Чудовище магнитного полюса. Приключения знаменитого сыщика Макса Пипсена

Тут такое творится… Я уже третий день не ночую дома, нервы на пределе. Вот и сорвался на тебя, прошу прощения.

– Да не вопрос, дружище. Это ты извини, что лезу со всякими глупостями.

А что такое у вас случилось, если не секрет…?

– Ты что, газет не читаешь и телевизор не смотришь? В городе орудует маньяк, а у нас ни одной зацепки. Начальство просто озверело.

Макс еще раз вежливо извинился и закончил разговор.

«Действительно, как получилось, что я пропустил такое неординарное событие, как серийные убийства? Сам себе удивляюсь. Хотя, конечно, газет на голландском не читаю, и новости не слушаю, но есть же и англоязычные издания…

Впрочем, если здраво рассуждать, то нравы сейчас иные, чем в викторианской Англии прошлого века. Тогда о Джеке-Потрошителе трубили все газеты и обсуждали в каждой кофейне Лондона. Сейчас нужно завалить разом человек десять или взорвать самолет – вот тогда, быть может, это станет предметом обсуждения в обществе. В течение пары дней.»

Так размышлял детектив, возвращаясь домой.

Жил он недалеко от рабочего офиса, в съемной квартире старого дома. Собственное жилье покупать не планировал, хотя средства позволяли это сделать.

Макс по натуре был человеком обстоятельным и не любил скоропалительных решений.

Покупка жилья- вопрос серьезный, требующий основательной проработки. Кроме того, он еще не был до конца уверен, что Нидерланды станут его постоянным домом на все отведенное ему для жизни время.

Как это часто случается, любая новая страна сначала демонстрирует свои привлекательные стороны и переехавшему сюда человеку все очень нравится.

Через какое-то время на первый план вылезают негативные стороны жизни, словно укрывавшиеся до сего времени в своем убежище- и переселенцу все сразу видится в темном свете.

И только по прошествии нескольких лет эти факторы уравновешиваются и можно объективно оценивать картину вокруг себя.

Макс поднялся в свою квартиру.

Вечер обещал быть неспокойным: в деле пропавшего скульптора все было покрыто мраком, необходимо было мобилизовать мозговые резервы для качественного сдвига в сложившейся ситуации.

Пипсен машинально поставил чайник на плиту и пошевелил ушами.

Это свидетельствовало о начале активной мозговой работы.

Наскоро проглотив холодный ужин, он растянулся на своем любимом диване и устремил взгляд в потолок.

«Что-то не срастается в истории с исчезновением этого ван Бека, что-то я упустил. Просто чувствую спинным мозгом, что отсутствует важное звено. Анна сказала какое-то ключевое слово, а я не только не зацепился за него, но даже не могу вспомнить, что это за слово. Вот черт… Завтра прямо с утра позвоню ей и назначу встречу, быть может, получится найти конец ускользнувшей нити. Или разузнать что-либо новое. В этом деле важна каждая деталь.

А полиция землю роет, ищет своего душегуба. И пока не найдет – тот будет продолжать убивать. Эти маньяки сами не останавливаются… А интересно, мог бы я это дело раскрутить, если бы работал в их убойном отделе…?»

Сыщик перевернулся на бок, приятная истома- предвестница времени грез, -начала разливаться по телу.

«А вообще- какого черта, что мне за дело до серийного убийцы. Им занимается полиция, а мне поручено найти сбежавшего скульптора,» – и это была последняя мысль детектива перед тем, как провалиться в сон.

…………………………………

Анна ван Бек предложила встретиться у себя дома.

Детективу это было на руку: домашняя обстановка часто может рассказать об ее обитателях гораздо больше, чем они сами о себе.

Арабская мудрость гласит: «Если хочешь узнать человека- посмотри, как он живет».

Вот Макс и посмотрит.

На первый взгляд ничего особенного в этой квартире не было. Обстановка говорила о неплохом достатке проживающих, чистота и порядок свидетельствовали о культуре этой семьи.

Никаких дорогих вещей: все добротно и функционально.

Сыщику в квартире понравилось. В его холостяцкой берлоге было намного тоскливее. А здесь чувствовалось домашнее тепло и уют и, как можно было догадаться, не скульптор был их источником.

– К сожалению, не могу вас порадовать обнадеживающей информацией, – докладывал детектив, дуя на горячий чай, которым его угостила хозяйка, – Все предпринятые мной меры пока не дали результата. Хотя, с другой стороны, я отбросил ряд версий, что уже некоторый результат.

Анна ван Бек слушала его, очень прямо сидя в большом кресле напротив. Лицо ее не выражало никаких эмоций.

– Собственно, я попросил Вас о встрече для того, чтобы получить дополнительную информацию, которая может дать решительный толчок в поисках.

– О чем Вы хотели бы меня спросить? Как будто, я все рассказала без утайки при нашей первой встрече.

– Речь идет не о фактах, мадам ван Бек, а, скорее, об эмоциональной стороне этой истории, предшествующей исчезновению.

Анна от удивления даже привстала, от ее флегматичного выражения не осталось и следа.

– Вот как? – спросила она, – Я очень удивлена, не скрою. Вы мастер на резкие повороты, это очень непривычно. Я действительно должна Вам раскрыть такую интимную материю, как наши эмоциональные и духовные отношения с Эриком…? А потом перейти и к описанию половой жизни…?

– Ну что Вы, зачем такие крайности. Я проявляю профессиональную любознательность только там, где вижу возможность для пополнения недостающей информации. А это важно для расследования. Вы меня понимаете?

– Хорошо, спрашивайте. В конце концов, это я пришла к Вам со своим делом. Да и скрывать мне нечего.

– Вопрос у меня только один, но крайне важный. Когда Вы почувствовали, что в муже случились какие – то перемены? Как это произошло?

Анна помолчала, сжимая на коленях пальцы:

– Первые изменения в поведении мужа я почувствовала, когда у меня диагностировали рак. Это было участие, иногда жалость, но иногда в его глазах я замечала огоньки злорадства. Причем, его поведение не изменилось. Вы ведь спрашивали об эмоциональной стороне…?

Когда я лишилась волос после курса химиотерапии, Эрик начал тревожить меня еще больше. Я не смогу это объяснить… Это здесь, внутри…, – она прижала сжатый кулак к груди.

– Он был рядом- но его не было. Я перестала чувствовать его присутствие, вместо этого ощущение какой-то опасности стало посещать меня все чаще…

Финальную часть Вы уже знаете. Он пришел в тот вечер домой поздно, в руке держал какой-то пакет. Глаза были какие – то ненормальные, маниакальные…

«Вот оно- упущенное мной слово. Все постепенно начинает проясняться», – подумал сыщик.

Они поговорили еще некоторое время, но ничего полезного для себя Макс больше не услышал.

Новая информация требовала осмысления, все части мозаики требовалось сложить в стройную конструкцию.

Поблагодарив за чай, он собрался уходить, но Анна ван Бек остановила его жестом руки.