Борьба за огонь

Тогда Нао обогнул кустарник, вышел с другой стороны и вернулся вспять по собственным следам, но нигде не обнаружил присутствия людей.

Нисколько не удивившись, так как инстинкт еще раньше оповестил его об этом, Нао выпрямился и, уже не скрываясь, направился к небольшому холму, который он заприметил еще до наступления сумерек. Добравшись до подножия холма, он стал взбираться на него, нащупывая руками дорогу, и вскоре достиг вершины, поросшей густым кустарником. Нао раздвинул ветки и увидел вдали, в небольшой лощине, слабое сияние, едва просвечивавшее сквозь частую сетку дождя.

Это был Огонь, зажженный людьми. Расстояние до него было так велико, что Нао мог только смутно разглядеть близ костра несколько неясных силуэтов. Но никакого сомнения не было: его охватило то же чувство, которое он испытал когда-то на берегу озера, наткнувшись на остатки костра кзамов. Однако опасность на этот раз была более грозной, потому что неведомые люди обнаружили присутствие уламров раньше, чем те заметили их самих.

Нао вернулся к своим спутникам. Он шел медленно и, только увидев Огонь, ускорил шаг.

– Там люди! – сказал он вполголоса, уверенно указав рукой на восток. И, помолчав немного, добавил: – Надо разжечь Огонь в плетенках!

Пока Нам и Гав выполняли его приказание, Нао соорудил вокруг костра высокую ограду из ветвей. Теперь издали виден был только отблеск Огня, но нельзя было рассмотреть, есть ли возле него люди.

Когда Огонь разгорелся в плетенках и запасы пищи были распределены между спутниками, Нао приказал выступить в путь.

Дождик постепенно стихал; влажный воздух был неподвижен. Если враги не обнаружат немедленно бегства уламров и не преградят дороги, они сначала осторожно окружат горящий в одиночестве костер и, думая, что Нао, Нам и Гав по-прежнему спят у Огня, нападут на него только после ряда уловок и предосторожностей. А Нао и его спутники тем временем уйдут далеко…

Перед рассветом дождь прекратился. Тусклый свет осенней зари пополз по низко нависшим над землей тяжелым тучам. Уже долгое время уламры поднимались по отлогому склону холма. Добравшись до вершины, они остановились, глядя на открывшуюся перед их глазами саванну. Сначала они увидели только унылые кустарники, большие участки голой земли и в отдалении – густой лес в багряно-желтом осеннем убранстве.

– Люди потеряли наш след, – сказал Нам.

– Люди преследуют нас, – ответил Нао.

И в самом деле, две человеческие фигуры показались вдали, у развилины какой-то реки; за ними шел отряд человек в тридцать. Несмотря на большое расстояние, Нао заметил, что эти люди странно приземисты и малорослы. Он не мог еще разглядеть как следует их вооружение.

Преследователи не видели уламров, притаившихся за стволами деревьев, они шли, часто останавливаясь, чтобы проверить след. Число их росло. Теперь Нао насчитал уже более пятидесяти врагов. Заметно было, что они подвигаются вперед значительно медленней уламров.

О возвращении назад нечего было и думать. Впереди лежала унылая, неприветливая равнина, поросшая жесткой травой. Вернее всего было идти прямо вперед со всей возможной скоростью в расчете на то, что противники скоро устанут и бросят преследование.

Нао и его спутники стали быстро спускаться по откосу. Вначале дорога была легкой, и, когда беглецы, оглянувшись, увидели преследователей, размахивавших руками на гребне холма, расстояние между ними составляло не менее пяти тысяч локтей.

Мало-помалу местность становилась неровной. За меловой равниной, размытой дождями, открылась поросшая колючками каменистая степь, вся в рытвинах и складках, где на каждом шагу можно было провалиться в трещину почвы или попасть в глубокую яму, наполненную водой.

