«Свет и Тени» Последнего Демона Войны, или «Генерал Бонапарт» в «кривом зеркале» захватывающих историй его побед, поражений и… не только. Том III. «Первый диктатор Европы!»

Правда, канонада продолжалась с обеих сторон еще до 21 часа, но обескровленные войска больше не предпринимали новых атак.

Более того, ночью русская армия начала отход. Французы уже не имели сил преследовать ее.

По сути дела противники разошлись «в ничью», но поскольку русские сами покинули поле битвы, то Наполеон резонно посчитал нужным объявить о своей победе.

Французам она обошлась в 4.893 убитых, 23.598 раненых и 1.152 пленных (5 знамён было потеряно) – всего: 29.643 человек. А вот данные о русских потерях не столь конкретны: 15 – 20 тыс. убитых и раненых, 3 тыс. пленных, т.е. всего – от 18 до 23 тыс. чел. Рассказывали, что опоздавший на поле битвы маршал Ней, глядя на десятки тысяч убитых и раненых, воскликнул: «Что за бойня, и без всякой пользы!»

Наполеон простоял на поле битвы целых 10 дней. Затем он начал отступление в противоположном направлении. Казаки, бросившись в погоню, отбили и захватили в плен 2 тыс. раненых Великой армии.

Более трёх месяцев понадобилось армиям противоборствующих сторон, чтобы прийти в себя после такого крупномасштабного, но бессмысленного сражения, не принёсшего ни одной из сторон ожидаемой решительной победы, хотя с обеих сторон было пролито «море» крови.

…Между прочим, участие в первой «ничейной» битве с самим Бонапартом (правда, многоопытный царедворец Беннигсен рапортовал царю о битве при Эйлау как о своей победе!) было отмечено выдачей армии многочисленных наград. Практически сразу после того, как известие о сражении пришло в Санкт-Петербург, был учреждён знак отличия военного ордена, предназначенный для нижних чинов армии. А уже 31 августа 1807 г. специально для награждения офицеров, участвовавших в той памятной битве, был выпущен крест «За победу при Прейсиш-Эйлау». 18 офицеров получили орд. Св. Георгия III-го класса, а 33 офицера – орд. Св. Георгия IV-го класса, некоторых наградили орд. Св. Владимира. И наконец, сам «триумфатор» генерал от кавалерии Леонтий Леонтьевич Беннигсен получил от расщедрившегося царя наипрестижнейший орд. Св. Андрея Первозванного и пожизненную пенсию в 12 тыс. рублей – по тем временам огромные деньги…

Пока противники «элегантно вальсировали и крепко бодались» в заснеженных Польше и восточной Пруссии в январе 1807 г. Штральзунд и остров Рюген оказались заняты 15 тыс. шведских войск под командованием генерала Эссена, за которыми наблюдал малочисленный французский корпус маршала Мортье. 18 января, переправившись через реку Пеена, Мортье опрокинул шведские авангарды у Грейфсвальде, Штефенгагаена и Элленгорста и осадил Штральзунд.

Вылазки гарнизона, предпринятые в конце января и начале марта были отбиты с большим уроном. Но 17 марта Мортье был вынужден с 1-й дивизией своего корпуса отправиться на осаду Кольберга, а под Штральзундом осталась лишь дивизия Гранжана. Воспользовавшись этим, шведы превосходящими силами напали на неё и оттеснили за реку Пеену.

Вторично в кампанию того года французы появятся перед Штральзундом уже в июле. Город обложат дивизии Луазона, Буде и Молитора. В ночь на 4 августа начнутся траншейные работы и обстрел города. 8 августа шведские войска ретируются на остров Рюген и жители Штральзунда откроют ворота. Французам достанутся 500 орудий и множество всевозможных запасов. 12 августа генералы Фрерон и Рейль приступом возьмут оставшиеся шведские укрепления – Старый форт и укреплённый о-в Денхольм.

19 марта 1807 г. началась осада X-м корпусом маршала Лефевра прусского города Данциг с 60 тыс. населения, затянувшаяся на три с лишним месяца.

