Если брать это через русский бутерброд:
– Ин-Ка. – Не сказка.
Ибо в Сказке всё правда, а ты думаешь, что только выдумка, чтобы не было ни на что не похоже.
– А так?
– Всё сходится, – и тут же сбросил ее за борт, после чего корабль пошел ко дну.
– Небось, небось, – продолжил свою речь, как подручный Емельяна Пугачева, хотя и думаю, что только мало-мало учусь.
Оказалось:
– Хуже, чем я думал.
– А именно?
– Пока ничего не понимаю!
– Почему?
– Поэтому поставил знак восклицания:
– Если ты не знаешь, то и знать это вообще невозможно?
– Да, ты права. Кстати, ты где сейчас?
– Лечу наперегонки с Землей пока, – куда ты.
– Я тебя не посылал.
– Больше некому было выбросить меня с самолета.
– Ах это! Прости, я думал, здесь есть еще один пилот.
– Нет, только я.
– Была?
– Могу и дальше быть, если спасешь за милую душу.
– Понимаешь, в чем дело, я делаю предположение – тебе первой, если имеешь еще возможность.
– Записать для нашего с тобой потом?
– Что значит: с котом?
– Не в том смысле, что ты баран безрогий, милый, но всё равно, я и так, без твоих почти безнадежных теорий Относительности, знала.
– Что?
– Всё! А именно, записывай, если успеешь, пока я не дотяну до Земли, как сбитый бомбардировщик.
– Я запомню.
– Нет, милый, даже ты ни – слово на букву х – не поймешь.
– Уверена?
– Да, хотя и не проверено.
– Тем лучше. Ми проверим-с.
И прыгнул за ней, решив для этого раскрыть парашют:
– Чуть позже, чем принято даже для затяжного прыжка.
– Считай внимательно до семнадцати, иначе – если пролетишь мимо – назад взлететь.
– У меня получится.
– Не в этот раз надо экспериментировать.
Подхватил ее чуть раньше, чем самолет затянул свою петлю Гейзера, и потащил нас на последней скорости, которую я ему установил, – дальше, дальше:
– Еще дальше на самый Запад, – ибо:
– Курс на Белый Дом был ему задан практически с детства.
Так как и был обучен летать только туда, – а:
– Чтобы реципиент не сдался – назад:
– Ни гу-гу.
Она решила немного задуматься и поэтому не сдаваться, поэтому отстегнулась от моих пристяжных и полетела одна к Земле, хотя и чуть медленнее.
– Ладно, ты пока не разбивайся совсем, а я немного еще подумаю.
Она решила, что я пошутил неуместно и – нет, не полетела в обратную сторону, разумеется, а решила – по настоянию удаляющегося и удаляющегося самолета – вертеться вокруг него на километровом – примерно – расстояньице, – кое я ей и определил:
– Пристегнув к нему без парашюта.
Наконец, самолет не выдержал, плюнул и решил взорваться, но недостаточно хорошо рассчитал свои силы:
– Только заглох его мотор.
Это настолько неплохо – решил я, что шанс на спасение нас всех троих еще остается, но он только очень уж: