Молот заката

– Тогда будем голосовать, – живо предложил отец Плутон. – Кто за то, чтобы новым главой совета избрать отца Варзавана, прошу поднять руку. – Медленно, но подняли руки все. – Хорошо, новый глава совета культа выбран. Теперь нужен секретарь. Им раньше был Шомвол…

– Ты и будешь, Плутон, – крикнул отец Рамва, и все иерархи громко и одобрительно поддержали его.

– Значит, управляющий орган совета выбран, – продолжил отец Плутон. – Давайте заслушаем нового главу совета, что он предлагает делать в столь сложной обстановке.

– Я не буду предлагать, – сурово произнес Варзаван. – Я буду приказывать.

– Как?.. Почему приказывать? – раздались голоса недовольных новым положением вещей иерархов. Раньше Фестокл решал все сам, но не покушался на свободу самих Иерархов. Они привыкли жить в праздности и разврате. А тут выясняется, что ими будут командовать…

– А потому, что времени на совещания нет, достойные отцы. Надо действовать или мы все погибнем. Убийцы уже в замке, и они будут убивать нас по одному. Вы разве этого не поняли? Чужих в замке нет, значит, убийца или убийцы среди наших слуг и охраны. – Варзаван коршуном оглядел испуганные лица иерархов.

«Твари трусливые, – презрительно подумал он, – и это лучшие члены культа. Совсем оскотинились. Трусят, но не хотят отдавать власть».

– Отец Варзаван прав, братья. Не время для споров. Завтра утром кто-то из вас может не проснуться, как и несчастный отец Фестокл. Это нам был знак, братья, – быстро встал на сторону Варзавана отец Плутон. – Говорите, великодостойный отец Варзаван, что нам делать?

– Не называйте меня великодостойным. Я первый среди равных. Надо взять пост и молиться Госпоже Заката… всенощно. Каяться и просить о прощении, затем спросить Госпожу, как нам быть и как сохранить равновесие в Комерстате. Утром отправим гонца с письмом к братьям ордена. В нем сообщим, что мы скинули диктатуру Фестокла, его убили и поддерживаем начинания ордена. Утверждаем нового магистра и просим прислать сюда в помощь отряд воинов Заката для борьбы с Рассветом. Будем с их помощью с улиц города гнать патрули рассветных. Отец Плутон, подготовьте послание нашим братьям в орден, я подпишу.

– Это как-то… слишком кардинально, – тихо промолвил отец Рамва. – Каяться – это я понимаю, но утверждать выбранного простыми служками магистра – это уже, знаете, слишком…

– А нас никто и спрашивать не будет, – ответил Варзаван. – Нас просто выгонят из цитадели, и тут сядут новые иерархи. Вы этого хотите?

– Нет, мы этого не хотим, великодостойный… – ответил за всех отец Гамзар и тут же поправился: – Упс, простите… Я готов поститься. Только надо позавтракать поплотнее…

– Кто съест хоть корку хлеба, будет проклят, – сурово произнес отец Варзаван, и отцы веры, вздохнув, понуро повесили голову.

– Дожились, – тихо буркнул отец Рамва. – Теперь будем голодать.

– Если все решили, то расходимся, братья, – произнес отец Плутон, – и готовимся к всенощной. Будем бдеть и молиться. Никому не есть, а то я вас знаю, – уже в спину покидающим зал иерархам крикнул отец Плутон. Потом посмотрел на Варзавана. – Ты думаешь, у нас получится? – спросил он.

– Уверен. Собери мне всех командиров и старших служек, я буду им ставить задачи.

– Все исполню, отец Варзаван, – ответил отец Плутон. Льстиво поклонился и выкатился из зала совещаний.

Отец Гамзар, тяжело сопя и страдая одышкой, вернулся в свои покои. Он был зол и одновременно испытывал сильный страх. Мир, который он знал, рушился на глазах. Он раздраженно толкнул ногой дверь и зашел вовнутрь.

Покои, состоящие из трех комнат, были обставлены с царской роскошью. В холле были диваны, камин. На стенах развешаны картины с пейзажами сельской жизни и молодыми, прекрасными пастушками. Горели масляные светильники, заправленные ароматным маслом фелиссы.

Дальше располагался кабинет с большим столом из красного дуба. Два окна с витражными стеклами. Окна выходили во двор. Направо от стола открытая дверь, ведущая в спальню с широкой кроватью.

