Откровение Бога. Том I

Я пытаюсь думать. Пытаюсь выстроить логическую цепочку событий, пытаюсь понять причины произошедшего. Логики нет. Никакой. Получается, главная причина – этот кейс. Сам факт того, что я взял его в руки, означает, что я автоматически стал целью для Союза Девяти. Получается, что они готовы пожертвовать всем и избавиться от любого ради кейса. Готовы избавиться от меня. Что же в нём находится?

– Док, будь на связи.

Я делаю пару шагов в сторону кейса, разворачиваю его рукояткой к себе. Пытаюсь открыть его. Замок с шифром. Ну ещё бы! Но мне нужно знать, что в нём, знать, из-за чего меня объявили целью, знать, во что я ввязался. Мне нужны ответы, а они есть только у одного человека – Адиля. Я прокручиваю его слова в голове, понимаю, что ему известно гораздо больше, чем мне, о Союзе, о том, что в этом кейсе. Продумываю свои дальнейшие действия и понимаю, что мне не выбраться самому. Если сбегу и спрячусь с кейсом, Союз меня отследит. Оставлю кейс и сбегу – то же самое. Единственный, кому удавалось уходить от преследования Союза, это Адиль. Время на исходе. Необходимо что-то решать. Мне и выбирать-то особо не из чего. Точнее, есть из чего, но выбор очевиден. Продумав все «за» и «против», я решаю действовать. Срываю гарнитуру, достаю из кармана телефон, бросаю всё это на асфальт, растаптываю сначала гарнитуру, затем телефон. Затем хватаю кейс, выбегаю обратно на автостоянку, останавливаюсь, поворачиваюсь лицом в сторону автотрассы, жду. Машина Адиля медленно заворачивает на стоянку, за рулём один из его бойцов, Адиль на пассажирском сиденье. Машина медленно подъезжает ко мне. Я держу кейс в левой руке, мне страшно, пытаюсь восстановить дыхание, стискиваю зубы в ожидании неизвестности. Машина останавливается в паре метров от меня, все трое смотрят на меня, но ничего не происходит. Так проходит ещё несколько секунд. Эти несколько секунд для меня растягиваются в вечность. Адиль медленно открывает дверь, медленно выходит из машины, смотрит на меня.

– Ну хотя бы с третьей попытки, Брайн, это уже успех, – с улыбкой на лице говорит Адиль.

Я в смятении. Его слова снова сбивают меня с толку. Но больше всего меня сейчас волнует не то, что ему заранее откуда-то известно всё, что я делал до этого момента, а то, как бы мне поскорее убраться отсюда.

– Садись, Брайн, нам уже пора, – Адиль снова садится в машину.

Куда пора? Нам? Я мимолётно задаюсь этим вопросом, но понимаю, что думать об этом сейчас нет смысла, я уже всё решил.

Я срываюсь с места, подбегаю к машине, открываю заднюю дверь, сажусь на заднее сиденье рядом со вторым бойцом. Никаких пистолетов, никто не обращает на меня внимания, не задаёт никаких вопросов, только лёгкая улыбка на лице Адиля отражается в боковом зеркале. Как будто всё так, как и должно быть.

– В точку Б, – командует Адиль, глядя на бойца, что за рулём.

– Что это за точка Б?! – испуганно спрашиваю я. Адиль смотрит на меня с лёгкой улыбкой через боковое зеркало. Машина трогается с места.

– Точкой А была та квартира, на которой ты был во время первого сеанса.

– Откуда тебе, чёрт возьми, всё известно?! – срываюсь я.

– А ты как думаешь? Я приезжаю на место, где должна пройти передача кейса в мои руки, и вместо этого вижу тебя с кейсом в руках. Ты явно не тот, кто должен мне его передать, и раз уж он у тебя, то тот, кто должен был произвести передачу, мёртв. Ты явно не сразу понял, где находился кейс, тебе на это понадобилось не одна попытка. И раз уж ты решил мне сам передать его, то ты уже видел все мои пути отхода, каждый сеанс заканчивался для тебя неудачно, а когда ты всё-таки заполучил кейс, Союз Девяти объявил на тебя охоту. Бежать от них в одиночку тебе нет смысла, они достанут тебя из ада, и ты решил отдать кейс мне взамен на мою возможную помощь. – Адиль рассуждает так, будто для него это в порядке вещей – знать то, что, по сути, знать невозможно. – И ещё. То, что происходит сейчас, не сеанс.

