускаются из спальни, одетые в парадную одежду – смокинг и вечернее платье в пол. Видимо, прием ожидается действительно шикарный.

Я невольно тоже, как и Лида, начинаю завидовать, но не положению жены богатого мужчины, конечно, а просто возможности красиво одеться и поблистать в обществе. Никогда такого не делала, лишь видела в фильмах, и скорее всего мне на таком мероприятии было бы скучно, но хочется хоть раз проверить на себе и испытать это.

– Я просто умираю, как хочу этого зверя! – выдыхает Лида рядом со мной, провожая взглядом широкую спину Тархана Артуровича, и меня передергивает.

Нет, я хоть и не имею особого опыта, но могу понять влюбленность, влечение к кому-то, однако, чтобы вести себя, как Лида? Она ведь не только за спиной смотрит на хозяина с такой неприкрытой похотью. Я не раз видела, как она пыталась лишний раз «случайно» прикоснуться к нему, беззастенчиво строила глазки и оголяла декольте на грани приличия. Тархан Артурович просто игнорирует ее, словно не замечая этих ухищрений, но Лиду его безразличие, кажется, лишь еще больше заводит. Вот что за женщина, а? Я просто сгорю от стыда, если один из ее пошлых комментариев, обращенных ко мне, услышит Карина или Тархан. Да хоть Георгий! Они же подумают, что я поддерживаю ее! Нет, мне лучше дистанцироваться от нее ради своего же блага и пресечь любые сплетни о хозяевах.

Глава 2

– Георгий, можно я возьму выходной в пятницу? – своим самым заискивающим тоном просит Лида мажордома, пока он пьет свой вечерний кофе на кухне.

Наш повар Наташа – самый приятный для меня человек среди рабочего персонала, занята мытьем плиты, пока я разгружаю посудомоечную машину. Услышав просьбу Лиды, мы обе напрягаемся, потому что в пятницу хозяева ждут гостей, а значит, работы для нас будет больше.

– Нельзя, ты забыла, что мы принимаем гостей? – осаживает нахалку Георгий и мне хочется обнять его за это.

– Но их же будет всего два человека! – ноет Лида. – Вы сможете прекрасно справиться и без меня, ну мне очень надо, Георгий! У меня тетя из Ростова приезжает, всего на один день. Ну пожалуйста, не отказывай!

– Тогда спроси Альбину, готова ли она выполнять за тебя всю работу, – сливает ее на меня Георгий и Лида тут же подбегает ко мне, глядя щенячьим взглядом.

– Альбиночка, пожалуйста, не отказывай! – умоляет она, хватая меня за руку. – Я потом что угодно для тебя сделаю, обещаю!

– Обсудим это позже, – говорю я, не желая спорить с ней при свидетелях.

Что-то мне не верится в историю с тетей, Лида явно хочет слинять, чтобы пройтись по магазинам или на очередное свидание. Я хорошо ее изучила за тот год, что мы работаем вместе.

– Ладно, попьем вместе чайку перед сном, – подмигивает мне она, очевидно думая, что мое согласие уже у нее в кармане. – Я пока пойду, приберусь в ванной Карины. Чуть не забыла об этом, она меня со свету сживет, если вернется и увидит этот беспорядок.

– Карины Васильевны, Лида, – одергивает ее Георгий. – Сколько раз повторять, что даже наедине ты не можешь фамильярничать? Тебе не приходит в голову, что однажды хозяева могут тебя услышать?

– Прости-прости, я забыла! Все, побежала, пока они не вернулись, – быстро исчезает Лида, оставляя нас втроем.

– Не соглашайся, она наверняка просто хочет уйти от лишней работы, – вполголоса предупреждает меня Наташа, косясь на Георгия, который на нас даже не смотрит, уткнувшись в свой планшет.

– Я тоже так думаю и не собираюсь ей уступать, – успокаиваю ее.

В прошлый раз, когда хозяева принимали гостей, Наташе пришлось мне помогать, хотя у нее и так много дел на кухне, из-за того, что Лида, якобы, приболела. Больше я такого не допущу.