Этот укреплённый порт в устье реки Висла занимал важное стратегическое положение. Если бы французы продолжили наступать на восток, то он оказался бы в тылу их левого фланга, и там могли бы спокойно высадиться войска для действий против французов. Причем, атаковать Данциг было можно только с запада, так как с севера он был прикрыт Вислой, а с юга и востока – болотами. Помимо своей стратегической значимости он был интересен для французских войск и своими запасами пороха, зерна и «всем прочим», столь необходимых для дальнейшей кампании на востоке. Гарнизон Данцига насчитывал примерно 11 тыс. чел. и 300 орудий под командованием фельдмаршала фон Калькройта.

Х-й корпус Лефевра состоял из двух польских дивизий под командованием генерала Яна Домбровского, саксонского корпуса, воинского контингента из Бадена, двух итальянских дивизий, и ок. 10 тыс. чел. собственно французских войск – всего ок. 27 тыс. чел. и 3 тыс. лошадей.

В помощь солдатам Лефевра был придан генерал Шасслу-Лоба, командовавший сапёрами, и Бастон де Ларибуазьер, командовавший артиллерией. Оба считались одними из лучших по своей специальности во всей Великой армии. Начальником штаба был генерал Друо, тоже очень толковый и разностороннеодаренный военачальник, в частности, один из «гуру» наполеоновской артиллерии.

…Кстати сказать, в ту пору в Великой армии их было сразу несколько: Сорбье, Сенармон, Фуше де Карей, д`Антуар и др. – выдающихся «фейерверк-мейстеров» по определению, несших от их умело организованного огня серьезные потери, противников…

20 марта, выполняя приказ Наполеона о блокаде Данцига, французский генерал Жан-Адам Шрамм (1760—1826) вывел 2 тыс. солдат на северный берег Вислы за форт Вайхсельмюнде, заняв позиции прямо к северу от города. 2 апреля земля оттаяла достаточно для того, чтобы можно было начать земляные осадные работы. 8 апреля была начата вторая траншея, завершённая 15 апреля, а к 25 апреля была завершена третья траншея. После того, как 11 апреля Вандам взял крепость Швейдниц в Силезии, оттуда к Данцигу были отправлены большие осадные орудия, прибывшие 21 апреля.

23 марта французская артиллерия начала обстрел города. Между 10 и 15 мая русское командование предприняло попытку доставить в город подкрепления в количестве 8 тыс. чел. под командованием отличившегося в полевых сражениях этой военной кампании генерала Н. М. Каменского 2-го.

…Кстати, привечаемого самим «неистовым стариком Souvaroff», ласково-уважительно прозвавшего Николая Михайловича за отличие при штурме Чертова моста в Альпах «Чертовым генералом»! И это при том, что старик был очень скуп на похвалу «коллегам по ремеслу» в высоких чинах. Тем более, что Николай был сыном его заклятого антагониста, которым у Александра Васильевича были очень большие «тёрки» со времен Козлужди, т.е. свыше 30 лет назад! Так бывает: Суворов – военный талант ставил превыше всего, если он (чужое дарование), конечно, не грозил Его Собственной СлавеПервого Полководца Его Времени – «Времени Незабвенного! Времени Славы и Восторга»!..

Подкрепления шли на 57 транспортных судах под защитой английского шлюпа «Фэлкон» и шведского линейного корабля. Из-за опоздания шведского корабля, на борту которого было 1.200 солдат, Каменский вынужден был задержаться, что дало Лефевру время для укрепления своих позиций. Попытка русских прорываться к городу была отбита, причем, если их союзники англичане говорили, что эта неудача обошлась русским потерей 1.600 солдат и 46 офицеров, то французы и вовсе утверждали о 3 тыс. чел. Попытка британского 18-пушечного корвета «Даунтлесс» доставить по реке 150 баррелей пороха также провалилась: корабль сел на мель и был взят на абордаж французскими гренадерами.

После срыва всех этих неуклюжих попыток деблокировать Данциг французы продолжили осадные работы. 21 мая прибыл корпус Мортье, что сделало возможным штурм Гагельсберга. Понимая что город ему не удержать, фон Калькройт разумно предложил Лефевру переговоры, потребовав те же условия капитуляции, что пруссаки предоставили французам много лет назад после осады Майнца в 1793 г. Поскольку Наполеон заранее был на это согласен, то условия были приняты. 24 мая 1807 г. Данциг сдался и гарнизон покинул его со всеми военными почестями – с развевающимися знамёнами и под барабанный бой.

