Реки Вавилона

– Матушка, этот вопрос и правда можно решить быстрее – спросив у меня. Я скажу ей нет, и она уйдет.

На этот раз у Андры не нашлось быстрого колкого ответа, она смотрела на мужчину и молчала, что само по себе было странно. Но Полине сейчас не хотелось думать о ней, она не могла оторвать взгляд от незнакомца.

Он был высоким, под два метра, и спортивным, но не массивным. Напротив, в его фигуре чувствовалась гибкая гармония – тело гимнаста или пловца, не циркового силача, поднимающего огромные гири на потеху публике. Широкие плечи и узкие бедра, длинные ноги, заметный рельеф мышц, подчеркнутый спортивным костюмом со следами краски – похоже, он работал, когда они пришли. Лицо мужчины было под стать фигуре: высокие скулы, четкая линия волевого подбородка, крупный тонкий нос, полные, но не женственные губы – черты, будто выточенные гениальным скульптором. Полина хотела бы увидеть его глаза, но не могла, их закрывала плотная серая повязка.

Мужчина был слеп, он передвигался с белой тростью. Но это, как ни странно, не делало его менее идеальным. Он был воплощением всего, что Полина хотела видеть в мужчине, всего, о чем она мечтала. Молодая следовательница почувствовала, как краснеет, она была рада, что он не видит этого, хотя монашки наверняка заметили. Но им ли ее осуждать – некоторые из них и сами зарделись при его приближении!

– Просто прийти и говорить ты не могла, нужно шоу, – покачал головой он. – А ведь достаточно было звонка, чтобы получить мой отказ… Не говоря уже о том, что ты должна была догадаться. Прошу тебя, держи свое слово и не беспокой ни меня, ни матушку Анастасию.

Он говорил – а она молчала. Он развернулся и направился прочь – а она и слова не произнесла! Андра смотрела на него с бесконечной печалью, и не более, словно не хотела, чтобы он слышал ее голос. Полине казалось, что она уже изучила охотницу, может угадать ее реакцию. Теперь она поняла, как сильно заблуждалась.

Матушка тоже не вмешивалась, и лишь когда слепой мужчина отошел, она тихо сказала:

– Вот видишь? Ты сделала только хуже, как всегда, но все осталось на своих местах.

Не обращая на нее внимания, Андра повернулась к Полине и вложила ей в руку сорванный пион.

– Держи.

– Зачем он мне? – поразилась следовательница.

– Жалко на землю бросать, красивый. Пусть побудет у тебя, пока я потолкую с Настей в ее кабинете. Есть у нас один разговор, который не для посторонних ушей, а значит, не для сада и огорода.

– Ну а мне что делать?

– То, ради чего мы сюда приехали, – ответила Андра. – Иди за ним и объясни, что нам нужно.

Заговорить с ним, да еще и наедине? Полина почувствовала, как щеки снова пылают от непривычного жара.

– Почему я, а не ты? Он же твой знакомый!

– Потому что меня он и слушать не будет. И это ты нуждаешься в защите, не я.

– Это спорно!

– Иди давай, пока не потеряла его из виду, – Андра легко толкнула ее в плечо. – Помни: с ним у нас больше шансов преуспеть в расследовании, чем без него. Разве для тебя это не важно, юный детектив?

– Не называй меня так!

– Вот иди и работай.

– Я даже не знаю, как его зовут!

– Ник, – отозвалась Андра. – А теперь иди.

– Ник – это Николай?

– Это Доминик. Вперед, а у меня тут свои переговоры.

Полина не стала больше спорить, потому что в глубине души ей самой хотелось заговорить с ним. Сжимая в руках цветок пиона, чтобы хоть немного унять нервную дрожь, она направилась вниз по тропинке между грядками, по которой ушел слепой мужчина. Она не оборачивалась, не видела, что делает настоятельница, но никто из монашек не попытался остановить ее или даже окликнуть.

Он уже скрылся из виду, но найти его было несложно: на земле оставались отпечатки его трости. Полина миновала густые заросли сирени, прошла чуть дальше и скоро увидела саму трость, приставленную к стволу старой яблони. Доминик неплохо управлялся и без нее: он восстанавливал старую каменную изгородь.

Здесь, в тени деревьев, он откинул назад капюшон толстовки, и теперь Полина увидела, что его коротко остриженные волосы совсем седые – хотя она не сомневалась, что мужчине не больше тридцати пяти.

Он услышал ее приближение, но не обернулся. Да и зачем ему, слепому, оборачиваться к ней? Он лишь сказал:

– Вы пришли с Андрой.

– Откуда вы знаете? Я ничего не говорила, когда вы были там!

– Почувствовал запах духов. К тому же я догадывался, что она пришлет ко мне парламентера.

– Думаю, меня можно так назвать. Меня зовут Полина.

– Не сочтите за грубость, но я об этом не спрашивал. Мне не интересны имена тех, с кем я не собираюсь общаться.

Он работал так ловко и быстро, что это завораживало. Ничего не видя, Доминик все равно наносил цементный раствор безукоризненно, подбирал нужные по форме и размеру камни, едва касаясь их, закреплял их под нужным углом. Каменная кладка появлялась перед ним словно сама собой, без особых усилий с его стороны.

Камни эти были большими. Полина не сомневалась, что ей пришлось бы приложить немало усилий, чтобы поднять любой из них – перекатывать и то было бы проще! А Доминик поднимал их одной рукой, так, словно они были сделаны из пенопласта.

Полина не знала, человеческая это сила или нет, но она вспомнила, ради чего они сюда приехали.

– Нам очень нужна ваша помощь! Я работаю с Андрой, мы ведем расследование, и преступник, которого мы пытаемся найти, очень опасен.

– Это конкретно вам нужна моя помощь, Андре – нет, – указал он. – Каким бы опасным ни был ваш преступник, ее всегда защитит Бо. А вот о вас он заботиться не будет.

– Вот, вы понимаете это!

– Я понимаю, что всех в этом мире не спасти. Выкручивайтесь сами или попросите о помощи кого-нибудь еще, у Андры хватает знакомых, которые ей должны.

– А вы?

– Я ей как раз ничего не должен. Она об этом прекрасно знает, потому и послала вас – давить на жалость. Это она напрасно, я могу вам помочь только советом: держитесь от нее подальше. Работа с Андрой Абате никого и никогда не доводила до добра.

– Возможно, не буду спорить, – вздохнула Полина. – Но я с ней не по доброй воле. Произошло жуткое преступление и, мне кажется, разобраться в этом может только такой человек, как Андра.

– Жуткие преступления происходят чаще, чем хотелось бы, это не повод заключать сделку с дьяволом.

– По-моему, вы драматизируете, – покачала головой Полина. – Андра не такая уж плохая!

– Она – может быть, но она работает не одна.

– Как бы то ни было, я не могу отступить. Погибло больше тысячи человек, и тот, кто сделал это, до сих пор не найден!

– Да, кто-то нехило порезвился, – присвистнул Доминик.

– Вам смешно?