От последних слов Адиля холод пробегает у меня по спине. Я медленно опускаю глаза вниз, медленно поворачиваю левую руку. Я просто забыл её нажать. После последнего сеанса я, ошеломлённый, выбежал из кафе и направился к фургону за кейсом. Мои мысли были заняты поиском новых решений, я был сбит с толку тем, что Адиль говорил мне в последние мгновения второго сеанса. Это всё наяву, это не сон. Я не хочу в это верить, хочу отмотать время назад, но понимаю, что уже поздно. Я действительно цель, действительно стал угрозой для Союза.

– Таков был мой план, – с улыбкой говорит Адиль.

– Что в кейсе?! – срываюсь я.

– Ты очень скоро это узнаешь, – лёгкая улыбка Адиля ещё держится на его загорелом лице, – скоро, Брайн Кривки, ты станешь частью чего-то большего.

Мы едем по улицам Эль-Кувейта ещё несколько минут. За это время никто из нас не произносит ни слова. Каждый думает о своём. Можно только догадываться, о чём думает Адиль. Он изредка посматривает на меня через боковое зеркало. Я же думаю о том, во что вляпался. О кейсе. О Союзе. О том, как в одно мгновение стал приоритетом для них, а это сравнимо со смертным приговором. О чём думают двое бойцов, догадаться невозможно. Тёмные очки скрывают их глаза, чёрные бороды наполовину скрывают их лица. Никаких эмоций. Не знаю, умеют ли они вообще говорить или чувствовать что-либо.

– Мы на месте, – голос Адиля выводит меня из размышлений. Его лицо становится более серьёзным. Мы заезжаем в какой-то гараж, и ворота за нами сразу же опускаются. Внутри просторно, гараж выглядит заброшенным, на окнах натянут полиэтилен, сквозь который едва проходит дневной свет, из-за чего в гараже царит какое-то мягкое освещение. Несколько обшарпанных столбов, подпирающих потолок, некогда были, как и стены, до половины покрашены зелёной краской. На полу пятна машинного масла, в гараже чувствуется его характерный запах. Посередине стоит старый железный стол для инструментов. В дальней стороне гаража ещё одни горизонтальные ворота. Машина останавливается, все четверо выходим. Я прижимаю кейс к груди, немного волнуюсь. Адиль поворачивается ко мне, на его лице появляется его фирменная, лёгкая улыбка.

– Прошу, Брайн, – Адиль жестом приглашает меня к столу, – тебе пришла пора узнать, что в кейсе.

Я не отвечаю. Мне, собственно, нечего ответить. Бойцы тем временем начинают возиться около машины, достают из багажника красные пластиковые канистры. Мы не спеша подходим к столу с инструментами, я кладу на него кейс, он отражает немного света, падающего на него из дыр в полиэтилене на окнах. На кейсе блестит символ – крест, обвиваемый красной розой.

– Ты готов, Брайн? – осторожно спрашивает Адиль. – То, что ты сейчас узнаешь, изменит твою жизнь, уже никогда не будет, как было раньше.

– У меня нет выбора, – немного неуверенно отвечаю я, – я и так по уши в дерьме, назад дороги нет, а так, возможно, ещё удастся что-то исправить.

Адиль еле заметно кивает, переводит взгляд на кейс. Осторожно кладёт на него правую руку, проводит большим пальцем по символу. Левой рукой набирает шифр на замке. С резким хлопком крышка немного приоткрывается. На лице Адиля снова появляется лёгкая улыбка. Он выжидает ещё мгновение. Сердце в моей груди начинает биться сильнее. Адиль не спеша приподнимает крышку. Я вижу, что внутри кейс обшит чёрным бархатом, посередине лежит белый конверт. Всего один конверт? И всё?

Глаза Адиля вспыхивают восторгом. Он берёт конверт в руки, открывает его. Я слежу за каждым его движением. В конверте всего один лист бумаги, размером чуть меньше конверта. На листе крупным чёрным шрифтом напечатаны цифры:

45.544891, 24.870397

– Что это? Это шифр? – удивлённо спрашиваю я Адиля, глядя на цифры.

– Нет… Это координаты. – Адиль улыбается, в его голосе слышны ноты восторга, его лицо буквально светится радостью от увиденного.

– Координаты… чего?