Обходя бесчисленное множество препятствий, уламры вынуждены были продвигаться вперед крайне медленно. Наконец вдали показалась снова саванна, и беглецы обрадовались ей. Но радость их оказалась преждевременной: неожиданно слева от них показалась кучка людей, которых Нао сразу узнал по росту. Были ли это их утренние преследователи? Быть может, лучше зная местность, чем беглецы, они прошли более коротким путем? Или это был другой отряд того же племени? Теперь, на близком расстоянии, уламры увидели, что эти люди очень маленького роста – самый высокий из них едва достал бы макушкой до груди Нао. У них были большие головы, огненно-рыжие волосы, короткие шеи, почти треугольные лица и желтая, как шафран, кожа. Несмотря на малорослость и тщедушность, видно было, что это живой и подвижный народец.

Заметив уламров, рыжие карлики испустили крик, похожий на воронье карканье, и стали угрожающе размахивать копьями и дротиками.

Сын Леопарда с удивлением смотрел на новых врагов. Если бы не бороды, окаймлявшие их лица, и старообразный вид, он принял бы их за детей. Но у них была широкая грудь, и они держали в руках оружие. Нет, это были не дети…

Нао подумал, что рыжие карлики не осмелятся на открытое нападение. И действительно, они как будто колебались. Когда уламры подняли свои палицы и копья и боевой клич Нао раскатился по равнине, как рыканье льва, заглушая хриплые голоса врагов, они попятились назад. Но карлики, очевидно, были воинственным племенем; отступив, они снова угрожающе закричали и рассыпались полукругом по равнине. Нао понял, что они хотят окружить его. И, опасаясь больше их хитрости, чем силы, сын Леопарда дал сигнал к отступлению.

Нао, Нам и Гав без труда оставили далеко позади рыжих карликов, которые бегали даже хуже, чем людоеды. Ясно было, что, несмотря на тяжесть плетенок с Огнем, рыжие карлики не смогут настигнуть уламров, если только те не встретят впереди какое-нибудь неодолимое природное препятствие.

Наученный горьким опытом, Нао одинаково остерегался предательства стихийных сил природы и людей. Он приказал своим спутникам продолжать путь, а сам остановился и, поставив плетенку с Огнем на землю, стал наблюдать за противниками.

Увлеченные погоней, рыжие карлики бежали врассыпную. Трое или четверо наиболее проворных намного опередили остальной отряд.

Сын Леопарда подобрал с земли несколько камней и со всех ног кинулся навстречу рыжим карликам. Озадаченные его поведением и опасаясь какой-нибудь хитрости, они остановились. Один из них, по-видимому вождь, пронзительно закричал. Но Нао уже был перед ними. Стоя перед врагами, он крикнул громким голосом:

– Нао, сын Леопарда, не хочет причинять вред рыжим карликам! Он не тронет их, если они прекратят преследование уламров!

Карлики молча выслушали его. Лица их были непроницаемы. Видя, что уламр стоит на месте, не делая попыток приблизиться, они, словно по команде, снова побежали, охватывая его кольцом.

Тогда Нао, подняв над головой камень, гневно крикнул:

– Сын Леопарда поразит рыжих карликов!

Три или четыре дротика просвистели в воздухе в ответ на его угрожающий жест, но не долетели до уламра, так как расстояние было слишком велико для слабых рук врагов. Нао размахнулся и бросил камень. Карлик, в которого он целился, упал. Нао сейчас же бросил второй камень, но ни в кого не попал. Зато третий камень сбил с ног еще одного воина.

Четвертый камень он не бросил, а только показал противникам, одновременно погрозив им копьем.

Рыжие карлики понимали язык жестов лучше, чем людоеды и даже сами уламры. Они и между собой чаще объяснялись жестами, чем с помощью членораздельной речи. Карлики хорошо знали, что копье опаснее камней. Бежавшие впереди поспешно отступили и смешались с другими воинами отряда, а сын Леопарда медленно вернулся к ожидавшим его спутникам. Карлики следовали за ним на почтительном расстоянии. Нао часто оборачивался и, если замечал, что кто-либо из преследователей опередил других, останавливался и, сердито крича, потрясал копьем. После нескольких таких случаев рыжие карлики сообразили, что им безопасней держаться вместе, и Нао, достигнув своей цели, скоро догнал Нама и Гава.

Весь день уламры безостановочно бежали вперед. Когда они наконец остановились на отдых, рыжих карликов уже давно не было видно.

