Река Богов

Она прикасается к груди, не обращая уже никакого внимания на мужа, не замечая дождя, обрушившегося на Рамгхар, думая только о своей великой игре, ставшей главным за коном ее жизни.

– Дживанджи, – шепчет Шахин Бадур Хан. – Ты продала меня Дживанджи.

И дамба, которая так долго сдерживала его истинные чувства, такая высокая и широкая, рушится. Шахин Бадур Хан чувствует, что все эти годы, вся ложь и притворство – только стон, только вопль, подобный пустоте, предшествовавшей творению.

И этот стон рвется из него наружу. Он не может остановить его, не может удержать. Пустота мертвой хваткой сжала внутренности. Шахин опускается на колени. Ползет на коленях к жене. Все рухнуло. Он позволил себе надежду, и за подобную гордыню все у него было отнято. Теперь уже нет надежды. Звериный вой переходит в визг, в разрывающие грудь рыдания. Билкис в ужасе отступает от мужа. Подобное не входило в ее игровые стратегии и планы. Шахин Бадур Хан опускается на четвереньки, как побитый пес, и вопли его начинают напоминать лай и завывания издыхающей собаки.

– Прекрати, прекрати, – умоляет Билкис. – Пожалуйста, прекрати!.. Ну пожалуйста, подумай о том, как чудовищно ты выглядишь…

Шахин Бадур Хан поднимает на нее глаза. Она в ужасе закрывает рот рукой. Лицо мужа сделалось неузнаваемым. Ее игра погубила их обоих.

Билкис отступает от окончательно раздавленного существа, которое, скорчившись на ступенях сторожевой башни, копошится в вонючем гное своей растоптанной жизни. Она на ощупь находит ступеньки и скрывается в пелене дождя.

38

Господин Нандха

Господин Нандха погружен в суровую полифонию Баха, а несущий его самолет делает вираж над рекой. Горячий ветер, вестник муссона, атакует гхаты. Его порывы разбрасывают флотилии дийя по водам священного Ганга. Господин Нандха видит отблески молнии на шлеме пилота. Впереди идут три других самолета, принадлежащие к их эскадрилье, они кажутся неким движущимся световым узором на фоне огней большого города. Каши. Город света.

В виртуальном поле зрения господина Нандхи над Варанаси возвышаются божества. Они намного больше муссона, их ваханы ползут по асфальту и грязи, а макушки достигают стратосферы. Боги, подобные грозовым облакам, высоко держащие свои атрибуты, сквозь которые пробиваются разряды молний. Многочисленные руки складывают пальцы в священные мудры с истинно божественной тщательностью. Режим сдерживания вступил в силу, как только экскоммуникационные силы поднялись с военного аэродрома. Удалось пресечь перемещение сотни сарисинов первого уровня в кабельной сети, но во всем остальном ситуация была тише обычного рабочего дня в пятиэтажном офисном здании. Эскадрилья разделяется, навигационные огни видны между Ганешей, Кали и Кришной. Вот самолет делает вираж и пронзает образ Ганеши в фонтане пикселей. Копье в бок, думает господин Нандха.

Пилот переходит в режим снижения и проносится через завесу божественного света. Господин Нандха отключает виртуальные образы. Божества исчезают, словно уничтоженные внезапным приступом атеизма, но за долгие годы общения с ними господин Нандха привык ощущать их постоянное присутствие где-то на задворках сознания. Пистолет тяжелым грузом давит на грудь.

Здание компании «Одеко» представляет собой административный блок в не слишком престижном районе с низкой арендной платой. Оно спряталось в лабиринте маленьких ателье, шьющих школьную форму, и магазинчиков торговцев сари. Пилот ловко вписывает самолет в узкую улицу. Он идет на посадку, концами крыльев касаясь балконов и опор электрических линий. Воздушная струя валит десятки велосипедов, расставленных по улице. Корова нехотя уступает ему место. Владельцы магазинчиков пытаются удержать разлетающийся товар. Пилот выпускает шасси, которые нежно касаются бетонного покрытия. Господин Нандха идет к своему экскоммуникационному подразделению: Рам Лалли, Прасад, Мукул Дев, Вик.

