Хроники семи королевств: Тени дремотных чащоб

– Не поступал. Но обстоятельства изменились. Твоё растущее недоверие. А теперь ещё и это… – его пальцы, ухватив ворот плаща, скользнули вниз, обнажая плечо и розовую ниточку сросшейся плоти, убегавшую дальше под складки ткани. – Ты становишься опасной. Для себя и для других… Я не могу рисковать.

– Можно подумать… – буркнула Ли, натянув сползший плащ и намереваясь встать.

– Нужно подумать, – пальцы Учителя поймали её за мочку уха и слегка дёрнули. – Такого вообще не должно происходить. Тебе повезло столкнуться с людьми, не ожидавшими встретить существо. Или с дилетантами. И то подставилась под удар, – речь его была спокойна, но пропитана неодобрением и даже… приглушённой злостью, чего она давненько не могла припомнить.

Ли плотнее завернулась в плащ и молчала: говорил он вещи неприятные, но справедливые.

– На их месте могли оказаться люди невинные, – гребень вновь заскользил по волосам.

– Стала бы я на них нападать… – еле слышно, в чашку, проворчала Ли, хотя уже наперёд знала ответ.

– Стала бы. Попался бы мужик посмелее… да с рогатиной… – озвучил её мысли Рихард. – Меня не волнуют гипотетические жертвы. Времена пряток в пещерах, болотах, песках, непролазных дебрях подходят к концу. Люди либо вспомнят мудрость предков, либо заново научатся жить в меняющемся мире. А при встрече с тобой у них будет пара минут на выбор правильного решения, что уже – роскошь. А вот ты… Ты будешь страдать из-за них. Да ты и сама всё понимаешь, Шиари, – его голос смягчился. – Сколько мог, удерживал твою сущность под замком. С тобой, человеком, проще иметь дело: моалгрены никогда не отличались покладистостью и предсказуемостью. А потом явился Леонардо. Рядом со столь мощным источником мои чары не выдержали. А ты по своему опыту знаешь, что в работе с крупным, импульсивным, агрессивным существом подстраховка необходима.

Как это было ни печально осознавать, но Учитель прав, впрочем, как всегда. Рихард отложил гребень, ловко подобрал пряди, падавшие на лицо. На его ладони появилась заколка – серебряные стебли, листья и украшенные аметистами цветы – подарок Леонардо:

– Кто бы мог подумать, что наш могущественный некромант в свободное от великих свершений время обратит на тебя взор… – усмехнулся мужчина, осторожно пропуская стебли сквозь волосы.

– Всё его внимание обращено к дочери.

– Я бы так не сказал. То, что Леонардо привлекают феномены, нисколько не удивляет. А вот то, что в общении с тобой он отошёл от деловых рамок… Это явный признак внимания. Притом совсем не научного… – в голосе мелькнул оттенок задумчивости.

– У тебя был шанс, но ты предпочёл припоминать мне сопливый нос и разбитые коленки, – с наигранной обидой в голосе Ли бросила взгляд из-за плеча.

– Шиари, я – неисправимый двоежёнец…

– Знаю-знаю: только магия, только свобода, – перебила она Учителя. – А ещё ты неисправимый лгун и бабник.

Рихард захохотал, заражая весельем и её:

– Помилуй! Ты сильно преувеличиваешь.

– Разве что чуть-чуть… Насчёт лгуна, – подтрунивала Ли.

Подождав, пока он заколет ей волосы, пересела к нему лицом.

– И всё же. Ты знаешь Леонардо очень давно. Чего в нём больше? Отцовских чувств, исследовательского интереса или внимания к женскому полу? – вновь совершенно серьёзно спросила Ли, пристально всматриваясь в собеседника, стараясь уловить малейшие оттенки того, что останется между строк.

– Несколько веков назад я мог бы дать однозначный ответ, а сейчас… – Учитель, закрыв глаза, откинулся на спинку. – Поживём – увидим, – задумчиво проговорил, покачиваясь в кресле. – В любом случае ваш союз уже принёс прекрасный плод, – улыбка тронула краешки его губ.