Почему условия оказались столь мягкими?

Все очень просто: Бонапарт стремился завершить осаду до наступления лета, чтобы к началу летней полевой кампании против Беннигсена устранить угрозу своему тылу и перебросить войска на другие участки.

Наполеон приказал осадить близлежащий форт Вайхсельмюнде. Поскольку генерал Каменский предпочел ретировался со своими войсками, то и гарнизон не стал сопротивляться и сдался. Если Наполеону «взятие» Данцига обошлось примерно в 400 солдат, то данцигский гарнизон «отделался» гораздо дороже: ок. 11 тыс. чел.

Во второй половине мая к русской армии, все еще пребывавшей на зимних квартирах, наконец-то стало поступать в нужном количестве продовольствие, что было столь необходимо для дальнейшего эффективного ведения войны с Наполеоном. Общая ее численность стала оцениваться в 125 тыс. чел., в том числе, 8 тыс. казаков и 20 тыс. чел. в отдельно стоящим корпусе Н. Тучкова 1-го в Польше.

Правда, Великая армия, несмотря на серьезные эйлаусские потери, была еще больше, насчитывая до 150 тыс. человек. С самого февраля по распоряжению Наполеона она была расквартирована за рекой Пассаргой: 27-тысячный корпус Бернадота – на левом фланге, корпус Сульта – в центре у Либштата. Гвардия, резервная кавалерия и корпус Даву – у Гогенштейна и Остероде. А вот 20-тысячный корпус маршала Нея был сильно выдвинут к Гуттштадту.

Примечательно, что русские войска зимовали на северо-востоке от корпуса Нея. Две дивизии Дохтурова находились у Вормдита, две дивизии Остен-Сакена и кавалерия Уварова под общим командованием первого, а также две пехотные дивизии и кавалерия князя Д. Б. Голицына располагались у Аренсдорфа на северо-западе от Гуттштадта. Авангард во главе с П. И. Багратионом базировался в Лаунау, севернее позиций Нея. А вот корпус князя Алексея И. Горчакова 1-го и казаки Платова стояли южнее за рекой Алле.

Серьезно подготовившись к возобновлению военной кампании, до того развивавшейся весьма успешно (по сути дела дотоле столь победоносному Бонапарту так ни разу и не проиграли!), Беннигсен принял решение атаковать отдалённый от основных сил Великой армии корпус Нея у Гуттштадта. По его плану Дохтурову полагалось перерезать сообщение корпусов Сульта и Нея у Ломитена, авангарду ударить во фронт французских сил, а корпусам Горчакова 1-го и Остен-Сакена напасть на фланг и в тыл неприятеля. В тоже время прусскому корпусу Лестока было приказано демонстративно отвлекать войска Бернадота, а казачьим соединениям переправиться через р. Алле и преследовать отступающие части французов сколько это будет возможно.

23 мая (5 июня) основная диспозиция была донесена до сведений командиров и армия приготовилась к активным боевым действиям против уже не столь страшного как ранее, уже не всегда исключительно победоносного, «корсиканского чудовища».

В 3 ч. утра 24 мая части Дохтурова двинулись к Ломитену.

Так началась целая серия жарких боев, протекавших с переменным успехом – с 23 мая (4 июня по старому стилю) по 28 мая (9 июня). В исторической литературе ее принято называть единообразно – «сражениепри Гуттштадте», поскольку все они протекали в районе города Гуттштадта.

В лесу, перед селением Ломитен, завязался бой с авангардом корпуса Сульта. Маршал, помня распоряжение императора не пересекать р. Пассаргу, не решился атаковать всеми силами и, отбросив врага, вернулся на исходные позиции, охраняя переправу. Однако и Дохтуров смог выполнить данный ему приказ: он расположился на занятых позициях у Ломитена, т.е. перерезал коммуникации неприятеля.

