Не перевёлся блюдолиз,
Произносящий мадригалы
67:
«Гордей Петрович, как я рад!
О, вы такой большой начальник!» —
Казалось бы, всё невпопад…
Но рад Гордей необычайно.
Роману нужен был судья -
Не чересчур ли загордился
Удобный мальчик для битья?
И он жене во всём открылся:
«Неплохо было б перестать
Мне и Арапова бояться…» —
«Ну, если глубже разобраться —
Чего бояться? Он не тать
68…» —
«Да, гнев его, конечно, страшен,
Любого может испугать…
Но он для жизни не опасен
И начинает угасать
Немедленно после разрядки.
Гнев тот кончается ничем
И забывается совсем…» —
«Ну, что-то вроде физзарядки?..» —
«Преследовать; как дичь, травить;
Копаться в грязном гардеробе;
Из щели за тобой следить —
Гордей на это не способен.
Я точно не могу судить,
Но есть такое ощущенье:
Он что-то хочет сообщить
Своим развязным поведеньем…
Не исключу, что я ему,
Быть может, чем-то симпатичен,
Назло позорному клейму,
Которым я, как раб, помечен…» —
«Возможно, хоть Арапов строг,
Но уважением проникся —
Ведь ты за столь короткий срок
Довольно быстро обучился». —
«В нём это глубоко сидит,
Он даже не подозревает,
Что, как бы ни был он сердит,
Ко мне симпатию питает…
Он словно девушка, что всем,
Кто в поцелуе страстном слился,
Завидует, а между тем
Сама испачкать рот боится…
Когда меня он наказал
Деньгами (есть ли что-то строже?),