Позже, когда хозяева возвращаются со своего мероприятия, Георгий просит меня отнести кофе в кабинет. Я немного задерживаюсь, потому что дурацкая кофемашина дает небольшой сбой, но когда латте для Карины Васильевны и эспрессо для Тархана Артуровича готовы, то беру поднос и надеясь не нарваться на недовольство из-за задержки, осторожно стучу в кабинет. Услышав неясный женский возглас, решаю, что меня зовут войти и открываю дверь, однако моим глазам открывается совершенно безумная картина – голый мужской зад, яростно двигающийся взад-вперед, вдалбливая стонущую женщину в подлокотник кресла. Это же голая задница хозяина, а стонет его жена!

Меня настолько поражает это не предназначенное для чужих глаз зрелище, что поднос просто выскальзывает из ослабевших рук, создавая грохот, слишком громкий, чтобы даже стонущие люди, занятые животным сексом, его услышали. Я глупо и по-детски прикрываю ладонями глаза, лепеча извинения, вместо того, чтобы уйти, слишком шокированная и не способная думать.

– Простите, пожалуйста, я не хотела! Я не знала! – повторяю снова и снова, находясь на грани слез от смущения и страха.

– Вон! – слышу грозный рык Тархана Артуровича, но оцепенение не отпускает и до меня не сразу доходит команда. – Ты, блядь, оглохла?! Дверь закрыла с той стороны, живо!

Наступая на осколки чашек подошвами удобных для работы балеток, я выбегаю за дверь, громко захлопывая ее за собой, и не останавливаюсь, пока не вбегаю на кухню, задыхаясь от слез и паники.

– Ты чего? – округлившимися глазами смотрит на меня зашедшая следом Лида. – Альбина, не пугай меня! Почему ты плачешь? Что случилось-то?

И тут я сбивчиво рассказываю ей, чему свидетелем только что стала, постепенно успокаиваясь и переставая плакать, потому что первый шок прошел.

– Блин, ну ты даешь! – качает головой Лида, усмехаясь. – И из-за этого так истеришь? Вряд ли тебя уволят, успокойся.

– А я уверена, что уволят, – шмыгаю носом. – Ты бы видела, как разозлился Тархан Артурович. Он точно мне этого не простит.

– Еще бы он не разозлился, ты же прервала их в процессе, а он все-таки мужчина, – морщится Лида. – Но я все равно думаю, что, если извинишься, он тебя простит. Ты же год здесь работаешь без единого замечания, не может же он уволить тебя за одну ошибку!

– Я всего лишь горничная, мне легко найти замену, – не разделяю ее оптимизма. – Блин, ну что я за дура! Нужно было снова постучать и дождаться вразумительного ответа.

– Так, хватит, успокаивайся уже, – вздыхает Лида. – Завтра с утра первым делом извинись и посмотрим. Готова поспорить, что никто тебя не уволит. Ну же, не вешай нос! Давай лучше попьем чаю, тебе я заварю ромашку. Лучше ночью спать будешь.

– Не хочу, Лид. Я вообще ничего не хочу. Подожду тут час и если никто меня не позовет, то пойду к себе.

– Ты зря так заморачиваешься, ну да ладно, я с тобой тут посижу. Хотя вряд ли Тархан захочет с тобой говорить сегодня, раз уж они с женой мирятся, наверняка до утра будут заняты. Повезло же этой стерве! Кстати, а ты успела заценить, как он оборудован?

– Чего? – не сразу понимаю ее вопрос, а потом заливаюсь краской. – Боже, Лида, нет! И слава Богу! Как ты вообще можешь о таком спрашивать?

– А что такого? – совершенно не смущается она, задумчиво накручивая на палец прядь белокурых волос и явно думая о чем-то непристойном, судя по поплывшему взгляду. – Я бы хотела хоть разок посмотреть, как Тархан выглядит без одежды. Наверняка он везде пропорционален. Зверь, а не мужчина!