Уже утром в бой ринулся авангард князя Багратиона. Пройдя стремительным темпом Гронау, он занял Альткирх (Альтенкирхен) по дороге на Гуттштадт. Тут он стал ожидать подхода сил Горчакова 1-го и Остен-Сакена, поскольку опасался, что если он сам в одиночку ударит по позициям Нея, то может понудить врага отступить и, тем самым, позволит ему ускользнуть из готовящихся сомкнуться русских «клещей». Проще говоря, Багратион старался не спугнуть неприятеля с позиции, окружаемой остальными частями русской армии.

Однако французы не стали ждать пока «капкан» захлопнется. Ней посчитал, что багратионовский авангард – всего лишь усиленная разведка противника, не влекущая за собой никакой активности в его сторону. Он решил отбросить Багратиона на исходные позиции, атаковав Альткирх всеми силами. Завязался тяжёлый бой, в котором главной задачей русских было дождаться подхода подкреплений. Но французский маршал наседал так сильно, что мог с минуты на минуту опрокинуть русский авангард. Багратион, заметив неподалёку долгожданные полки Остен-Сакена и кавалерию Уварова, перешёл в контратаку на вражеский корпус. Теснимый с севера, он начал отступать по дороге на Деппен, мужественно отбивая атаки противника на всём пути отступления.

К концу дня после тяжелого шестичасового боя Ней все же остановил свои войска в р-не Анкендорфа и начал переправлять тяжести и обозы на левый берег р. Пассарги, куда, планировался к 27 мая подход всех соединений Великой армии.

Так, план русского командования по окружению и разгрому корпуса Нея провалился. Дело было в несвоевременном прибытии колонн Горчакова и Остен-Сакена. Они подошли на указанные позиции гораздо позже запланированного времени, а именно тогда, когда части Багратиона уже отбросили противника от Гуттштадта. Казаки Платова также опоздали с занятием Бергфрида, однако всю вину за провал операции главнокомандующий возложил именно на Остен-Сакена, дело которого позже отдали в военный трибунал.

Русская армия заночевала у Глогау и Квеца.

В ночь с 24 на 25 мая Беннигсен упустил блестящую возможность отрезать Нея от Деппенских переправ. Он не воспользовался тем, что маршал ночевал прямо перед основными силами врага. Отчаянная (эдакая «безбашенная») смелость всегда выделяла этого маршала даже среди других наполеоновских маршалов-храбрецов (Мюрата с Ланном и Удино, например), но в этой ситуации она могла выйти ему и его солдатам боком.

И вот, в 3 часа утра 25 мая, Багратион внезапно атаковал неприятеля у Анкендорфа. Но его позиция оказалась очень крепкой: левый фланг был прикрыт болотами, а правый – упирался в лесистые горы. И все же, после непродолжительного боя корпус Нея снова оказался разбит авангардом русской армии и окончательно отошёл за р. Пассарга. За два дня боя маршал потерял только пленными 1,5—3 тыс. солдат (в том числе генерала Роге), 2 орудия и свой личный экипаж впридачу к обозам.

Только узнав о нападении русских войск на отдельно стоящий корпус Нея, Наполеон начал собирать все свои силы (порядка 123 тыс. солдат?) в единый кулак у Заальфельда.

26 мая генерал Беннигсен узнал об этом и стал прикидывать, где бы ему получше обустроить свои позиции для вполне возможного генерального сражения в возобновившейся кампании. Он колебался выборе позициями – у Гуттштадта или у Гейльсберга, но, все же, стал возводить укрепления у первого пункта и расположил свои войска поблизости.

Уже утром 27 мая, отдав последние распоряжения к бою, Наполеон приказал войскам переправляться через р. Пассаргу сразу в двух местах – у Деппена и у Эльдитена. Тем временем, приехавший на позиции Багратиона главнокомандующий Беннигсен вновь проявил нерешительность, приказав сдерживать французов у Деппена, где должны были переправляться главные силы французской армии, но не ввязываться с ними в решительный бой. Корпус маршала Сульта согласно приказу Наполеона перешёл реку в назначенный срок у Эльдитена и с ходу атаковал селение Клейненфельд, где находились войска под началом Н. Н. Раевского, проявившего тогда выдающийся героизм. Весь день за селение гремел тяжелейший бой. В одной из атак Раевскому удалось окружить и истребить целую пехотную бригаду французов. За неосмотрительные действия поплатился и её командир, генерал Гюйо. Но даже этого подвига было мало, чтобы сдержать натиск всего корпуса Сульта, атакующего очень энергично при значительном численном превосходстве. Обстановка обострилась до того, что в ситуацию пришлось вмешаться самому Багратиону.

