И гаснет свет

Это почему-то понравилось Джоне даже больше, чем мгновенный флирт. Он решил и сам не торопить события. К тому же он помнил свои впечатления, когда он только прибыл в клинику. Это место серьезно влияло на людей, и Джона подумал, что куда правильней сейчас не играть на эмоциональной уязвимости новенькой, позволить ей освоиться, а потом уже предлагать что-то.

– Давайте начнем с начала, – сказал он. – Как много вам известно о клинике, мисс Герасимова?

– Можно просто Ольга, – позволила новенькая.

– Джона.

– Учту. А знаю я не так много – только главное, без этого даже с моим авантюризмом я не согласилась бы на такую работу. Клиника Святой Розы – частный центр экспериментальной трансплантологии, в котором принимают пациентов со всего мира. Именно поэтому вам и необходим переводчик.

– В принципе, верно. Теперь пройдемся по нюансам.

Частная клиника такого масштаба никого в США не удивила. Местная законодательная система допускала финансирование подобных учреждений как корпорациями, так и физическими лицами. Это не влияло на престиж и качество процедур, а также возможное признание проведенных в клинике исследований.

Именно исследования и привлекли в свое время Джону. Клиника открылась в две тысячи пятнадцатом году, и к моменту, когда он узнал о ней, благополучно существовала уже несколько лет. Она создавала условия, которые хирурги не получили бы больше нигде, да и понятно почему…

– Существует трансплантация органов, которая проводится достаточно часто, – пояснил Джона. – В этом, увы, есть печальная потребность. Регулярное повторение процедуры позволяет получить и опыт, и более-менее стабильный протокол проведения операции. Примеров хватает – пересадка почки, печени, даже сердца… Ну, вы понимаете. Бывают более сложные варианты, вроде пересадки сердца и легких одновременно. Тогда требуется творческий подход, но мы все равно говорим о более-менее понятных процедурах. Однако иногда выпадают случаи, которые объединяют творческий и комплексный подход, они уникальны – и требуют большего изучения.

– Пересадка лица, например? – тихо спросила Ольга, не глядя на своего собеседника.

– Значит, историю клиники вы все-таки изучили?

– Поверхностно.

– Эта история не так длинна, чтобы стать сложной. Да, начиналось все с пересадок лица. Это сложнейшая операция, предполагающая одновременную работу с костями, мышцами, нервами… Думаю, вы и сами догадываетесь, что простым такое не будет. Потребность в пересадке лица возникает достаточно редко. Но между тем она часто связана для человека с полноценной жизнью.

Ему хотелось пуститься в подробности. Джона умел увлекаться работой и не стеснялся этого. Он мог бы рассказать своей спутнице, что первые попытки пересадить лицо одного человека другому были предприняты не так уж давно – и далеко не все они получились удачными. Хирурги шли путем проб и ошибок, вырывая бесценные знания по крупицам. В большинстве своем такие операции проводились в разных больницах – да что там, разных штатах и разных странах! Из-за этого немногочисленные знания очень сложно было хоть как-то систематизировать.

Поэтому появление такого заведения, как клиника Святой Розы, стало необходимостью – и уже принесло много пользы. Но рассказывать обо всех проведенных здесь уникальных операциях Джона не стал, потому что понимал: Ольга не разберется, потеряет нить разговора, как бы умна она ни была. Поэтому он предпочел ограничиться общими фактами.

– Сюда привозили людей из разных стран, а также тех, кто по какой-то причине не смог получить помощь в других больницах. Лечение было бесплатным, что немаловажно, однако пациенты отказывались от любых претензий, и это развязывало врачам руки.

– Звучит жутко, – заметила Ольга.

– Согласен, прозвучало страшно… Но мы ведь говорим не о каком-нибудь нацистском концлагере! Здесь собраны нормальные люди. Перед каждой операцией хирурги обсуждали с пациентом возможные исходы. Если пациент отказывался рискнуть, никто не настаивал. Но, поверьте, сюда приезжали те, кому смерть уже была не так страшна… Вы побеседуете с нашими пациентами позже. Пока я могу лишь сказать, что смертей за всю историю существования клиники здесь не было. Были отказы. Были неудачные операции – но меньшинство из проведенных. Клиника хранит полученные знания, сюда приезжают на стажировку и обучение лучшие хирурги.

Пациенты не просто получали в клинике бесплатную помощь, о которой прежде не могли и мечтать. Они оставались под наблюдением даже после выписки, раз в несколько лет приезжали сюда для обследования и возможной корректировки лечения.

Первый успех позволил клинике развиваться. Уже через несколько лет начали проводиться первые эксперименты по пересадке рук – полностью или частично. Джона упомянул только удачные, про остальное ей лучше пока не знать. От переводчика все равно ничего не зависит, и будет куда больше толку, если Ольга при пациентах останется спокойной и уверенной в успехе.

– Здание строилось специально под этот проект, – пояснил Джона. – И, поверь мне, не зря! Центр комплекса – это, конечно, высотка, в которой мы сейчас находимся, она спроектирована идеально. Рядом есть и хозяйственные постройки: склад, генератор…

– Крематорий, – тихо добавила Ольга.

– Не хотел говорить – но ты сама поняла. Да, крематорий. Как ты догадалась?

– А с чем я должна была его перепутать? С зоной барбекю?