– Лида! Не хочу этого слышать, так что держи свои фантазии при себе! Все, я ухожу, – встаю со стула. – Ты права, вряд ли меня вызовут на ковер ночью, так что нет смысла тут сидеть. Спокойной ночи!

– Ну и иди, зануда, а я чай все же попью, – говорит мне вслед Лида.

Уходя к себе, я как никогда рада, что у каждой горничной в этом доме своя, хоть и маленькая, но отдельная спальня. Жить с ней в одной комнате было бы невыносимо, потому что она говорила бы о нашем хозяине первым делом с утра после пробуждения и ночью перед сном. Б-р-р-р! И почему она так им одержима, учитывая, что он на самом деле не блещет ни красотой, ни харизмой, да к тому же еще и женат?

***

Проснувшись утром, я все еще чувствую тревогу в сердце. Наш хозяин – человек резкий и ошибок не прощает. Я уже уверена, что сегодня меня уволят, и сдерживать отчаяние очень трудно, но я собираюсь, как и каждое утро, облачаясь в униформу и собирая свои длинные каштановые волосы в косу, а потом скручивая ее в тугой узел на затылке.

Наша хозяйка строга в отношении внешнего вида персонала. Горничные обязаны носить уродливое темно-серое платье до колен свободного кроя, не стесняющее движений, а главное, скрывающее очертания привлекательной женской фигуры. На ногах строго балетки, тоже выбранные хозяйкой, как часть униформы, волосы должны быть собраны в пучок, а на лице никакой косметики. Учитывая, как щедро нам платят, это условия, которые мы соглашаемся соблюдать, хотя Лида постоянно пытается как-то выделить свою красоту и обойти правила.

Полностью одевшись, я смотрю на себя в зеркало в последний раз и наклонившись поближе, убираю упавшую ресничку со щеки. Невольно вспоминаю, как Карина Васильевна при приеме на работу потребовала у меня впредь не наращивать ресницы, потому что это выглядит пошло, и как скривился ее рот, когда я сказала, что это мои натуральные и ничего с ними я сделать не могу.

Я не настолько наивна и понимаю, почему она так стремится сделать нас незаметными. Дело не в ревности, уж она-то не хуже нас знает, что Тархан Артурович не посмотрит лишний раз на прислугу, дело в банальной женской зависти. Она и со своими подругами такая, хоть и пытается завуалировать свои реакции. Конкуренцию Карина Васильевна не терпит и в любом помещении хочет быть единственной красавицей, на которую смотрят окружающие.

На глаза невольно наворачиваются слезы, когда я понимаю, что даже несмотря на требовательную и капризную хозяйку, хочу остаться в этом доме.

– Не родись красивой, а родись счастливой, – повторяю любимую присказку мамы с грустной улыбкой.

Да, мы с ней обе красавицы, с одинаковыми миндалевидными карими глазами, обрамленными пушистыми ресницами, аккуратными носиками и красивыми губами. Несмотря на тяжелую жизнь, мама и в сорок три выглядит шикарно, вокруг нее всегда вьются мужчины, но не один из них так и не принес ей счастья. А еще… Она слишком похожа на Карину Васильевну, когда речь идет о женской конкуренции, даже с родной дочерью. Не представляю, как смогу вернуться в нашу квартиру и снова жить с ней, когда за прошедший в этом доме год, наконец, смогла вздохнуть свободно, без обидных упреков и надуманных претензий от самого родного человека.

– Ты сегодня встала позже меня, я глазам своим не верю! – приветствует меня Лида на кухне, где мы все вместе собираемся за завтраком перед началом трудового дня.

– Всем доброе утро! – здороваюсь я, садясь за стол.

Георгий просто кивает, он всегда немногословен, а Наташа протягивает мне тарелку с кашей, которую я обычно ем по утрам. После завтрака я иду накрывать на стол хозяевам, ожидая, что меня вот-вот вызовут в кабинет, но ничего не происходит. Когда Тархан Артурович спускается и садится за стол, разговаривая с кем-то по телефону, у меня начинают дрожать руки от волнения.

– Кофе? – спрашиваю едва слышно, на что он резко кивает.