В связи с началом переправы французов у Деппена, он отвел свои силы к Анкендорфу и приказал Раевскому отойти на одну с ним высоту к Вольфсдорфу. Только вечером последний смог выполнить приказ своего командующего, выведя свою бригаду к указанному ему месту. Оказавшись поблизости друг от друга и в условиях хорошей связи, Раевский и Багратион приготовились к новой схватке, собираясь передислоцироваться потом в расположение основных сил русской армии у Гуттштадта.

Однако ночью Беннигсен приказал авангарду Багратиона сдерживать врага как можно дольше, решив дать неприятелю генеральное сражение, все же, не у Гуттштадта, а у Гейльсберга, куда и стягивал все русские войска (примерно 105 тыс. чел), правда, очень медленно.

28 мая в рамках «Гуттшадтского сражения» произошёл последний бой.

Весь тот день, постоянно наседая, французские силы теснили русских к Гуттштадту. Корпус Сульта атаковал Вольфсдорф. Судя по всему, столь же жарко было и у Анкендорфа. Вражеские силы намного превосходили войска Багратиона. Теснимые со всех сторон многочисленным противником, русские около четырёх часов сдерживали его на фронте протяженностью в 14 км. Близ города кипел ожесточенный бой. Как и при Прейсиш-Эйлау, покрыли себя славой артиллеристы А. П. Ермолова, подпуская врага на дистанцию прямого выстрела в упор. И все же, русским пришлось отступить в Гуттштадт. Жаркий штыковой бой на улицах города в последний раз позволил Багратиону отбросить противника и успеть отойти за р. Алле, после чего мосты через нее были своевременно уничтожены казаками Платова.

По сути дела сражение при Гуттштадте, как и при Чарново, Голымине, Пултуске и Эйлау (хотя во всех случаях русские отходили с поля боя первыми, что по законам войны той поры считалось признанием поражения), закончилось уже ставшей традиционной для той кампании кровавой «ничьей» и лишь ознаменовало возобновление боевых действий после трёхмесячного перерыва в связи с весенней распутицей.

Главным виновником неудачи русских войск, порой, считают самого Беннигсена, не проявившего большого умения организовать нужное для победы тактическое взаимодействие сил и дважды упустившего отменный шанс разгромить корпус Нея. Медлительность и неопределённость в действиях обрекла русских на тяжёлые арьергардные бои с превосходящим противником во время отхода основных сил к месту будущего генерального сражения весенней кампании. Принято считать, что лишь исключительное мужество и невроятная стойкость русских войск помогли им избежать тогда поражения.

В общем, ни одна из противоборствующих сторон, несмотря на внушительные потери (французы – до 3 тыс. убитых и раненых; русские – несколько больше – 5—7 тыс. убитых, раненых, пленных), так и не выполнила поставленных перед ними задач.

После неудачного нападения Беннигсена на корпус маршала Нея около Гуттштадта 90 (?) -тысячная русская армия отступила на заранее выбранные и укреплённые по приказу Беннигсена позиции перед восточно-прусским городом Гейльсбергом (ныне Лидзбарк-Варминьски в Польше), расположенным на берегу р. Алле. Здесь она была разделена на 2 части – 3 дивизии и царская гвардия на правом берегу, главные силы – на левом, перед Гейльсбергом. Это было связано с тем, что не было понятно, откуда атакует Наполеон. Через реку Алле навели три понтонных моста, что позволяло своевременно усилить любую из двух группировок, если бы она подверглась неприятельскому нападению.

По данным разведки стало известно, что главные силы французов (корпуса Мюрата, Сульта, Нея, Ланна и гвардия) численностью до 50 тыс. наступают по левому берегу реки Алле. Тогда как корпусам Мортье и Даву следовало отрезать русскую армию от Кёнигсберга, бывшего её главной базой снабжения в Восточной Пруссии. После этого можно было обрушиться на нее всеми силами и раздавить численным превосходством.