Прорвав завесу облаков, солнце ярко осветило угрюмую равнину. Почва, вначале твердая и каменистая, снова стала болотистой. Под зеленым травянистым покровом скрывалась бездонная топь; ноги увязали в ней, и надо было поскорей вытаскивать их, чтобы болото не засосало. Крупные пресмыкающиеся ползали по илистым кочкам; бурые водяные змеи извивались среди водорослей, лягушки прыгали под ногами, оглушительно квакая; в воздух с пронзительным криком поднимались тучи болотных птиц.

Уламры наспех подкрепились холодным мясом. Они стремились поскорее выбраться из этого гиблого места, где на каждом шагу их подстерегала опасность. Временами им казалось, что они уже близки к цели: почва становилась тверже, на ней росли смоковницы, платаны и тополя. Но затем снова возникали трясины, заросли камыша и болотных трав, бездонные топи, где продвижение вперед требует неимоверных усилий.

Надвигалась ночь. Кроваво-красный диск солнца скатился за горизонт, затянутый мрачными тучами, и словно утонул в болоте.

Зная, что им не на что надеяться, кроме собственного мужества и бдительности, уламры шли вперед до тех пор, пока ночной мрак не поглотил последние лучи света. Только тогда, достигнув края бесплодной песчаной равнины, они остановились. Позади лежало хаотическое пространство огромного болота, которое они с таким трудом преодолели.

Молодые воины быстро наломали веток, подкатили друг к другу несколько крупных валунов и, соорудив из них с помощью хвороста и лиан нечто вроде ограды, обезопасили себя от внезапного ночного нападения. Однако они остерегались разжигать большой костер и удовольствовались тем, что дали пищу маленьким огонькам, мерцавшим в плетенках, скрытых под валунами.

Затем, истомленные усталостью, они растянулись на земле и крепко заснули, выставив, как обычно, одного дозорного.

Глава вторая

Гранитная тропа

Ночь прошла спокойно. Ни Нао, ни Нам, ни Гав, по очереди сторожившие до рассвета, не заметили ни одной человеческой фигуры; ветер доносил до них только гнилые испарения болота и запахи ночных птиц и хищников.

Когда утренний свет разлился над землей серебряным туманом, перед глазами их предстала унылая плоская равнина, за которой снова поблескивало болото, усеянное многочисленными илистыми островками.

Удалиться от берегов болота значило наверняка встретить снова рыжих карликов. Безопаснее всего было, по-видимому, идти вдоль кромки болота, отыскивая выход из этой неприветливой местности. И так как ничто не указывало им правильного направления, уламры решили следовать тем путем, где они рассчитывали избежать по крайней мере засады или ловушки.

Сначала дорога оказалась как будто бы проходимой. Почва под ногами была достаточно твердой; лишь изредка попадались глубокие ямы с водой, поросшие по берегам густой травой.

К полудню на пути все чаще стали встречаться заросли кустарника и низкорослых деревьев; видимое пространство сузилось, и приходилось все время быть настороже. Однако Нао не думал, чтобы рыжие карлики были близко. Если они не отказались от погони и по-прежнему шли по следу уламров, они должны находиться далеко позади.

Запасы мяса пришли к концу. Желая пополнить их, уламры углубились в кишащие дичью заросли на берегу болота.

Сначала они погнались за жирной дрофой, но она укрылась от их преследования на илистом островке. Затем Гаву удалось поймать в устье ручейка небольшого леща. Нао убил дротиком водяную курочку, а Нам наловил с десяток угрей.

Уламры развели костер из сухой травы и веток и вскоре с наслаждением стали вдыхать аромат жареного мяса. Жизнь снова показалась им привлекательной и радостной, и молодость обрела новую силу. Они были уверены, что рыжие карлики, утомленные погоней, оставили их в покое.

Сидя вокруг костра, молодые воины с наслаждением обгладывали нежные косточки водяной курочки, как вдруг из кустов прямо на них выскочило несколько зверьков. Нао сразу понял, что они спасаются бегством от какого-то невидимого врага. Он быстро поднялся на ноги и успел заметить в просвете между ветвями неясные очертания человеческой фигуры.

– Рыжие карлики догнали нас, – сказал он.