Самолет замирает. Вокруг все недвижимо, полная тишина, только порывы ветра разносят бумагу и обрывки кинопостеров по узким улочкам. Лают уличные собаки. Моторы затихают, опускается трап. Самолеты подобного типа совершают идеально точную посадку. Садятся еще два из них. Четвертый кружит в воздухе на фоне залитых неоновым светом небоскребов Нью-Варанаси, затем снижается над крышей административного здания и зависает там. В узеньких переулках стоит такой рев, словно в небесах столкнулись две ведические армии. Открывается «брюхо» четвертого самолета, и воздушные совары Бхарата спускаются вниз по канатам. Если смотреть на дисплей на шлеме женщины-пилота, то создается впечатление, что они падают в зияющую пропасть. Специальные фугасные заряды вскрывают крышу, словно консервную банку. Переговариваясь с помощью жестов, совары начинают продвижение внутрь здания.

Господин Нандха следует через «кладбище» велосипедов. Одним прикосновением к правому уху включает хёк, и перед ним над стареньким галантерейным магазинчиком вновь предстает Индра, Повелитель дождя и молний, восседающий на своем вахане – слоне Айравате с четырьмя бивнями. В правой руке он держит ваджру праведного суда. Господин Нандха касается рукой оружия. Три молнии пронзают красное прозрачное тело Индры. Господин Нандха смотрит на небо. Начинается дождь. Он чувствует его на лице. Сыщик Кришны останавливается, стирает капли со лба и с удивлением смотрит на них. В то же мгновение Индра поворачивается, и господин Нандха чувствует, как его пистолет наводится на цель.

Роботы бегут по неосвещенному гали: топот крошечных ножек и клацанье «клешней». Роботы-обезьянки, роботы-кошки, роботы, похожие на бескрылых птиц и длинноногих насекомых… Волна хаотического щелкающего движения выплескивается на улицу. Господин Нандха поднимает пистолет, стреляет… целится… стреляет… целится… стреляет… целится… стреляет… Нарастающие баховские контрапункты сотрясают его слух. Ни одного промаха. Индра наводит на цель уверенно и точно. Роботы подпрыгивают на ходу, врезаются друг в друга, налетают на стены, на двери, а крупные отдельные капли тем временем переходят в настоящий дождь. Господин Нандха продвигается по гали, держа перед собой оружие, с помощью красного лазерного «глаза» безошибочно находящее цель. И вот они взлетают, дымятся, горят в точно направленных импульсах электромагнитного излучения. Роботы-обезьяны пытаются взбираться по кабелям, по журнальным постерам, по металлическим рекламным щитам с рекламой различных марок питьевой воды и языковых школ. Они мечутся в поисках крыш и коммуникационных линий. Индра низвергает их с помощью своей священной молнии. За спиной господина Нандхи агенты министерства, выстроившись в линию, добивают тех, кому удается проникнуть в экскоммуникационную зону. Господин Нандха выключает Баха и поднимает руку.

– Прекратить огонь!

Когда покончено с последними беглецами, силовые линии уже жужжат от перегрузки. Оглянувшись, господин Нандха замечает отвращение на лице Вика, который с трудом справляется с многофункциональной штурмовой винтовкой. Вот то, о чем ты мечтал, думает господин Нандха. Немного настоящей работы. Супервинтовки и фантастическое снаряжение.

Дождь кажется светящимся на фоне света, льющегося из прожекторов, установленных в подбрюшье у зависшего вверху самолета.

– Здесь что-то не то, – тихо произносит господин Нандха, и в то же мгновение муссон обрушивается на Варанаси.

За одну минуту Сыщик Кришны промокает до нитки. Его костюм голубиного цвета пристает к коже. Дождевая вода слепит глаза, он безуспешно пытается протереть их. И только несгибаемый Индра, которого не может испугать никакой муссон, возвышается над молниями, дождем и над трехтысячелетним Каши.

