Серебряный дракон

– Помню, ты говорила. Ну и что стало на место?

– Немного и не совсем так, как раньше.

– Расскажи. – Его на самом деле интересовало мое состояние.

– Эйдетическая память вернулась и, кажется, телепатия, Но в каком-то извращенном варианте.

– Это как?

– Ну… – Я немного задумалась, как лучше объяснить: – Читать мысли и передавать свои я не могу, при этом все веточки мозга на местах. Но я улавливаю эмоции, а не мысли.

– Что? – удивился Арс.

– Ощущаю, словно вижу – страх, ненависть, другие чувства.

– Интересно.

– Ага, – кивнула я. – Это и включилось в работу, когда мы проезжали мимо дерева со стрелком. Неожиданно почувствовала его раздражение. Тут эйдетика пробудилась и дала о себе знать. Прокрутила картинку назад, смотрю – мужик с арбалетом в ветвях.

– Про эйдетику ты еще не говорила, что это за зверь и c чем его едят?

– Мгновенная память. Например, видишь что-то, но не обращаешь особого внимания, после вспоминаешь, что пропустил нечто важное, а находишься в другом времени и другом месте. Вот и возвращаешь мысленно картинку и спокойно изучаешь.

– Здорово, А я так смогу? – Глаза у него загорелись от возможной перспективы.

– Попробуем, – пообещала я, – должно получиться, это у всех людей изначально заложено, только подтолкнуть надо.

– И ты всегда все помнишь?

– Ну да, то есть теперь буду помнить. С потерей предыдущей памяти я напрочь забыла то, чем не пользовалась, в смысле никогда не использовала…

Ох, я сама запуталась и мужа запутала. Нашу мирную беседу прервал хозяин дома.

– С пленным-то делать чего? – спросил он, с беспокойством глядя на нас.

– Уже очухался? – Вопрос праздный, но он сам вырвался из моих уст.

– Да, – подтвердил Глоб. – Еще как очухался. Пытается вырваться, а силища в нем! Прям как у лошади-тяжеловоза.

– Значит, время не ждет, веди, – приказала я мужику и спросила мужа: – Арс, ты со мной?

– А как же. – Пропускать он ничего не собирался.

Глоб вывел нас во двор и указал на маленький сруб, пристроенный к сараю:

– Там он.

– Что за будка? Вы в ней собаку держите? – Я не понимала, зачем нужно такое крохотное здание.

– Этому домику сто лет, – обиженно надул губы Глоб и пояснил: – Его мой дед построил, когда приехал сюда, всей семьей в нем жили.

Вход охранял солдат. Пришлось сложиться пополам, чтобы втиснуться через низенькую дверь в эту халупу, памятник архитектуры переселенцев. Внутри было тепло, горел сложенный в углу очаг. У стены на грязных нарах метался наш пленник-больной, его стерегли два воина. Стрелок, любитель лазить по деревьям, усердно им помогал.

– Наконец-то! – воскликнул один солдат и объяснил неуместную радость: – Вымотал он нас, силен, как бык, кляп норовит выплюнуть.

– Сейчас быстренько с ним покончим в том или ином смысле. – Я окинула взглядом присутствующих и решила, что их вполне хватит. – Держите его, парни, изо всех сил держите, чтоб не дергался. Арс, тоже помоги.

Глоб и Арс прижали плечи мальчика к нарам, солдаты ухватились за ноги, а стрелок сел ему на живот.

Подойдя к изголовью, открыла третий глаз и тщательно изучила извивающуюся ленту.

– Держите крепко, – напомнила я своим помощникам, – он будет биться, как в агонии. – И прошептала себе под нос: – Что недалеко от истины…

Мужики навалились, поднажали, припечатали паренька. Я вынула из ножен графский стилет и «Серебряного Спасителя». Псевдоруками поймала мечущуюся «голову» проклятия, или змеи, как хотите, так и называйте, и наколола с двух сторон серебряными лезвиями клинков. Раздался щелчок, и вспышка пламени чуть не ослепила мой третий глаз, я с огромным трудом подавила вопль боли, но не выпустила оружие и на ногах устояла. Пленник забился и завертелся, как уж на сковородке, пытался кричать, но кляп оказался вбит на совесть.

Оправилась я от потрясения не сразу, минуты две мотала головой, стряхивая одурь. Мужики покрылись испариной, пыхтели, им-то хорошо, они вспышку даже не заметили, знай держи парня, чтоб не рыпался.

Перевела дух и придавила коленом голову больного. Невидимыми руками стала вытаскивать змеюку, поддерживая клинками «голову» этого нечто.

Целый метр нематериального вещества вынулся и… застряло. Эта гадость намертво сцепилась с мозгами. Я потянула сильнее и… лента лопнула, оборвалась прямо в голове мальчишки. Он дернулся и замер, потерял сознание.

– Держите и не отпускайте, – скомандовала я своим подручным, с которых от усилий пот уже катил градом.

Мужикам стало легче, парень затих, стрелок даже осмелился и вытер лоб рукавом, а что творилось со мной, так и словами не передать.

Медленно развернулась я и понесла добычу к очагу. Огонь раскалил серебро и жег руки, но я продолжала держать черную ленту в пламени до полного уничтожения.

– Хорошенькие ожоги, – буркнула я, разглядывая покрасневшие руки.

– Джо, ты все? Закончила с этим? – Арс беспокоился, переживал, я чувствовала это, новые способности говорили о многом.

В избушке волновались все, от Глоба и стрелка исходили мощные волны страха, я их понимала и не осуждала. Солдаты тоже побаивались, неизвестная опасность пугала, заставляя прилагать все силы и молить равнодушных богов.

– Почти. Немного осталось. – Я вернулась к больному, дуя на обожженные ладони. – Пока не очистим ему мозги полностью, он опасен.

– А после? – Глоб волновался, голос у него дрожал.

Я промолчала, не до него – изучала ауру пленника. Нашла темный участок и стала медленно вводить туда правую псевдоруку. Ухватить оторванный кусок удалось сразу, это уже хорошо. Он крепко сцепился с клетками мозга и выходить не хотел, а вот это очень скверно. Крохотный кусманчик, маленький такой, но чертовски опасный. Сжимая его в кулаке, я старалась не повредить ничего лишнего. Какое сильное заклятие, чтоб им всем провалиться, колдунам и ведьмам этим окаянным…

Сопротивлялось оно до последнего, до самого конца цеплялось за все, что только можно. Пришлось наносить мальчику сильные повреждения, выбора у меня не оставалось, клетки мозга гибли тысячами, но я достала эту черную дрянь!

– Готово, – бросила я через плечо, сжигая в очаге последние остатки змеюки. – Дело сделано, можете его развязать.

На всякий случай еще раз осмотрела ауру, ничего, все чисто.

– Разумно ли? – опасливо косясь на паренька, спросил стрелок. – С виду-то ничего не изменилось.

– Ага, – поддакнул Глоб. – Вдруг он как разозлится, как засвистит и прикончит нас всех?