Проклятие Баскервилей. Первоначальная рукопись сэра Артура Конан Дойла

Глава четвёртая. Сэр Генри Баскервиль

Утром следующего дня стол для завтраков был убран раньше обычного. Холмс, не снимая домашний халат, ожидал назначенной встречи.

Наши клиенты были пунктуальны. Едва часы пробили десять, как в комнату вошёл вначале доктор Мортимер, а вслед за ним – одетый в красноватый твидовый костюм подвижный темноглазый невысокий крепкий человек лет тридцати с густыми чёрными бровями и открытым волевым лицом. Загорелая и обветренная кожа говорила о том, что он много времени проводит на свежем воздухе, в то же время твёрдый взгляд и благородная осанка выдавали в нём джентльмена.

– Сэр Генри Баскервиль, – сказал доктор Мортимер.

– Пожалуй, да, хотя совершенно не чувствую себя титулованной особой, – сказал баронет. – Как странно, мистер Холмс, если бы мой друг не предложил мне навестить вас, наверное, я всё равно пришёл бы к вам сегодня утром. Насколько знаю, вы – любитель головоломок, так позвольте мне предложить одну, моего воображения на её разгадку, кажется, не хватает.

– Пожалуйста, присаживайтесь, сэр Генри. Вы хотите сказать, что по прибытии в Лондон пережили нечто загадочное?

– Ничего особенного, не исключено, что это всего лишь шутка. Вначале я остановился в отеле «Нортумберленд». Окно комнаты располагалось в цокольном этаже и выходило на узкую и совершенно безлюдную улицу. За окном стемнело, я зажёг свет, задёрнул штору и сел читать «Хронику графства Девоншир», которую давно разыскивал, так как мне не терпелось узнать все подробности скоропостижной смерти моего дорогого дядюшки. Едва я погрузился в чтение, как мне показалось, что снаружи под окном кто-то стоит. Осторожно посмотрев в щель между шторой и стеной, я никого не увидел, и вернулся к чтению, однако буквально через минуту кто-то легонько, вот так, постучал в оконное стекло. Вы не поверите, мне сделалось как-то не по себе, и признаюсь, что-то нехорошее зашевелилось в горле. Мне вдруг вспомнилось, как в детстве няня предостерегала меня от того, чтобы выглядывать в окна по ночам, мол, так человек навлекает смерть своим родным и самому себе. К тому же, как раз в этот момент я прочёл в газете, что мой дядя ни с того, ни с сего выбросился в окно и сломал себе шею, а черты его лица были искажены до неузнаваемости, по всей видимости, от дикого ужаса. Хотите, верьте, хотите нет, однако я не нашёл в себе силы отдёрнуть штору. Вместо этого я переехал в другой отель, это «Коринфия», он располагается неподалёку. Там меня тоже поселили в цокольном этаже, я отужинал, поднялся к себе, зажёг свет, плотно задёрнул шторы, окно выходило в уютный внутренний дворик, и решил окончить чтение статьи, посвящённой кончине моего дяди, однако не прошло и минуты, как кто-то легонько постучал в окно. Признаюсь, у меня волосы на голове зашевелились. Охваченный безотчётным ужасом, я отбросил газету и лёг под одеяло прямо в одежде. Лёгкий стук повторился, однако я дал себе слово, что не приближусь к окну даже на дюйм. Несколько минут висела пугающая тишина, а затем раздался тихий стук в дверь. Тогда я не выдержал, вскочил с постели и, ругаясь последними словами, послал неизвестного шутника ко всем чертям. Только после этого меня оставили в покое. Утром я не обнаружил своих штиблет, которые выставил перед дверью, чтобы коридорный их почистил. Мне пришлось поднять на уши весь отель, прежде чем они нашли мою обувь. Как думаете, мистер Холмс, где её обнаружили?

– В корзине для мусора?

– Нет, не угадали. Штиблеты мирно стояли снаружи на сливе моего окна. Кому-то взбрело в голову стащить мою обувь ночью, затем пробраться во внутренний дворик и водрузить их туда. Весело, не правда ли? По моему требованию меня переселили в номер этажом выше. Если ещё раз повторится нечто подобное, я разнесу этот притон вдребезги!

– Каково расстояние от окна до земли?

– Футов около шести, не больше.

– Можно поместить ботинки на слив, не подставляя лестницу?

– Да.

– Служащие отеля заметили что-нибудь подозрительное?

– Ничего они не заметили! Они вообще, не ходят, а ползают, как сонные мухи. Такого сервиса я ещё не встречал.

– Хорошо ли были освещены коридоры в обоих отелях?

Сэр Генри посмотрел на моего друга с недоумением.

– В них царил полумрак.

– Кто знал о том, что вы остановились в отеле «Нортумберленд»? – сказал Холмс, буквально пронзив баронета взглядом.

