Падение

– И что мне делать? Из доступных опций остались почтовые голуби.

Он по протоколу обязан уже десять минут как трезвонить во все колокола, однако он стоит с глупым выражением лица в луже разлитого кофе и размышляет, как он сможет сказать хоть кому-нибудь о своей находке.

Между Луной и Землей появилась еще одно небесное тело.

Часть первая

Глава первая

1

8—15

Ялта.

Летнее утро. За окнами гомон сотен безмятежных отдыхающих. Яркие солнечные лучи пробивают насквозь плотную ткань портьер и безжалостно разгоняют сонное настроение. В лучах танцуют мириады пылинок, аккомпанируя движению воздуха. Сейчас самое время принять душ и заказать завтрак в номер, чтобы затем отправиться на пляж. Или по магазинам, или в музей. Куда угодно, главное, чтобы мозг отключился от дня вчерашнего и позволил образовавшейся пустоте заполнится бесполезным и не менее прекрасным ощущением невесомости. Все это настолько странно, что он готов был ущипнуть себя за щеку, чтобы проснуться. Да, уважаемые, он на заслуженном отдыхе. Никаких перелетов в ненавистные страны, никаких временных жилищ в невыносимо знойной Сирии и в проклятом Тартусе. Он закончил работу и планирует бесконечно долгое время предаваться отдыху. В семейном кругу, общаясь с близкими лицом к лицу, а не через экран ноутбука.

Ерохин открыл глаза и потянулся. Он в отпуске. С супругой. В голове пустота и желание раствориться в атмосфере курортной неги. Никаких дел, некуда спешить, не перед кем отчитываться о проделанной работе.

Ерохин поставил ноги на пол и посмотрел через плечо. Супруга спит, обняв подушку, ее рука замерла на полпути к нему, в попытке найти привычное место на его плече. Невероятное ощущение невесомости обволакивает и пинками гонит на поиски элементов идеального бытия. Может, снять номер прямо на берегу, чтобы завтрак в постель, пока супруга не проснулась, и ведро со льдом и шампанским. Любое глупое безумие доступно. В конце концов, он несколько лет не был в отпуске, пропустил рождение сына и получение им же диплома об окончании школы. Так что у него накопился длинный список долгов.

Телефон на прикроватной тумбочке ожил и завибрировал. Если бы он лежал экраном вверх, Ерохин смог бы посмотреть, кто нарушил покой великого Его. Звук вибрирующего телефона, медленно ползущего по лакированной поверхности, отдирал от него ощущение безмятежности, как пластырь, отдираемый от свежей раны.

Вот же невезение. Он собирался выключить телефон вчера вечером, когда он вернулся домой.

Он поборол желание отключить телефон и взял трубку в руку. Посмотрел, до последнего надеясь увидеть рассылку с интернет-магазина, затем аккуратно положил телефон на место. Глубоко вздохнул.

– Невероятно, – пробормотал Ерохин.

Заворочалась жена. Он погладил ее по плечу и супруга затихла. Спать ей оставалось не более десяти минут. Чудесный отпуск пошел к чертям собачьим, и опять начинаются будни. На пляж он определенно не попадет. И сраный кьянти не будет пить, глядя на прибой, или что там пьют ошалевшие от морского бриза отдыхающие.

Он вышел на балкон и набрал номер, обозначенный в справочнике, как «4».

– Доброе утро, – сказал Ерохин, изучая ленивый поток отдыхающих, движущихся в сторону пляжа и аквапарка. – Ты уже в курсе?

– Да.

– Что произошло?

– Закрытая информация.

– Я же в отпуске.

– Кто-то так не считает. Ты же получил уведомление.

– Черт.

Ерохин сегодня ждал приезд сына. Он планировал обсудить с ним дальнейшие планы, карьерный рост, и предложить перевод в Москву, на вакантное место в Генеральном штабе, что положительно скажется на его послужном списке. Собрался провести время с супругой, купить идиотскую цветастую рубашку и шлепанцы…

– Насколько все серьезно?

– Пока не скажу. У тебя двадцать пять минут.

Ерохин молчал, думая о том, что перестал отвечать службе в армии взаимностью. Он вдруг захотел уйти в отставку.

– Да, еще кое-что. Это красный протокол.

– Что?

– Не трать свое время. Собирай вещи.

– Ошибки быть не может?

– К сожалению. Бери своих родных и все ценные вещи, которые сможешь затолкать в сумку. Все очень серьезно, дружище.

– Господи, скажи, что ты шутишь?

– Нет, к сожалению. Отбой.

Телефон погас. Ерохин несколько минут стоял в оцепенении. Ему вдруг стало очень страшно.

Надо срочно вызывать сына, вспомнил он и набрал другой номер, отмеченный, как «Сын». Телефон не отвечал.

Да что ж творится?

Осталось двадцать минут. Он рискует выйти к машине в одних трусах. Ерохин набрал другой номер, начальника военной части, в которой служил его сын.

– Здравия желаю, – произнес он, с трудом сохраняя самообладание. – Я по делу, не смею отвлекать вас от важных дел. Я хотел бы уточнить, у моего сына, Ерохина Алексея, точно с сегодняшнего дня отпуск? Да, я звонил ему, но связи нет. Что? Да, да, подожду, конечно. Как? На задании? На каком задании? Я…

Связь прервалась. Внутри у Ерохина стало очень холодно.

2

– Дорогая, за нами скоро заедет машина.

Он смотрел на собственное отражение в окне, игнорируя лазурную линию прибоя. Напряженное лицо, тонкая линия поджатых губ. Как будто он проиграл квартиру в покер.

– Зачем? Я не планировала на сегодня никаких поездок.

– Появились дела, требующие твоего присутствия, – сказал он, стараясь добавить интригующие нотки. Как будто он готовил сюрприз.

О да, тот еще подарочек…

– Ты наконец решился посмотреть тот чудесный дом?

– Нет, дорогая. Собери, пожалуйста, комплект вещей для командировки, у нас очень мало времени.

– Я не понимаю… Ты не говорил, что у тебя будет командировка, тем более, такая внезапная.