Хранители Старого Солнца

Он перевернулся на спину и закрыл глаза. Едва отдышавшись, он отодвинул край плаща, чтобы проверить, на месте ли оружие, но огненного меча не оказалось на поясе. Ушел вместе с отцепившимися ножнами.

– Гори все в алом огне! – выругался он.

Он попытался подняться. Все тело болело, а раны словно горели. Эсторган уже давно не испытывал такой боли. Это было словно не его тело… Он ощутил себя слабым стариком. Старость, которая обходила его стороной тысячи лет, внезапно взобралась ему на плечи, будто все прожитые им века вдруг разом заявили о себе. Что-то было не так… И вдруг колдун ужаснулся. Лицо его вдруг исказилось, и громкий крик вырвался наружу.

Эсторган кричал. Не от боли. Отчаянием был наполнен тот крик. Огненный меч не был самой страшной пропажей. На шее колдуна не доставало амулета, того самого, который на протяжении двух эпох питал его силой и магией Старого Солнца. Он был утрачен. Сгинул в треклятой реке Йокмисс.

Кривясь от боли, Эсторган поднялся на ноги и, хромая, быстро двинулся вдоль линии берега вверх по течению. Безумная цель отыскать на дне источник своей силы заставила его снова броситься в реку. Он клял себя за небрежность. Как же это нелепо – потерять вот так вещь, которая, по сути, делала его тем, кем он был. Без амулета он – никто! Он больше не колдун!

Бурное течение вновь, словно забавляясь, подхватило Эсторгана. Едва справляясь с беспорядочными водоворотами и перекатами, колдун нырял, пытался противиться быстрине, но поиски амулета не приносили результата. Мутная вода не позволяла увидеть дно. На ощупь! Вслепую! Гори все в алом огне! Нужно найти его во что бы то ни стало!

Тело Эсторгана слабело. Он уже не справлялся с потоками воды, и раз за разом начинал захлебываться. Лишь тут здравый рассудок вернулся к нему, и он приложил остаток сил, чтобы добраться до берега.

Глава 5

Ночь уже давно вступила в права, облачив окружающий лес в мантии из темно-синих сгустков тьмы. Большой костер горел перед входом в шатер. На земле близ него на волчьей шкуре, подобрав под себя ноги, сидел лысый мужчина в старой выцветшей рубахе. Он был еще не стар, однако прожитые годы уже собрали гряды морщин на его лице.

Взгляд его полузакрытых глаз был направлен на пламя костра. Оранжевые блики пляшущего огня отражались в них. Он размышлял. Несколько человек полукругом выстроились перед ним и выжидающе молчали. Некоторые из них держали лошадей в поводу, которые казались изнуренными, как после быстрой и длительной скачки.

– Повозка не могла уехать далеко, – ровным, монотонным голосом проговорил сидящий.

– Именно так, Оссимур! – проговорил один из стоящих напротив. – Но мы прочесали дорогу на многие версты вперед. Мы гнали коней во весь опор. Ее нет. И что еще более странно – нет на тракте даже следов от колес. Если бы не Гриб, так мы бы уже давно порешили, что не было никакой повозки!

Оссимур вскинул брови и одарил собеседника тяжелым взглядом. Тот невольно отвел глаза.

– Где Гриб?

– Я здесь, – произнес человек, что стоял чуть поодаль. Отозвавшись, он чуть выступил вперед. На его правом плече в отсвете костра виднелась кровавая повязка.

– Ты сказал, его спутник был в черном? – вопросил он.

– Да. Он был облачен в черный плащ. Черный, как сама тьма!

– Мнится мне, то был колдун, – проговорил Оссимур. – Не хотелось бы лезть в дела колдунов.

Все остальные одобрительно закивали.

– Однако, – продолжил Оссимур, – Ханин был сыном моего брата. Гибель его требует отмщения. А преступление против братства требует наказания. Волки Тракта не прощают предателей. И Стрелка я найду, пусть ему сопутствует хоть сам Всетемнейший. Снарядите лошадей на утро. Запаситесь снедью, ибо дорога будет долгой. Мы поскачем в сторону Алкайгирда. Если придется, уйдем и дальше. И пока мы не найдем этих подлецов, я не намерен отступать!

– Но если его спутник и вправду колдун? – осторожно спросил тучный мужчина в сером плаще. – И что если он один из тех, кто некогда прислуживал Всетемнейшему?