– Ни одна живая душа! Мы выбрали этот отель после того, как встретились на вокзале.

– А доктор Мортимер, вне всякого сомнения, тоже остановился там?

– Нет, я остановился у своего друга, – сказал доктор.

– Мы не планировали направляться именно в этот отель и никому не сообщали об этом. Скажите теперь, мистер Холмс, гори оно огнём, кого это вдруг так заинтересовала моя персона?

– Что вы думаете, доктор Мортимер? Кажется, здесь вряд ли можно обнаружить что-то сверхъестественное?

– Совершенно верно, однако тем, кто знаком с обстоятельствами кончины сэра Чарльза, рассказ сэра Генри может показаться зловещим.

– Не пойму, джентльмены, о чём вы говорите, однако это ещё не всё.

С этими словами баронет торжественно достал из кармана конверт и положил перед Холмсом.

– Посмотрите, конверт пуст, однако на нём самом написано нечто занятное.

В самом деле, на конверте аккуратными печатными буквами было выведено от руки чёрными чернилами «Keep away from the moor».

– Опять предостережение! – сказал я. – Кто-то упорно пугает всех Баскервилей болотами.

– А причём здесь болота? – сказал баронет, посмотрев на меня чистым незамутнённым взглядом младенца. – Похоже, что здесь все знают о моих делах намного больше, чем я сам!

– Обещаю, что вы узнаете всё, что нам известно, прежде чем покинете эту комнату, – сказал Холмс. – Пока же могу сказать, что надпись на конверте была сделана в отеле, и её, судя по особенностям почерка, сделал мужчина, а не женщина.

– Силы небесные, почерк понятно, а откуда вы узнали, что он писал в отеле?

– Если присмотреться, то можно легко увидеть, что перо и чернила доставляли автору неудобства. Кончик пера раздвоился от частого использования, от этого линии букв тоже двоились, и их приходилось по нескольку раз обводить. Чернила высыхали трижды, прежде чем он смог написать такую короткую вроде бы фразу, из этого следует, что чернильница была почти пуста, там было мало чернил, поэтому пришлось трижды обмакнуть перо, чтобы закончить. Редко, чтобы в домашних условиях совпадало и то, и другое. Дома, если чернил мало, то, по крайней мере, перо нормальное, а если перо изношено, то обычно чернил в достатке. С другой стороны, именно в отелях письменные принадлежности, как правило, находятся в таком бедственном состоянии.

– Ха, вы меня поражаете, мистер Холмс! В самом деле, всё просто. Почему я сам не догадался?

– Потому что у вас другие интересы, а я каждый день занимаюсь этим. Вам подсунули этот конверт под дверь?

– Нет, кто-то вложил его в один из тех моих пропавших ботинок, которые отельные сонные мухи, продрав, наконец, глаза, обнаружили на сливе моего окна нынешним утром.

– Похоже, кто-то следовал за вами и, возможно, останавливался в тех же отелях, что и вы.

– Итак, джентльмены, не успев прибыть в Лондон, я оказался в гуще событий, достойных описания в каком-нибудь детективном романе. С какой стати кому-то понадобилось неотступно следовать за мной?

– Мы ещё подойдём к этому, а пока, сэр Генри, будьте добры вспомнить, не случилось ли с вами ещё чего-нибудь с момента вашего прибытия в Лондон?

– Что вы имеете в виду?

– Я имею в виду нечто такое, что кажется необычным.

– Нет, больше ничего такого не происходило. Знаете, мистер Холмс, мне вполне хватило того, о чём я вам поведал. С того момента, как я ступил на землю метрополии, мне даже не удалось поспать нормально, а в газете я прочёл об опасениях жителей Дартмура по поводу того, что молодой наследник вдруг не захочет жить в имении со столь пугающей репутацией. Я ничего не понимаю! Может быть, вы всё-таки объясните мне, наконец, в чём дело?

– Ваше требование, безусловно, обоснованно.

С этими словами Холмс достал из ящика стола старинную рукопись, которую оставил ему сэр Чарльз, и попросил доктора Мортимера прочитать баронету вслух его семейное предание. Сэр Генри выслушал повествование с глубочайшим вниманием и несколько раз даже изумлённо вскрикнул.

– Я, кажется, принимаю в наследство не только имущество, но и зловещее прошлое, – сказал он, когда доктор окончил чтение. – Конечно, я слышал от бабок о Чёрной собаке преисподней. Повзрослев, я перестал воспринимать эту сказку серьёзно, тем более, что никаких письменных источников на тот момент не было. Откуда взялась рукопись?

– Мне её принёс сэр Чарльз накануне своей кончины.

– Накануне своей кончины, вы сказали? Зачем?

– Он хотел, чтобы я проверил, в чьей компетенции находится это дело, – полицейского или священника.

– А вы?