Последняя ночь моей убогой жизни

– Да не волнуйся, – махнул рукой Алтун, забирая Натига за ноги у Экзюпери. – Там клеёнка. Пусть блюет на неё – вообще посрать. Выброшу её потом, и даже запаха не останется, – улыбчиво сказал Алтун. Я удивлялся его энтузиазму, но мне было лень думать о благополучие Натига, отчего я кивнул и согласился.

– Только вот… – вдруг осенило Алтуна. – …робот не поместится.

– Окей, – кивнув, я повернулся к Экзюпери. – Слушай, мы сейчас кое-куда поедем. Натиг будет в безопасности в машине, а ты… ты лети за нами. Понял?

К моему удивлению Экзюпери показал мне большой палец. Я натянуто улыбнулся и повторил его жест.

Девочки вместе с моими личностями уже сели в автобус, а отупевший от травы Хабиль всё ещё стоял на улице, поэтому мне пришлось взять его за руку и протащить внутрь, после чего я посадил его на одно из сидений, а затем уселся и сам.

Начиналась дорога в Новханы. Сев на место водителя, Алтун приказал нам всем пристегнуться и держаться за что-нибудь.

– Держаться? Зачем? – спросил я, но он не ответил. – Слушай, а ты дорогу-то хоть знаешь?

– Дороги? – высокомерно хмыкнул Алтун, поворачивая ключ зажигания. – Там, куда мы едем, дороги не нужны, – он неторопливо надел стильные солнечные очки, после чего приложил палец к большой красной кнопке возле руля и микроавтобус взлетел в воздух.

Глава 22 – Тьма в конце тоннеля

Знаете, мне хочется думать, что я терпеливый человек. Думаю, вы уже достаточно хорошо узнали меня, чтобы в какой-то степени со мной согласиться.

Несмотря на то, что я всю ночь жаловался Софии и остальным частичкам себя бесчисленное количество раз, я почти с полной уверенностью могу сказать, что пока что вёл себя довольно достойно и не ныл никому из настоящих людей насчёт своих злоключений.

Но летающий микроавтобус? Серьёзно? То есть мне, конечно, стоило понять, что когда он говорил, что довезёт нас в два счёта, Алтун абсолютно не преувеличивал, но всё же… ЛЕТАЮЩИЙ МИКРОАВТОБУС?

Все присутствующие держались за свои сидения и орали что есть мочи. Некоторые от страха, а другие из приятного волнения, которое испытываешь, когда сидишь на крутом аттракционе.

Видите ли, мы не просто были высоко в воздухе, но ещё и летели очень и очень быстро, и сейчас мне было даже жаль, что я выпил так много, потому что все мои четыре желудка яро протестовали против передвижений подобного рода.

Вскоре громкая песня Хабиля разлетелась по всему автобусу:

– Может, мы обидели кого-то зря,

Календарь закроет старый лист.

К новым приключениям спешим, друзья…

Эй, прибавь-ка ходу, машинист!

Я абсолютно не удивился, когда смеющаяся во всю глотку Сара присоединилась к нему, и они продолжили петь вместе:

– Голубой вагон бежит, качается,

Скорый поезд набирает ход…

Ах, зачем же этот день кончается,

Пусть бы он тянулся целый год.

Ребята громко рассмеялись, продолжая сильно держаться за свои кресла, пока Хэнк протягивал мне бутылку пива, почувствовав нарастающую во мне ярость. Я жадно начал высасывать пиво из бутылки с таким кайфом, с каким ни одна девушка на планете с оральной фиксацией не делает минет.

– Чёрт, Малик, ты был прав! – кричал мне Хабиль, пока я с закрытыми глазами просто пытался делать вид, что ничего плохого не происходит и это всего лишь обычная поездка. – «Во все тяжкие» действительно классный сериал!!! Крокодил Гена… о чёрт… я только что кое-что понял! – кричал мне Хабиль. – Вы никогда не думали, что крокодил Гена и Чебурашка как Хайзенберг и Джесси, а их «голубой вагон» это на самом деле тот трейлер, в котором они варили метамфетамин? – спросил он.

– Нет, не думали, Хабиль. Пожалуйста, заткнись, – попросил я.

– Не будь бякой, Малик, – сказала Сара.

– Ребята, вы там как? – спросил Алтун спереди.

– Почему ты не сказал, что мы будем лететь?! – завопила София, так же, как и я, пытаясь не смотреть в окна.

– Как-то из головы вылетело! – Алтун рассмеялся над собственной же шуткой. – Мне кажется, или ваш друг вовсе не бухой? – Алтун повернулся и указал пальцем на глупо улыбающегося Хабиля.

– Ты почти прав. Он пил, но курил гораздо больше, – ответил я.

– Да ладно? – Алтун рассмеялся. – Вот совпадение!

От этого заявления у меня ёкнуло сердце.

– А что ты делаешь, когда куришь? – поинтересовался Алтун у Хабиля.

– Ем, смотрю всякие наркоманские видосы и ещё…читаю стихи, – ответил Хабиль.

– Супер, – стандартно ответил Алтун, практически не смотря на дорогу, которой в принципе и не было. – Прочтешь что-нибудь? Хочется послушать.

Последовала тишина, во время которой я переглядывался со сморщившейся Элей у которой был зеленоватый оттенок кожи. Полминуты спустя она больше не смогла терпеть, открыла окно и опустошила содержимое желудка прямо на город, отчего мне стало лишь труднее сдерживать собственные позывы к рвоте.

Тем временем Хабиль уже подготовил свой стих:

– Травку люблю, я парень простой.

На зелёном коне словно ковбой,

Идёшь по поляне ты голубой,

Оставляя цепь шагов за собой.

Является милая дева,

И мне становится тепло.

В голове моей засела,

И вокруг неё светло.

Но дева меня покидает,

И оставляет умирать.

На веки вечные исчезает,