Босиком по осколкам

– Признайся, Самойлова, беспокоилась обо мне? – ухмыльнулся Соловьев, а я потупила глаза, не желая признаваться в очевидном.

– Было бы странно, если бы я не пришла. Как никак, в одном университете учимся, – пожала плечами.

– От тебя столько пропущенных, что я начинаю в этом сомневаться.

От его слов у меня перехватило дыхание.

– То есть, ты видел мои пропущенные и не поднимал?! – возмущенно спросила у него, впиваясь гневным взглядом в его наглое лицо.

Он сразу же поднял руки, как бы капитулируя.

– Не злись, детка, когда бы я увидел, вон, процедуры получал, – указал ладонью на перебинтованную голову, а мне стало стыдно за свои высказанные слишком экспрессивно эмоции.

– Да, точно, – пробормотала, а затем прищурилась: – Я тебе не детка, Кирилл.

– Как скажешь, детка, – улыбнулся он и подмигнул, а я закатила глаза.

По голове вроде как за самоуправство не треснешь, и без того вон сотрясение, а по плечам и груди – жалко, вдруг поврежу чего.

– Ну вот, Соловьев, ты поправляйся, а я, пожалуй, пойду. Учти, это уже четвертое свидание, – фыркнула и встала со стула.

– Но-но-но, не считается, не придумывай там, Самойлова, свидания я назначаю, а ко мне ты пришла по своей инициативе, – вскинул он голову и даже погрозил мне пальцем для наглядности.

Я посмотрела на него задумчиво и вынуждена была согласиться, ведь резон в его словах был. Выдохнула якобы печально и цокнула.

– Ну и хитрый ты жук, Соловьев.

– Может, поцелуешь несчастного? – подергал бровями, намекая.

– Еще чего, – фыркнула.

Развернулась и легкой походкой направилась к выходу.

– Через два дня меня выпишут, так что никуда не денешься, Самойлова, поцелую быть!

В этот момент я открыла дверь палаты настежь, так что его крик-обещание разнесся по всему коридору больницы, вынуждая меня покраснеть. Я напоследок обернулась и глянула на него грозно.

– Лечитесь, пациент, и не смущайте тут народ.

– Красивая доктор и непослушный пациент, – вдруг задумчиво произнес он и почесал подбородок, окидывая меня с ног до головы нечитаемым взглядом. – Мне нравится, это мы обязательно опробуем.

Я его странных намеков не поняла, но шея моя при этом всё равно покраснела. А когда сзади раздалось хмыканье медбрата, быстро ретировалась под смех Кирилла, который еще долго стоял в моих ушах.

Намек его дошел до моего сознания, когда я вышла из здания. И вот тут я стала красной, как помидор. Ну Кирилл, не бывать этому!

Глава 17

Спустя два дня у меня в душе стали разрастаться корни какого-то чувства, но я боялась назвать это влюбленностью.

– Готовься, Самойлова, сегодня меня выпишут, так что с завтрашнего дня у нас еще четыре свидания с тобой на кону.

– Да как я могла забыть, ты ведь обязательно напомнишь об этом, – усмехнулась, продолжая сидеть на привычном месте.

– Признавайся, скучно без меня, да? – вдруг протянул руку Кирилл и потрепал по щеке.

Я чудом не покраснела, благодаря свою кожу, что она не всегда выдает мое смущение.

– Да как обычно, – нахохлилась и ответила.

– Меня не обманешь, Самойлова, я, между прочим, соскучился, – дернул бровями, ухмыльнулся, а затем добавил, когда я уже успела себе всё нафантазировать: – по своему медведю.

Я перевела взгляд на окно, вспоминая, что все-таки выиграла в тот раз плюшевого зверя, которого Соловьев забрал к себе домой.

– Мог бы мне дать, всё же я девушка, а ты парень, – не удержалась и покачала головой, как бы намекая ему, что поступил неправильно.

– Но-но-но, не смей думать о моем подарке, я его честно заслужил.

– Чем это? Красивыми глазками, что ли? – усмехнулась, глядя ему в лицо.

Нет, медведя я фактически ему не дарила, просто, когда парень протянул игрушку, Кирилл выхватил его первым из рук и посчитал своей законной добычей.

– Не переживай, Самойлова, в следующий раз и тебе повезет.

– Думаешь, сможешь выиграть? С твоим-то глазомером, – вздернула бровь, глядя на него ехидно.

На самом деле, не покидало чувство, что он мне поддался, хотя с учетом того, что я нервничала, он с легкостью мог бы выиграть.

– Как насчет реванша в дартс? Умеешь играть? – спросил Кирилл, а я задумалась, после чего отрицательно покачала головой.

– Ну, значит, это будет наше четвертое свидание. Должен же я тебя хотя бы чему-то научить, раз стрелять ты у нас умеешь. Кстати, не расскажешь, как так вышло?

Вопрос был закономерный, и я сразу вспомнила свое детство.

– Мой отец всегда хотел сына, так что я в принципе умею многое из того, что должен уметь парень, – растянула губы в улыбке, хотя внутри царила горечь.

Всю жизнь не покидало ощущение, что мне следовало родиться мальчиком.

– А как же Дамир? – вдруг отвлек меня и спросил Кирилл.

– А причем тут он? – нахмурилась, затем улыбнулась: – Он мне не родной брат, а двоюродный. Сын брата отца, так что сам понимаешь, не катит, – пожала плечами.

– И что, кроме тебя больше никого в семье нет? Ты единственный ребенок?

– У мамы были тяжелые роды, – наклонила голову набок, – так что, кроме меня, у них других детей нет.

– Значит, ты у нас ребенок избалованный, – ухмыльнулся Соловьев.

– Ну, избалованная, не избалованная, но сыну отец был бы рад больше, – не сдержалась и сказала сгоряча.