Совары спускаются сквозь крышу, прыгая на рабочие столы, шкафы с документами, упавшие с потолка вентиляторы, идут мимо валяющихся мониторов, чайных чашек и кулеров для воды. Держа оружие наготове, они рыщут по комнатам и помещениям. Здание сейчас представляет собой огромный черный куб в пелене ливня. Дождь каскадами льется в дыры, проделанные штурмующими в крыше. Субадар-майор знаком приказывает соварам делать все возможное, чтобы сохранить улики. И пока они передвигают кубы процессоров и другую электронику, чтобы уберечь от дождя, она вызывает господина Нандху по рации, которая висит у нее на шее. Еще одна мудра – и десант начинает осмотр местности в поисках следов деятельности сарисинов. Молния зловещим светом озаряет лицо женщины-командира. Она слышит, как джаваны из регулярных сил полиции проходят по нижним уровням. Потом жестом приказывает бойцам рассредоточиться. Здесь нет ничего. Какой бы дух ни обитал когда-то в этом месте, он его покинул.

Господин Нандха знаком дает понять своей группе, что работу можно заканчивать.

– Что-то не так? – спрашивает Вик.

Волосы у него прилипли к голове, с носа стекает дождевая вода, а мешковатая одежда обвисает бурдюком. Он поднимает глаза к Индре, который возвышается над хаотическими разноуровневыми крышами Каши.

– Всего лишь приманка. – Господин Нандха поддает ногой крошечный «трупик» робота-уборщика. – В данном случае мы имеем дело не с третьим поколением, прорывающимся на уровень субсарисинов. Все, что здесь произошло, было заранее задумано. Они хотели, чтобы мы все здесь уничтожили. – Он открывает палм. – Всем прекратить огонь…

Но два взвода, действующие с северной и с западной сторон, слишком увлечены охотой за роботами-обезьянами, прыгающими по тюкам с шелком для сари и по рядам школьной формы для девочек. Хозяева лавок и магазинчиков с громкими воплями воздевают руки, так как электромагнитные импульсы стирают информацию из памяти их кассовых аппаратов. Военная форма джаванов приобретает цвет сари, но они бегут по складам с воинственными возгласами за прыгающими и скачущими механизмами, мимо чаукидаров, прячущихся за дверьми с поднятыми от страха руками. Отважные джаваны мчатся вверх по бетонным ступенькам до тех пор, пока последний из роботов не будет уничтожен. Это чем-то напоминает старинную охоту на уток какого-нибудь раджи. В течение нескольких мгновений вспышки лазерного оружия сверкают ярче молний.

Господин Нандха входит в разрушенный офис. Он смотрит на потоки воды, струящиеся на дешевый ковер. Разглядывает дымящихся роботов, разбитые экраны и развороченные столы. Сыщик Кришны с досадой сжимает губы.

– Кто здесь командир?

Шлем субадар-майора открывается и уходит в капюшон ее боевого обмундирования.

– Субадар-майор Каур, сэр.

– Хочу напомнить вам, субадар-майор, что мы находимся на месте преступления.

Звук голосов, топот ног за дверью. Совары задержали маленького, но очень энергичного бенгальца в необъяснимо сухом черном костюме.

– Я требую, чтобы мне разрешили пройти…

– Пропустите его, – приказывает господин Нандха.

Полосы света от прожекторов, проникающие сквозь отверстия в крыше, освещают офис. Бенгалец с ужасом оглядывается по сторонам.

– Что все это значит? – возмущенно восклицает он.

– Позвольте узнать, кто вы такой, сэр? – спрашивает господин Нандха, чувствуя особую неловкость из-за своего насквозь пропитавшегося водой костюма.

– Меня зовут Чакраборти, я адвокат этой компании. Господин Нандха поднимает левую руку. У него на ладони знак министерства. Изображение ладони на ладони.

– Я провожу расследование по поводу противозаконного сокрытия искусственного интеллекта третьего поколения, каковое деяние нарушает положение Раздела 27 Международного соглашения в Лиме, – отвечает господин Нандха.

Бенгалец пристально смотрит на него.

– Ну и шут, – бросает он.

– Сэр, мы находимся на территории «Одеко инкорпорейтед»?

– Находитесь.

– Пожалуйста, прочтите ордер.

Совары возобновляют подачу электроэнергии в здание и подключают временные лампы.

Чакраборти подносит руку господина Нандхи к свету ближайшей лампы.

– Это то, что неофициально именуется приказом об экскоммуникации?

– Он исходит непосредственно от министра юстиции.

– Я буду вынужден подать официальную жалобу и начать судебный процесс по поводу нанесения ущерба.