«А Вам известно, сколько фрез
Цех заточил за всю неделю?» —
«Вы знаете, как знаю я:
Мне стоит в цехе появиться —
Увидит Картуз там меня
И надо мной начнёт глумиться.
И первым делом спросит он:
А где инструкция, любезный?
И я, как прежде, убеждён:
Вопрос его не бесполезный».
Арапов строго вдруг спросил:
«А где инструкция, ответьте?» —
И, рук своих не досушив,
Гордей умчался, словно ветер.
В груди образовался ком,
И затряслись Романа руки —
Об издевательстве таком,
Душевные плодящем муки,
Он больше слышать не хотел.
Решив покончить с этим сразу,
Пока остыть он не успел,
Пошёл искоренять заразу.
Его уже не мучил страх,
Что вслед за разговором нервным
В его судьбе наступит крах —
Конец «блистательной карьеры»…
Вёл очень важный разговор
Арапов, телефон держащий.
Роман присел, потупив взор, —
Момент не очень подходящий.
И он стал молча ожидать,
Когда Гордей наговорится.
Арапов продолжал болтать
По телефону, как девица…
Вдруг появился сам Гудков,
И, подчинившись «знаку свыше»,
Роман поднялся и без слов
Из кабинета тихо вышел.
Он понял – время не пришло
Ему везде расставить точки:
«В других искореняя зло,
В себе убей его росточки!»
Роман нашёл, чем объяснить
Причину «праведного» гнева:
«Я попытался обвинить
Гордея в том, что он не делал.
Ведь слово – это лишь сосуд,
Пригодный к действиям различным,
И эту ёмкость все берут
И наполняют смыслом личным.