Сталинские премии. Две стороны одной медали

Особого внимания идеологов по части количества и жесткости разносов удостаиваются М. М. Зощенко и А. П. Довженко. Но если Зощенко власти упорно преследовали и до, и после войны (что, кстати, почти не влияло на его чрезвычайную популярность среди читателей и на серьезный авторитет в кругу собратьев по перу), то Довженко ранее числился в сталинских любимцах, получал и премии, и звания, причины его попадания в немилость, в общем-то, до конца не ясны.

Кульминацией всего этого «шабаша» в 1944 году явилось решение Сталина очередного присуждения премий не проводить (а списки за 1943 год были уже подготовлены). «Распустившейся» творческой интеллигенции предстояло новыми трудами доказать свою преданность партии и вождю и верность идеалам социалистического реализма.

К весне 1945 года ситуация существенно не изменилась, но близость победы, видимо, оказала влияние на учредителя премии, и, сменив гнев на милость, он распорядился готовить объединенный список кандидатов за 1943–1944 годы. Комитет по Сталинским премиям в области литературы и искусства возобновил свою работу (см фрагменты из стенограмм заседаний Комитета в марте – апреле 1945 г.).

Впрочем, всех тех «неблагонадежных» или «допустивших серьезные ошибки», чьи имена упоминаются в вышеперечисленных документах, прорабатывали, снимали с должностей, запрещали к печати, но все же не сажали и не расстреливали. Это не значит, что в годы войны арестов и расстрелов в художественной среде вообще не было. Планомерная работа органов НКВД (позднее НКГБ) по выявлению и искоренению инакомыслия продолжалась, хотя и не в тех масштабах, что в 1937–1939 гг. Хотя истинные причины того или иного ареста могли быть самыми разными. Наиболее характерным примером тому и самым известным лауреатом-сидельцем является, безусловно, Алексей Каплер – лауреат Сталинской премии (из числа первых) за сценарий культовой кинодилогии тех лет о Ленине («Ленин в Октябре» и «Ленин в 1918 году»), красавец, бонвиван, весельчак, любимец женщин, которым он часто отвечал взаимностью. Одно из таких взаимных увлечений и повернуло наихудшим образом его судьбу, поскольку героиней романа оказалась шестнадцатилетняя любимая дочь вождя Светлана Аллилуева. Каплер не внял ни дружеским советам, ни прямым указаниям оставить в покое юную советскую «принцессу» и испытал в последующие десять лет все «прелести» лагерного быта. Подробности этой истории мы предлагаем читателям во фрагментах из воспоминаний самой Светланы Сталиной и из очерка Б. Сопельняка (сетевой журнал «Хранитель», http://www.psj.ru (http://www.psj.ru/)).

Менее известен эпизод с поэтом В. И. Лебедевым-Кумачом, автором слов к популярнейшим песням из к/ф «Веселые ребята», «Волга-Волга», «Дети капитана Гранта» и др., а также к таким сверхпатриотичным, как «Песня о Родине» («Широка страна моя родная»), «Москва майская» и тот самый «Гимн партии большевиков». Случилось это 16 октября 1941 года, в день, когда было объявлено об эвакуации из Москвы партийных и правительственных учреждений. Немецкие войска стояли в районе Химок, в городе царила обстановка, близкая к панике. Эвакуация членов творческих союзов с семьями была организована плохо, уважаемые и воспитанные люди – писатели, артисты, поэты, музыканты – штурмовали вагоны, не всегда при этом успешно. Одним из неудачников и оказался знаменитый поэт-песенник, лауреат Сталинской премии, всего лишь три месяца назад написавший строки «Вставай, страна огромная, вставай на смертный бой…» – самой патриотической песни в истории страны, где ни разу не упоминаются ни вождь, ни партия. От обиды за себя и за державу Лебедев-Кумач пришел в состояние аффекта, сорвал с себя один из орденов и, швырнув его в сторону портрета Верховного Главнокомандующего, сопроводил этот жест бранными словами, примерно такими: «Что ж ты, сволочь усатая, Москву сдаешь?» (об этом недавно рассказала в телевизионной передаче внучка поэта). Находившаяся рядом жена отчасти спасла ситуацию, закричав: «Это поэт Лебедев-Кумач! Он сошел с ума!». Очевидно, подхватившие Василия Ивановича чекисты решили сделать вид, что поверили в сумасшествие, во всяком случае, поэт несколько месяцев провел в психиатрической спецбольнице (ведомства НКВД) в Казани. После этого ему разрешили вновь стать военным журналистом в печатных изданиях Военно-Морского флота. Но песен той же степени популярности, какими он прославился до злополучного инцидента, он уже больше не писал.

Следует упомянуть и необычную историю (с благополучным, впрочем, концом), произошедшую с драматургом Николаем Эрдманом – сценаристом фильмов «Веселые ребята» (в соавторстве с Владимиром Массом) и любимого Сталиным «Волга-Волга» (в соавторстве с Михаилом Вольпиным). Ссылку он успел отбыть еще до войны (а Сталинскую премию получит после нее), но как неблагонадежные (Эрдман еще и немец по национальности), они с Вольпиным были мобилизованы не в действующую, а в трудовую армию. О дальнейших (и частично, предшествующих) перипетиях мытарств сценаристов можно прочитать в очерке И. Кузнецова «Как имажинист Эрдман чуть в Саратове не погиб» в газете «Саратовские Вести» от 13.01.2001.

