Эхо души

Я бы с цепи сорвался,
хоть знаю, что снова обманешь…

Только немеют руки,
мысли их крепко вяжут.
Пусть за мое унынье,
боги меня накажут.

Капли мгновений уходят,
а сердце к тебе взывает.
Боли не чую, слезы,
жизнь по капле уносят…

Тореро

Сегодня зовет фиеста
призрачным счастьем манит.
Надежду на скорую встречу
нам с тобою сулит.

Где же ты, где ты, моя Bonita?[5 - Bonita – (исп.) Красавица.]
Я жажду и жду тебя, mi se?orita.
Новой неистовой встречи
жарких безумных объятий
твоих неземных поцелуев,
невольных взаимных проклятий.
Mi amor, mi corazоn, mi vida[6 - Mi amor – (исп.) моя любовь; mi corazоn – (исп.) мое сердце; mi vida – (исп.) моя жизнь.].

Весь мир в равнодушном зное
с усмешкой корриды жаждет.
Сегодня на Пласа Майор[7 - Пласа-Майор (исп. Plaza Mayor – «Главная площадь» Мадрид. Была первой в Мадриде площадью, где было оборудовано постоянное место для корриды. – см. Википедия.]
сойдутся рога и шпага.
И кровь закипает в каждом.

Песок золотой арены,
Слепит под безжалостным солнцем.
И вееров черных трепет,
На бой матадора зовет.
Корриды песок зыбучий
Дух битвы, победы и смерти
Кровью пропитан жгучей
Себя и удачу проверьте!
Вперед, матадоры братья!
Навстречу судьбе неминучей
в безжалостные объятья…

Смерть в кружевах невестой,
негой томится, жжёт ядом,
подстерегает фиестой,
ласкает слух серенадой.

В вихре смертельного танца
движенья упруго точны.
Честь, отвага и страсть испанца.
Грация дев и улыбки сочны.

Тореро – струна и пламя,
Гордость и неизбежность,
Сила и страх нежданный,
В дерзких глазах твоих.

Арена слепит под солнцем,
Трибуны ревут, рукоплещут,
Квадрилья моя за спиной.
Жакет[8 - Chaquetilla украшается золотом и серебром.] галунами блещет,
И я выхожу на бой.

Торо

Гитара, постой, гитара…
Впиваются в душу звуки.

Как ворох цветных бандерилий.
Кровь течет по загривку,
и бурый песок взметает, торо[9 - Торо – (исп.) бык.],
стрелою черной.

А шпага с кривым муэ?рте
Упрятана в красную тряпку[10 - Muleta – ткань красного цвета для управления быком.].
Она мельтешит игриво,
Пред мордой моей горячей,
Мешая целиться мне.

Я еще бьюсь и целюсь,
Тореро верткому в пах.
Свирепая ярость душит,
Песок скрипит на зубах.

И в первую долю секунды,
Тореро в пылу не заметит,
Как острый мой рог вопьется,
Неся ему боль и смерть.
Зачем ты пришел, тщеславный,
Бесстрашьем толпу позабавить?
Она тебя вмиг забудет,
Когда под ребром почуешь,
Мой быстрый, как бритва рог.

Седая старуха в горе,
Без слез на заре оплачет.