– Того, что называют Откровением Бога, Брайн. – Адиль приподнимает листок бумаги на вытянутую руку чуть выше головы, лист просвечивается на свету. – Перед тобой координаты того, что составляет высшую ценность для всего человечества, того, что перевернёт наше представление о мироздании… Пока что мир не готов к этому, но мы на пороге того, чтобы показать его миру.

– Что показать? Что такое Откровение Бога? – спрашиваю я, не отводя взгляда от листа бумаги в руках Адиля.

– Откровение Бога – Альфа и Омега… начало и конец…

– Подробнее?

Адиль отдаёт лист мне, я держу его в руках, рассматриваю цифры поближе.

– В 1891, на пороге двадцатого века, археологи нашли пещеру, – говорит Адиль, обходя кейс с другой стороны, – пещеру, больше похожую на храм, огромный по своим масштабам, глубоко под землёй. Останки людей, найденные там, датируются разными эпохами, начиная от времён древнего человека и заканчивая периодом правления Александра Македонского. По слухам, изначально это была воронка от падения некоего космического тела, со временем движение литосферных плит превратило её в пещеру, и уже позже, найденное человеком, это место приобрело статус святыни. В пещере были выточены колонны, ниши, в которых люди жили, молились и обустраивали свой быт. С веками в пещере разросся целый город. Причиной того, что для людей это место стало священным, послужил некий артефакт цилиндрической формы в центре пещеры. Этот артефакт находился там задолго до появления человека, задолго до появления жизни на нашей планете, появился в то время, когда наша Земля только зарождалась как планета. Артефакт постоянно находится в подвешенном состоянии, он как бы завис над землёй в полутора метрах от поверхности. По размерам он примерно сантиметров шестьдесят на сорок. Говорят, его нельзя сдвинуть с места, он не поддаётся ни одной силе. Судя по иероглифам на стенах храма, люди, поклонявшиеся артефакту, верили, что его сила может исцелять, излечивать от любых болезней… Когда этот храм нашли археологи, уже в нашу эру, они сразу же засекретили это место. Позже на поверхности возвели укрепления, местность оцепили и пещеру с артефактом начали изучать. Учёные, лучшие умы планеты, пришли к выводу, что этот артефакт сделан из неизвестного не разрушаемого минерала. Осмотрев его при помощи микроскопа уже в тридцатые годы двадцатого века, учёные заметили на его поверхности символы, некоторые из которых были похожи на наши арабские числа. Учёным понадобилось не одно десятилетие, чтобы расшифровать их. В конце концов они поняли, что это набор бесчисленных уравнений, начертанных по всей поверхности артефакта, уравнений такой сложности, что человеческий разум ещё не скоро будет в состоянии понять их значение. Только спустя почти полвека учёным удалось расшифровать часть из них. Эта малая, ничтожная часть открыла человечеству путь к новым технологиям. Телефоны, компьютеры, спутники. Одной из технологий, разработанных по расшифрованным уравнениям, является и Теория Будущего. А иначе почему все эти технологии появились только во второй половине двадцатого века? Возраст самого же артефакта – предположительно несколько миллиардов лет, он может быть ровесником нашей вселенной, – Адиль улыбается, слегка кивает, разводит руками. – Учёные выявили электромагнитную аномалию вокруг артефакта в радиусе двух метров, что-то вроде невидимой сферы, и предположили, что именно эта аномалия для людей, живших в храме, считалась целебной, способной исцелять, и после нескольких экспериментов учёные пришли к ошеломляющим выводам. Артефакт ускоряет регенерацию клеток любых живых организмов, находящихся в радиусе действия аномалии. Следовательно, он действительно обладает исцеляющими свойствами. Как именно это работает, понять невозможно, для этого необходимо вскрыть артефакт, чтобы увидеть его содержимое, а так как он не разрушаем, это сделать пока что невозможно. Учёные назвали его Откровением Бога, дабы подчеркнуть, что создан он не руками человека.

Я опускаю глаза на лист бумаги.

– И куда указывают эти координаты? – спрашиваю я.

– Судя по цифрам, это Румыния, – Адиль поворачивается к окнам, его лицо озаряет дневной свет.

Я перевожу взгляд на Адиля.

– Как всё это связано с тобой? Кто должен был передать тебе кейс? Чёрт, как всё это оказалось связано со мной? С Союзом Девяти?

– А что ты знаешь о Союзе Девяти? – Адиль поворачивается ко мне.