– Да, неловко получилось, – признал Джона. – Но ты и сама понимаешь, что при такой специализации клиники образуется некое количество биологических отходов, в отношении которых действуют строгие правила утилизации. Без крематория эту клинику просто не открыли бы. Но его вынесли в отдельное здание, которое не видно из окон палат или жилых комнат персонала.

– Что ж, и на том спасибо…

Такой высотке требовался надежный фундамент, поэтому подземных этажей оказалось два. В одном стояли автомобили – суровый климат намекал, что оставлять их на гостевой парковке не слишком разумно, даже при том, что она большую часть времени пустовала.

Под землей располагался и морг. Попасть туда можно было лишь по ограниченному количеству пропусков, и пропуск переводчика к ним не относился. Да и вряд ли Ольга рвалась побывать в подобном месте. Поэтому Джона лишь упомянул, где оно, уточнять не стал, а новенькая и не задавала вопросов.

На первом этаже гости сразу оказывались в холле, рядом располагались конференц-зал для тех редких случаев, когда в клинику приглашали прессу, и приемный покой для пациентов. В холле круглые сутки дежурили администраторы и охрана, однако выглядело это скорее как регистрационная стойка в дорогом отеле, а не как вход в больницу.

Дальше начиналась закрытая для гостей зона, в первую очередь – операционные, процедурные и реанимация.

– Туда мне, наверно, тоже нельзя? – предположила Ольга.

– Когда как. Просто так нельзя. Но бывают ситуации, когда с пациентом нужно срочно поговорить, успокоить его, а перемещать опасно. Тогда тебя могут вызвать. Надеюсь, у тебя крепкие нервы.

– Мне уже сказали, что крепкие нервы – одно из основных требований к соискателям.

Тут хотелось усмехнуться – потому что Джона имел возможность наблюдать за многими переводчиками и успел убедиться, что свои нервы переоценивали почти все. Однако улыбку сразу после обсуждения реанимации Ольга могла неправильно понять, и хирург остался спокоен.

– Этажом выше находятся палаты пациентов, – продолжил он. – Между ними и операционными установлен специальный лифт, которым пользуется только медицинский персонал. Ты ошибку не допустишь, вызвать его можно исключительно по пропуску, твоим не получится. Для всех остальных работают два общих лифта, ну, и лестница.

Джона выяснил – чуть ли не случайно, – что по первоначальному проекту комнаты персонала должны были располагаться над палатами. К счастью, план этот показали Уолтеру Монтгомери, который потребовал сделать между ними нежилую зону.

– Пациенты будут кричать по ночам, – лаконично пояснил он.

– Может, не будут? – с надеждой спросил архитектор, которому не хотелось переделывать план.

– Будут.

Тут Джона оказался солидарен со старшим коллегой. Даже в лучшей клинике с великолепными препаратами случалось всякое. Это вовсе не означало, что крики здесь звучали постоянно, однако порой одной ночи достаточно, чтобы пошатнуть даже самую крепкую психику.

К Уолтеру прислушались: между палатами и жилой зоной обустроили комнаты отдыха и кафе. Персонал же поселился на верхних этажах, в комнатах, из которых открывался великолепный вид на старый сосновый лес.

К одной из таких комнат и привел теперь гостью Джона. Он помнил, какой номер ей достался. Хотелось зайти внутрь, и Джона даже не был уверен, что переводчица его прогонит. Но не был он уверен и в обратном, вспомнил, что Ольга наверняка устала, и остался за порогом.

Ничего, время у них еще будет. Да, к такому месту, как клиника Святой Розы, сложно привыкнуть. Но через несколько дней Ольга наверняка приспособится, ей самой захочется отвлечься – и вот тогда Джона вполне может быть вознагражден за терпение.

Если не случится что-нибудь такое, что отвлечет их обоих. Однако такого расклада хирург по-настоящему не боялся. Он уже усвоил, что в этой клинике, пусть и по-своему жуткой, все всегда идет по плану – а иначе и быть не может.

Глава 3

Лю Энлэй

Лин была спокойна, и это радовало. Внушало надежду, что все еще можно исправить. Да, официально развод уже состоялся. Но если договориться сейчас, обернуть дело вспять будет не так уж сложно. Многие знакомые вообще не знают о том, что они решили развестись – по крайней мере, со стороны Энлэя.

Он надеялся, что спокойствие в случае его жены – пока не получалось думать о ней как о бывшей – означает готовность к переговорам. Когда Лин рыдала, кричала и обвиняла его в чем-то, он не надеялся объяснить ей, почему им лучше остаться вместе. Да что там, из ее сбивчивых, полных всхлипываний и подвываний объяснений он и сам не мог толком понять, чего же она хочет. Он лишь усвоил, что ей не очень-то хотелось разводиться, она просто считала это необходимым.

Энлэй пытался успокоить жену и раньше, но любая личная встреча все-таки завершалась слезами Лин и обвинениями. Видеочат неожиданно оказался куда приятней и спокойней. Энлэй даже сожалел, что не предложил такое раньше.

– Мой адвокат передал бумаги твоему, – сказала Лин. – Я знаю, что ты далеко, тебе доставят почтой. Нужно будет подписать и отправить обратно. Там ничего нового, все то, о чем мы с тобой и договорились, это чисто юридический момент.