Эхо души

про грязных красавчиков сонмы лихие,
что уступают места беременным девам
в трамвае,
зловредным крючкам-старичкам востроглазым
педантам, свидетелям будней кровавых,
что настойчиво, едучи в суд, вслух рассуждают,
желая отдать палачу на расправу,
посланцев из ада,
в Портленд припершихся молча,
испить не спеша лимонаду

и оптом продать пару тысяч индейских
просоленных разноразмерных, блестящих,
как смоль париков, под названием скальп.

Добытых своими руками.
Черной меткой клеймённые —
маленькой точечкой крови
невинной – не смоешь.

С пьяной ухмылкой беззубой,
простецкими байками про путешествия,
штиль и шторма, тот чудно?й и смешной
треугольник,

что бермудским назвал кутюрье,
ради модной тусовки,
чуть-чуть перекрасив из черного в серый,
сорок оттенков свинца,

обнажая всю суть и тщету карнавала,
жалких масок убожество и вожделенье лжеца,
неестественно бабьим капризным жеманным
и томным своим голоском.

Бом-брам-стеньга,
такое случается в море,
треснула-вмиг-сорвалась.

И хрястнули обе ноги.
Ч-ч-ёрт, карамба!
И баста…

Мой суровый седой капитан, одноногий,
он чуял фарватер любой,
хоть на полном ходу,

Ему и шторма? нипочем,
одинокая дикая сила,
в сочетании с точным расчетом и волей.

Якорь в глотку тебе! Разорви тебя гром!

Не спеша,
он отмерил
всего два удара.

Дьявол, холера усатый!

Отсёк мне ступни.
И крылья, в придачу.

Ззарраза!

Чтоб меня целиком не отдать
беспощадной гангрене до срока
и Магам Магриба,
чтоб до Тортуги успеть доползти мне
по штилю, под выжженным солнцем Карибов.

Ну ничего, я был юнга смышленый,
…такой и без ног проживет…
Не поспоришь, с грубой силой и
лихостью дикой чужой,

а также с замшелой рутиной увядших законов,
с повседневной тоской ожидания,
как в лихорадке, той беспросветной минуты,

тупой отрешенности миг, шаг за грань,
когда выйдешь сдаваться судьбе,
теряя устойчивость даже в сомненьях.

В снах затуманенных,
в диких чужих очертаниях Теночтитлана
увидишь, как обезьяны бесстыдно смеются,

оскалившись, рот прикрывая и уши, глаза,
выдавая молчанье, за вожделенного золота
слиток. Молчание – ложь!
Кто здесь?
Хмурый призрак из вечности…
Рушатся старые боги,
крутится ржавое чертово, зла колесо-карусель,
обгоняя сансарное хитросплетенье миров.

На смену спешит им, с безумной и
грязной улыбкой проржавленный Джокер,
сам на себя не похож,
не зная, что значит касанье души,