– Мало чего. Меня завербовали полгода назад, показали технологию Теории Будущего, из управления Союза я никого вживую не видел. Со мной работало тактическое подразделение, мой вербовщик и оператор.

На лице Адиля появляется усмешка. Он подходит ближе.

– Союз Девяти, Брайн, это древнейшая организация, постоянно ведущая мониторинг научно-исследовательской деятельности по всему миру. Их идеология заключается в том, чтобы препятствовать разработке и внедрению в жизнь новых технологий. Они верят, что развитие технологий рано или поздно может нас погубить. Идеология Союза Девяти берёт своё начало в древней легенде, согласно которой Союз был создан после Великой битвы на поле Курукшетра, в которой, как сказано в древнеиндийском эпосе «Махабхарата», было применено оружие богов, по своему поражающему эффекту сходное с нашим современным ядерным оружием. Союз был основан императором Ашокой в третьем веке до нашей эры. По легенде Ашока отправился завоёвывать соседнее государство Калингу. Количество убитых в той войне исчислялось тысячами, это повергло Ашоку в ужас, и он был вынужден отказаться от войны. Ашока полностью переоценил свои ценности, и, желая облагодетельствовать мир, он запретил использовать творения человеческого разума во зло. Но правитель понимал, что одним запретом нельзя контролировать не то что будущее, но и настоящее. Так он основал организацию, члены которой оберегали бы человечество от самого себя. Так и появилось могущественное тайное общество «Девяти Неизвестных», членами которого стали хранители древней мудрости и знаний. Они стали следить за тем, чтобы прогрессивные знания не попали не в те руки. Членство в Союзе передавалось из поколения в поколение и дожило до наших дней. Когда Союз Девяти обрёл могущество, он попытался завладеть Откровением, дабы оно не попало больше ни в чьи руки. Но место, где было найдено Откровение Бога, было строго засекречено. Члены Союза Девяти только сейчас смогли узнать, кто, где и когда будет передавать координаты из рук в руки. И они отправили на место встречи своего человека – тебя, вооружив одним из сильнейших орудий – Теорией Будущего.

– Но почему они спустили на меня всех собак из-за того, что я заполучил кейс, ведь они меня за этим и отправили? – удивлённо спрашиваю я, слегка мотая головой. Мне до сих пор в это не верится, в этом нет никакой логики.

– Брайн, ты ещё не понял? – Адиль произносит эти слова с насмешкой, на его лице вновь рисуется лёгкая улыбка. – Завладев Откровением Бога, можно изменить расстановку сил в мире. Та организация или та страна, в чьи руки попадёт Откровение, может в кратчайшие сроки обрести мировое господство. Только подумай – этот артефакт даёт людям неограниченные возможности, его изучение может открыть дверь в новую эпоху, продвинуть наше общество далеко вперёд в развитии!

– Ты хочешь сказать, что Румыния станет мировой державой? Это же бред, – усмехаюсь я.

– Нет, конечно же, – улыбка Адиля растягивается шире, – место, где находится Откровение, это международный объект, оно находится под наблюдением нескольких государств – США, России, Германии и ещё нескольких стран Европы. Эти страны в начале двадцатого века подписали соглашение, согласно которому мировая обстановка, политические конфликты и войны не должны мешать изучению Откровения. Они понимали, насколько важен этот объект и какой ущерб он может нанести всем, если попадёт не в те руки. Удерживать такой проект в тайне от всего мира невероятно сложно, Брайн. Откровение самим своим существованием влияет на обстановку в мире, на его изучение уходят колоссальные средства. С каждым новым открытием Откровение даёт прогрессу всё новые обороты, и все, кто знает об этом артефакте, хотят урвать свой кусок.

– А какое отношение ко всему этому имеешь ты? Кто ты на самом деле, Адиль? Ты явно не просто торгуешь оружием и информацией, твоя роль во всём этом гораздо значительнее, – резко спрашиваю я Адиля, смотрю ему прямо в глаза. Он снова улыбается. За сегодняшний день я уже и не помню такого момента, когда он бы не улыбался. Такое чувство, что для него всё идёт как нельзя более гладко, и это доставляет ему удовольствие.

– Что ты знаешь об этом символе, Брайн? – Адиль указывает на символ на крышке кейса. Символ ярко отражает оранжевый солнечный свет. Мне нечего ответить, пару секунд я молчу, глядя на выпуклый символ.