«Мелкую» же писательско-артистическую и прочую художественную «сошку» арестовывали и сажали без всякого ограничения (хотя и не столь масштабно, как в 1937–1938 гг.). Так, уже на следующий день после начала войны был арестован писатель Л. Шеповалов (псевдоним – Лев Овалов – будущий автор знаменитого «Майора Пронина»). Характерным примером может служить история создания Воркутинского музыкально-драматического лагерного театра. Его основателем считается отбывавший там трехлетний срок известный московский артист и режиссер Борис Аркадьевич Мордвинов (не путать с лауреатами Сталинской премии артистом Николаем Дмитриевичем Мордвиновым и архитектором Аркадием Григорьевичем Мордвиновым). Посадили его, по слухам, за не слишком лестный комментарий по поводу знаменитой оценки И. В. Сталиным поэмы М. Горького «Девушка и смерть» («штучка посильней, чем „Фауст“ Гете»). По отбытии срока из Воркуты, естественно, не отпустили. Когда Борис Аркадьевич задумал создать в зоне театр, то оказалось, что среди контингента заключенных есть все театральные специальности – от режиссеров и актеров (и драматического, и музыкального театра) до костюмеров, декораторов и осветителей. Подробности читатель найдет во фрагментах из очерка А. Клейна и А. Попова «Заполярная драма» в этом разделе книги.

Великая Отечественная война была особым временем в жизни страны. Для художественного творчества условия были, конечно, более сложные, чем в мирное время, но зато военные события давали настоящим художникам сильнейшие дополнительные творческие эмоциональные стимулы. В этот период, помимо уже упомянутых, были созданы такие замечательные произведения, как камерные сочинения Д. Шостаковича, С. Прокофьева, Н. Мясковского, кинофильмы «Иван Грозный» С. Эйзенштейна, «Человек № 217» М. Ромма, «Радуга» М. Донского, «Два бойца» Л. Лукова со знаменитыми песнями Н. Богословского (впрочем, не награжденного), «Нашествие» А. Роома, «Она защищает Родину» Ф. Эрмлера (автором сценария, называвшегося первоначально «Партизаны», был А. Каплер, и Эрмлеру пришлось приложить колоссальные усилия, чтобы сохранить фильм в производстве, заменив и название, и фамилии сценаристов в титрах), документальные фильмы «Сталинград» и «Ленинград в борьбе», кинохроника с передовой, романы «Хождение по мукам» А. Толстого, «Емельян Пугачев» В. Шишкова, «Порт-Артур» А. Степанова, «Молодая гвардия» (1?я редакция), повести «Два капитана» В. Каверина и «Сын полка» В. Катаева, поэма А. Твардовского «Василий Теркин» – это только из числа «удостоенных». Множеству других популярных стихов, песен, концертных номеров фронтовых бригад, радиоспектаклей давал оценку народ на фронте и в тылу. Музы не молчали…

Документы и факты

В Совнаркоме СССР

«О Сталинских премиях за выдающиеся работы в области науки, изобретательства, литературы и искусства за 1941 г.»

Совет Народных Комиссаров Союза ССР постановил:

1. Во изменение постановления СНК СССР от 20 декабря 1939 года установить для 1941 года следующее количество Сталинских премий:

а) за выдающиеся работы в области науки по две премии первой степени в размере 200 тысяч рублей и по две премии второй степени в размере 100 тысяч рублей по каждой из следующих областей наук:

1. физико-математических наук,

2. технических наук,

3. химических наук,

4. геолого-географических наук,

5. биологических наук,

6. сельскохозяйственных наук,

7. медицинских наук,

8. экономических наук (включая статистику),

9. военных наук,

10. историко-филологических наук,

11. философских наук,

12. юридических наук;

б) за выдающиеся работы в области искусства по две премии первой степени в размере 100 тысяч рублей и по две премии второй степени, в размере 50 тысяч рублей по каждому из следующих видов искусства:

1. музыке,

2. живописи,

3. скульптуре,

4. архитектуре,

5. театрально-драматическому искусству,

6. оперному искусству,

7. балетному искусства,

8. художественной кинематографии,

9. хроникально-документальной кинематографии;

в) за выдающиеся произведения в области литературы по две премии первой степени в размере 100 тысяч рублей и по две премии второй степени в размене 50 тысяч рублей по каждому из следующих видов литературы:

1. поэзии,

2. прозе,

3. драматургии,

4. литературной критике;

г) за выдающиеся изобретения (в том числе военные):

десять премий первой степени в размере 100 тысяч рублей

каждая, двадцать премий второй степени в размере 50 тысяч рублей каждая, тридцать премий третьей степени в размере 25 тысяч рублей каждая.

2. При обсуждении Сталинских премий за 1941 год давать преимущество работам и изобретениям, связанным с делом обороны страны.

    «Правда», 12.01.1942

Постановление Совета Народных Комиссаров Союза ССР

«О присуждении Сталинских премий за выдающиеся работы в оьласти искусства и литературы за 1941 год»

Во исполнение Постановлений Совета Народных Комиссаров СССР от 20 декабря 1939 года и 11 января 1942 года о присуждении Сталинских премий за выдающиеся работы в области искусства и литературы за 1941 год, Совет Народных Комисаров СССР постановляет:

Присудить Сталинские премии за выдающиеся работы 1941 года в области: