Вакцина памяти

Валерий Львович Панько слегка хрюкнул, вернее, прокашлялся. Опера переглянулись, мол, не надо здесь покашливать.

– Итак, ближе к середине восемнадцатого века, в эпоху так называемых дворцовых переворотов, немецкий ученый Байер, будучи тружеником петербургской Академии наук, высказал простенькую мысль: русские были неспособны или не совсем способны организовать собственное государство. А посему пригласили варягов, читай немцев-скандинавов-викингов, чтобы эти ребята вместе со своей дружиной организовали у славян управление, власть и порядок. Тем самым, собственно, оправдывалось многочисленное присутствие немцев при русском дворе и в том числе воцарение Анны Иоанновны, которая вернулась в Россию после двадцатилетнего пребывания в Курляндии, а вместе с ней к власти пришли немцы Иоганн Бирон и Христофор Миних. Укрепил свои позиции также Остерман, занимавшийся внешней политикой еще со времен Петра Великого. Короче, история о призвании трех викингов со своей дружиной неплохо копировала присутствие немцев на ключевых постах Российского государства.

Имя Байера, наверное, так бы и сгинуло, как имена тысячи других ученых, но что произошло: уже в царствование Екатерины Второй на торжественном заседании Академии наук немец Шлецер произнес речь о происхождении русского государства от варягов, чем вызвал неудовольствие Ломоносова и еще нескольких товарищей. Те стали выводить Русь из сочинений античных публицистов вроде Тацита, и с тех пор пошло-поехало, стали меряться глубиной исторического прошлого. Два лагеря бьются за племя русь, за имя «Русь», за тех, кого впервые стали называть русами, за основоположников, за начала, – Панько выдохнул.

– На что эти начала влияют? Кто первый там встал, гребцы шведы-руотси либо роксоланы с низовий Днепра? Разве так, по щелчку пальца, можно устроить государство? В Индии долгое время была английская администрации, но Англии из Индии не получилось до сих пор. Так в чем соль?

Вопрос Белкина повис в воздухе. Это был вопрос не про Русь, это был вопрос про смысл ГУИИ…

– Вы эти свои академические штучки оставьте для университетов, – взял слово Толь Толич, – развели здесь коллоквиумы, понимаешь. Нам сверху дано указание раздавить норманнистов. Вы подумали о социальных последствиях ваших метаний? Получается, что славяне от Новгорода до Днепровских порогов не смогли создать собственное государство, объединиться подобно другим народам Европы и Азии и выйти на авансцену истории. Так, что ли? В учителя захотели пойти? Берите на хрен летописи, историографию и, едрит-мадрит, несите этих норманнистов на блюде.

– Анатолий Анатольевич, норманнистов разгромить – дело нехитрое, дорожка-то известна и протоптана еще советскими учеными. Так, мол, и так, Древнерусское государство зародилось в Среднем Поднепровье, оттуда же пошло имя «Русь», от древнего названия племени росы – русы, а также от реки Рось, одного из притоков Днепра. На закате перестройки и Советского Союза кто-то смекнул, что вести историю Древнерусского государства из Киева, а не из Великого Новгорода, будет скоро не совсем корректно. Впрочем, едва ли кому-то было дело до истории в те лихие годы. Но тем не менее вышел ряд работ, где норманнская теория получила новое обрамление, уступая русским право на создание собственного государства. Однако викингам-варягам предоставили первые роли, сделав их потомками первых князей и вообще основателями княжеского рода Рюриковичей, – не спеша и уверенно проговорил Панько.

– И в чем проблема? – Толь Толич был не столь подкован, как, к примеру, Дубов.

– Проблема в том, что если мы начнем громить норманнистов и тех, кто рядом, мы неизбежно должны будем выйти к истокам Древнерусского государства и, согласно классической автохтонной теории, выйдем к берегам Днепра, к Киеву – матери городов русских. Там найдем и начала Руси, и первых князей, и начало государственности. И что тогда, заново переписывать всю историю, враз ломая гигабайты пропаганды? – Панько уже стал мыслить в реалиях сегодняшнего дня.

– И что нам делать? – громко поинтересовался Белкин.

– Присутствует одна мысль, – скромно ответил Панько. – В свое время, когда «автохтонисты» и норманнисты застряли в позиционных боях, на помощь пришла археология.

– Археология нам не поможет, – возразила Ольга Чернова, – все уже раскопано.

– Есть еще одна дисциплина – археология человека.

– В смысле? – не понял Гавриков.

– Об этом позже. Анатолий Анатольевич, нам нужно к генералу Дубову, без его помощи не обойтись.

Сотрудники ГУИИ посмотрели на Панько с большим интересом.

***

Генерал Дубов понимал ситуацию и последствия гораздо шире, чем Толь Толич и опера, он вообще понимал все. И сейчас, внимательно выслушав исследователей, приготовился задавать вопросы.

– Валерий Львович, у вас есть какое-то предложение касательно норманнской теории, точнее, антинорманнской?

– Товарищ генерал, если сейчас мы докажем автохтонное происхождение, то мы неизбежно сыграем на руку сопредельному государству, и наша аргументация тактически окажется в нашу пользу, а стратегически уже в их.

– Это я знаю. Какой выход, господа историки?

– Некто Рыбаков, сторонник автохтонной теории, в свое время использовал археологические находки из Среднего Поднепровья с целью доказать наличие серьезной материальной культуры у древних славян, сравнивая эти находки с артефактами на других территориях, и заявлял о большем влиянии и распространении племени полян-русов.

– Ну, а нам-то что это дает? – Дубов прекрасно знал труды академика Рыбакова, но не понимал, куда клонит Панько.

– Кроме археологии, которая была спутницей истории долгое время, существует генетика. Если нам удастся отыскать захоронения Рюрика и первых князей, варягов, викингов, – почти скороговоркой выпалил Валера, – то, вероятно, мы сможем доказать, что они были славяне, русские люди, на основании анализа ДНК и даже отыскать их потомков, – Панько сам не ожидал от себя последнего предложения.

– Неплохая мысль, неплохая, но нам не обойтись без археологических раскопок. Где мы будем искать предков этих самых Рюриковичей? – засомневался Анатолий Анатольевич.

– Это полбеды, – подхватил майор Белкин. – А если мы организуем экспедицию, найдем этих Рюриков-Юриков, возьмем ДНК, и выяснится, что они вообще не имеют потомков или эти потомки как раз и есть те самые шведы-варяги?

– В этом случае придется физически устранить всех участников экспедиции, – вмешался Гавриков.

– Да погоди ты устранять. Как вы собираетесь находить потомков? Нужно брать ДНК ныне живущих, понимаете? – сформулировала задачу Чернова.

– Хм-хм, – генерал Дубов демонстративно откашлялся. – В период тотальной вакцинации от ковид-19, ковид-22, ковид-24 базы ДНК граждан появились во всех цивилизованных странах.

– Вы хотите сказать, что под видом прививок у нас брали ДНК? – Панько сделал такие глаза, словно он монах-аскет девятнадцатого века, попавший в двадцать первый.

– Так, я вам ничего не говорил, а вы ничего не слышали. Нам важно найти Рюрика, вернее, то, что от него осталось, после уже будем разбираться, – Дубов обвел взглядом сотрудников, словно выбирая, на ком остановиться. – Белкин и Панько, пойдете со мной в спецхран, может, найдем что-нибудь интересное в фонде редкой книги.

Белкин и Панько переглянулись: в спецхран доступ имели человека три из всего Управления.

***

Лифт кряхтя спускался в подвал ГУИИ. Красная кнопочка загорелась – мол, приехали, достигли дна. Двери отворились; Дубов вышел первым. Несколько ламп неприветливо освещали вход. Двери с номерами один, два, три. Дубов легко открыл вторую. Теперь они шли по длинному коридору, видимо, в другое крыло здания, а может, вообще на другую сторону улицы. Шли молча. Что-то подсказывало Панько, что двигаются они вовсе не в библиотеку, и книг сегодня не будет.

– Почти пришли, – Дубов остановился у кирпичной кладки, – возьмите маски.

– И здесь тоже, – пошутил Белкин.

– Здесь, товарищ майор, обязательно.

Дубов сам первым нацепил маску; теперь его лицо невозможно было опознать. Панько и Белкин проделали то же самое. Дубов несколько раз нажал на кирпич, и стена раздвинулась. Офицеры зашли внутрь. Охранник на мгновение отвлекся от мониторов и кивнул Дубову. Должно быть, посетители здесь бывали редко: документов никто не спрашивал. Вся троица последовала дальше.