Гамзар пошел к столу и посмотрел в проем двери. Там сейчас убирала горничная, молодая симпатичная девушка. Гамзар прошел в спальню, полюбовался на широкий зад девушки и сноровисто облапил его.

Девушка вздрогнула, но не стала сопротивляться. Она замерла, нагнувшись к постели.

Иерарх воровато огляделся, вернулся к двери и прикрыл ее. Подошел к девушке, повернул ее к себе лицом и задрал ей подол. Девушка стояла, закрыв глаза, и часто дышала. Гамзар принюхался. От девушки пахло чесноком, а этот запах он не выносил. Раздраженно отпустив поднятый подол, он грубо прикрикнул:

– Пошла прочь, шалава, и больше не жри чеснок, запорю, еретичка.

Девушка стремглав выскочила из покоев.

Гамзар походил по спальне. Чувство голода подступило уже сильно.

Гамзар считался обжорой среди иерархов. Любил много поесть и выпить. На укоризны собратьев всегда важно отвечал одной или двумя фразами: «Зачем жить, если нельзя поесть? Поститься будем, когда нас покинет заступница…»

– К чертям этот пост, – решил Гамзар. – Пусть идиот Варзаван постится.

И, схватив с трюмо колокольчик, позвонил.

Тут же зашел его личный секретарь.

– Чаркнак, принеси чего-нибудь поесть и побольше. Не забудь вина, красного. Я в столовую не пойду.

– Прошу простить, достойный егиед, но в замке объявлен пост…

– К демонам эти посты. Тайком проберись на кухню и принеси пожрать.

– Слушаюсь, достойный отец.

Секретарь ушел, а у Гамзара поднялось настроение. Он сел за стол в своем кабинете и с нетерпением стал ждать. Секретарь пришел нескоро, за что получил грозный выговор от иерарха.

– Ты тупой говнюк, Чаркнак. Даже такое простое задание, как принести поесть, ты не можешь выполнить как положено.

– Но достойный… – попытался оправдаться секретарь.

– Ничего не хочу знать. Если тебе не нравится твоя должность, тупица, то можешь отправиться в орден и таскать на себе разные железки. Пшел прочь, не порти мне аппетит. Накладываю на тебя епитимью. Постишься пять суток, ступай. Я буду пребывать в благочестивых размышлениях и искать волю нашей Госпожи.

Секретарь, бледный как мел, поставил поднос перед иерархом и вышел. Гамзар небрежно снял белую льняную салфетку, укрывающую поднос, и засунул за воротник серой мантии. Огорченно оглядел принесенную секретарем еду. На подносе лежала вареная курица, пироги с ливером, разваренная репа и графин с вином.

– Негусто, – скривил полные капризные губы Гамзар. Поднял к потолку заплывшие жиром маленькие глазки и смиренно добавил: – Но пост есть пост.

Жадно оторвал кусок курицы. Мясо сунул в рот и налил в бокал вино. Поднес бокал ко рту и так и остался сидеть с поднятой рукой. На него с другой стороны стола смотрела неожиданно появившаяся женщина.

– Так-то ты держишь пост, Гамзар? – погрозила она пальцем.

Гамзар часто заморгал. Поставил бокал на стол, ладонью вытер жирный рот и хрипло спросил:

– Вы кто?..

– А ты не узнаешь меня?

– Я? – пролепетал Гамзар. – Нет… А должен? А-а-а-а. Вы Госпожа Заката…

– Нет, дурачок. Я смерть твоя. – И властно приказала: – Иди ко мне, толстячок…

Глава 2

Хотя с неба на происходящее внизу хмуро смотрели тучи и стал накрапывать мелкий осенний дождь, день выдался жарким. Не в смысле погоды, а в смысле сражения. Антон был доволен. Его дружина наголову разбила отряд подкрепления из орденского замка рассветных.

Оглядывая поле битвы, он думал, что будет потом, когда об этом узнают? Такого поражения культ Рассвета давно не знал. Последний раз их били семь зим назад на Святой земле. Там неожиданно нашлись силы, способные дать зазнавшимся рассветным рыцарям отпор и прогнать их. Но это было в пределах магического полюса планеты, и там, как поговаривали, живут сильные колдуны. А тут запад, где они до сих пор были необоримой силой. Что теперь будут делать рассветные? Искать его, как виновника своих поражений, и мстить?