– Я уже все сказал, Кабан. Стрелок понесет наказание. А что до колдуна, я против него ничего не имею… И если он не встанет на моем пути, мы разойдемся мирно. Если же нет, нам придется разобраться и с ним. Готовьте лошадей.

Оссимур встал и скрылся за пологом шатра.

Обиталище главы братства было тускло освещено светом жировой лампы. Сундуки и постель были сдвинуты к стенкам. Посредине же шатра поверх разложенных на земле шкур лежало бездыханное тело Ханина. Стрелы в шее уже не было, кровавая рана была закрыта куском алой ткани. Оссимур присел и коснулся руки мертвого племянника. Скорбь и гнев одновременно переполняли его сердце.

– Я найду их, – молвил он. – Ты будешь отмщен.

В этот миг полог входа в шатер зашелестел и внутрь вошел рослый муж в грязном плаще из волчьей шкуры. Шрамами от множества резаных ран было истерзано его гладко выбритое лицо, а волосы были забраны назад и подвязаны широкой тесьмой.

– Могу я побыть с племянником?! – вспылил Оссимур.

Но вошедший словно не слышал гневной речи. Он сделал несколько шагов и присел на один из беспорядочно расставленных сундуков. Глава братства раздраженно повернул голову к гостю и отвернулся вновь.

Некоторое время царило молчание. Оссимур не начинал разговор первым, а гость лишь задумчиво перекладывал из одной руки в другую короткий кинжал.

– Ты уверен в своем решении, Оссимур? – молвил он наконец. – Что-то здесь нечисто.

Главарь разбойников помедлил с ответом.

– Что нечисто, это я и без тебя вижу, Ардан.

– Так не лучше ли оставить эту затею с возмездием?

– Нет. Стрелок поступил как предатель, – произнес Оссимур и спустя миг добавил: – Хотя причины мне все еще не ясны…

– Не ясны? – усмехнулся Ардан. – Все ясно как день. И предательски поступил не Стрелок. Предателями выступили мы, когда ты отказался вызволять его из темниц Санамгела.

– Это было бы безумием! – отрезал Оссимур. – И ты это знаешь. Вызволять его из тюрьмы, которая кишмя кишит воинами Ралгирда! Если бы мы попытались, то большинство Волков Тракта уже были бы мертвы, а остальные сидели бы в темницах вместе со Стрелком, дожидаясь казни.

– А не большее ли безумие идти против колдуна?

– Еще неизвестно наверняка, что тот, кого видел Гриб, был колдуном, – уклончиво ответил Оссимур.

– Разве? Надменный старикан, одетый в черное и вооруженный огненным клинком?

Оссимур промолчал в ответ.

– Так что ты собираешься противопоставить темной магии и огненному мечу? – не унимался Ардан.

– Я уже говорил, что мне нет дела до колдуна. Если он не встанет на моем пути…

– А если встанет? Мы же не знаем, что за дела связывают его со Стрелком. Возможно колдуну плевать на него, но не менее вероятно и то, что Стрелок ему нужен. Тогда наше вмешательство не придется ему по душе. Оставь эту затею, Оссимур. Повторюсь, мы виноваты перед Стрелком. Братство оставило его. Негоже нам мстить за месть.

– Стрелок был сам виноват в своем заключении. Какого гоблина он поперся на рынок Ралгирда в одиночку? Как бы то ни было, все одно я не вижу причин убивать Ханина.

– Он озлоблен и неудивительно, что случилось так. Возможно, он лишь пытался спасти своего освободителя, ведь иначе Жаба убил бы его.

– Ханин! – вспыхнул Оссимур. – Его имя Ханин. Прозвище больше не понадобится мертвому Волку Тракта. Постой! Освободителя? Ты о чем?

– Я был в городе, Оссимур. Стража Ралгирда усилена. На каждом углу только и твердят о том, что старец в черном помог преступнику бежать из тюрьмы.

– Однако Гриб говорил, что Стрелок сам угрожал тому старику поначалу, – возразил главарь разбойников.

– А потом выстрелил в Жабу, – усмехнулся Ардан. – Прости, в Ханина! Я знаю Стрелка. Выпускаемая из его лука стрела всегда летит туда, куда он метит. И если стрела оказалась в Ханине, значит, так хотел Стрелок. За то он и получил свое прозвище, не так ли? А Гриб мог и напутать…

– Мог. Как бы то ни было, пока не отыщем Стрелка, не разберемся. На заре отправляемся… Когда выйдешь, позови сюда Гриба…