Из кроватки донеслись звуки возни. Судя по тому, что они и не думали смолкать, Эффалия проснулась. Допив чай, Ли поставила чашку на пол, подобрала лучину возле очага, подожгла и пошла к дочери. Девочка сидела в кроватке: играла с неразлучным тряпичным оленем. Завидев мать, заулыбалась, не выпуская игрушки, потянула ручки навстречу.

– Выспалась? Проголодалась? – воркуя, женщина запалила висевшую на стене свечу в стеклянной колбе, потушила щепку, бросила её на пол – позже уберёт.

Взяв скомканное и заткнутое в угол одеяло, хотела завернуть дочь, но та протестующе насупилась:

– Те-пло.

Стоило согласиться: Эффалия была всё в том же шерстяном платье, да и дом немного прогрелся, и вообще – лето на дворе.

– Как знаешь.

Подхватив малышку на руки, Ли поцеловала пронзительные голубые глаза, пригладила торчавшие после сна медовые кудри. Как же быстро летело время… Ещё вчера дочка была маленькой лопочущей крохой, а сегодня… Конечно, кроха, но порой такая серьёзная…

Эффи обняла мать за шею, прижалась к щеке и тут же:

– Пу-сти.

Посматривавший за ними Учитель усмехнулся:

– Похоже, дочь в своенравии обойдёт мать.

Ли метнула в него колкий взгляд. Осторожно спустила девочку на пол. Поправила задравшееся платье.

Пока она занималась дочерью, Рихард уже успел изучить содержимое шкафчиков и собрать незатейливый ужин: разогретое рагу, кусок копчёного мяса, остатки сыра, яйца да пара ржаных лепёшек. Эффалия прошлёпала к столу. Требовательное «Ард» – и вот она уже на руках у Рихарда. Несомненно, милая кроха здесь была королевой. Мужчина выдвинул из-под стола стул на высоких ножках с подлокотниками, ссадил на него девочку и, поставив перед ней миску с рагу, выдал ложку.

– Жаль, мало осталось – уж больно вкусно пахнет, – Рихард картинно вздохнул, нарезая оставшиеся продукты ломтиками. – Как-то негусто у тебя с припасами, – он соорудил из них пирамидку и подал Ли.

– Что поделать. Хищники внезапно решили налечь на овощи и коренья – всё сожрали. Пополню на днях, – она опустилась в освободившееся кресло, наблюдая за дочерью, со звериным аппетитом уплетавшей ужин.

Рихард подвесил чайник над огнём и, прихватив свою порцию, устроился на ковре:

– И всё же на твоём месте я вернул бы медвежью шкуру. Этот ковёр лучше смотрелся бы в доме зажиточной горожанки… – понизив голос и лукаво поглядывая на Эффи, маг продолжил: – Не стоит же говорить, что твоя дочь обедает мышами, закусывает лягушками? А уж про всякую мелочь – промолчу.

Ли не знала, что и ответить, а девочка с серьёзным видом посмотрела Рихарду в глаза и заявила:

– Вку-сны-е.

– Тебе виднее, малышка, – улыбнулся тот. – Видишь? Её шкура не впечатлит, – обратился он уже к женщине.

– Неизвестно, – под нос себе выдохнула Ли, вспомнив истории с оленями.

Развлекая поевшую Эффи, они поужинали сами и теперь вместе пили чай. В какой-то момент в голове Ли снова возник образ ночного леса, тропинка, тонувшая во мгле, и крылатый зверёк, бегущий по ней. Она перехватила пытливый, сосредоточенный взор дочери.

– Нет, милая, не сегодня, – мягко проговорила Ли. – Понимаю, ты выспалась. А вот я устала. В другой раз, обещаю, – подавшись вперёд, она нежно погладила ребёнка по голове. Девочка кивнула и, решительно отодвинув чашку, показала матери картинку кровати.

– Дру-гой раз. Бы-стрее, – старательно выговаривая слова, пояснила Эффи.

Когда Ли уложила дочь, Рихард снял со спинки кресла платье:

– Поменяемся?

– Уходишь? А как же Скела и Хуга?

– Пусть в сарае ночуют – утром заберу, – он отвернулся к очагу. – Меня не будет дней пять, а может, семь. Не скучайте.

– Вот ещё, – раздалось приглушённое тканью бурчание, а через мгновение – шаги.

Рихард обернулся: