Хроники Бальтазара. Том 3

– Всё злишься? А-ап-чхи! Мороз такой, что пора бы уже и остыть! – нахмурила светловолосая девица свой карамельно-каштановый взгляд.

– Я тебе где велел быть? Сидеть в безопасности. Куда ты помчалась, ещё и на башню залезла! – возмущался некромант.

– Вот она, вся благодарность. Ты вообще смотрел незнамо куда, ничего не видел, если б не я, тебя бы опять превратили в решето! – сердилась от обиды Люция.

– Ну, встретила милорда хлебом-солью? Иди греться, скоро мы подойдём, – позади девушки показался Ильдар в новенькой красной шубе, положив руку девушке на плечо поверх серой меховой накидки с ромбовидными узорами.

– Как генерал? – сразу же поинтересовался некромант.

– Да плохо… – вздыхал бородач, нынче без привычной шапки-боярки на черноволосой и слегка кудрявой голове. – Без толкового лекаря долго так не протянет, моих сил и камней недостаточно, повреждены и печень, и селёзёнка, раны в бедре, в плечах, вывих ребра от падения… Да и крови он потерял очень много, вон теперь даже встать сам не может, – мотнул он головой в сторону небольшой избёнки, где тот, видимо, отдыхал.

– Досадно, у нас впереди ещё главная оборона замка Дельвига, – задумчиво произнёс Бальтазар. – Ловко ты это придумал, местную нечисть позвать, не ожидал.

– Ну, я ж вам ещё при первой встрече сказал, что я не из церковников и не из белых. А как мы с мавками общались, вы, поди, позабыли, – гордо ухмыльнулся бородач в красно-бурой шубе.

– Сам как? Не сгрызла тебя змеюка подколодная? Нечего было подле меня вертеться, за девчонкой же велел смотреть, – недовольно рычал лорд Кроненгард.

– Ничего… Под шубой порезы не видно. Янтарь и лунный агат с покусами справляются, а вот с генеральскими ранениями, увы, нет. Пока это, вернёмся, царапины мои уже заживут. Шрамы Дарину пугать не будут, надеюсь. А кому это гостинец в руках? – изучал чародей с довольной ухмылкой добытый Бальтазаром дайконский щит.

– Над входом в замок повешу, – усмехнулся тёмный лорд. – Да нет, явится сейчас кто-то за ним. Либо Кагуя, либо одну из своих пошлёт: гейшу с чаем или ту рыжую вертихвостку. Вернуть придётся штуковину, пока у себя продержи, – протянул он Ильдару древнюю реликвию.

– Аж сквозь варежки жжёт, – подметил тот.

– Да я тоже еле дотащил, – показал ему Бальтазар свои розовые мозоли и следы лёгких ожогов на ладонях. – Когда-то, победив чудовище Лейрбримира, вроде дракона, но чёрт его знает наверняка, дайконцы смешали его кости с глиной, песком, камнями, соорудив защищавшую от драконов стену. Со временем та разрушилась, а последний кусок оформили в каменный прямоугольный щит – Эгиду, также известную как Гастропнир. Я думал, что он в Дайконе сейчас и хранится как артефакт. Но это другое, это отлитый из метала ХрэтиГалдур. Вещица, впитывающая и поглощающая магию, так что аккуратнее. Смотри, как бы без сил не остаться.

– То, что у них есть эта вещица, ещё не значит, что где-то за новыми, уже нынешними стенами, не скрывается и той первой, – проговорил чародей, – Эгиды.

– Нам бы сперва отсюда щуров выдворить прежде, чем к ним туда залезать. Да и мало меня волнует закрытый Дайкон. То бились с драконами, то теперь почитают их, как богов. Мне с ними не по пути, – проворчал некромант.

– Вы ведь не гневаетесь, что оставил Люцию без присмотра на секундочку? Я пытался спасти генерала и его приближённых, – оправдывался Ильдар. – Надеюсь, не станете там зла держать, козни мстительные строить, Дарину пытать у меня на глазах, вы ведь из хороших правителей.

– Я и «хороший» понятия не совместимые, – хмыкнул Бальтазар.

– Ну, из вас выходит неплохой добрый злодей, – улыбнулся чародей.

– Это ещё кто такой, что за редкий зверь? – недовольно сопел лорд Кроненгард.

– Ну, тот, кто постоянно жаждет зла, но вечно совершает благо, – посмеивался Ильдар.

– Ты меня с кем-то путаешь, – вздохнул Бальтазар, стоя на морозе в лучах яркого зимнего солнца.

– Я ведь не мог иначе. Умри генерал на поле боя, как бы это сказалось на моральном духе всего ополчения! – твердил ему чародей.

– Ага, а если умрёт Люция? – скривился некромант.

– Вы, вероятно, утопите этот мир в крови… – замялся чародей. – Кто ж знал, что она в бой полезет. Никогда ж не участвовала, ни в Волколецке, ни в долине Червегора, ни в Заххаке… А тут на тебе, взгромоздилась к стрелкам-дозорным на башню, шишки кедровые с кухни взяла…

– Вот объясни мне, что это за существа. Сделаны из глины, из камня, а как пели, как веселились в городе, помнишь? Здесь что-то не так, пойду лучше навещу нашего знатока, – отправился Бальтазар в ставку генерала.

В скромной избе топилась печь, стояла охрана, а также были полураздетые и перевязанные от своих ранений Нил и Вильям, ухаживавшие за немощным генералом, так как ни лекаря, ни сиделки в гарнизоне не имелось. Не тумбе лежали компрессы из трав, кувшин с водой и наполненная глиняная кружка, остатки бурой каши на плоской тарелке с широкой трёхзубчатой вилкой. Велетир же лежал в постели, однако не спал.

– Славься, Кроненгард! – заявил Нил, вскидывая кулак и поморщившись от боли в спине и плече при этом движении.

– Спокойнее, мне без вас пока хватает мертвецов, новый выводок не нужен, – заявил Бальтазар. – Как наш воевода?

– Тяжко ему, – отвечал Вильям. – Потерял много крови, сил нет ни на что. Хоть поел чуток, каши поклевал…

– Глупости, – хрипел тот, приоткрыв занавеску подле кровати. – Добрый лорд, пришли навестить старика! – едва приподнял голову генерал, и лицо его озарило некое подобие улыбки.

– Серьёзно вас ранили, – оглядывал некромант Велетира.

– Серьёзны в этой жизни, добрый лорд, совершенно другие вещи, – взял старик его за руку. – На кухне сейчас обед, все разошлись. Уважьте бутылкой пшеничного спирта. Помогите унять боль старика, – попросил он.

– Нужно повязки сменить, спиртом раны обработать. Ну и ему можно чарку выпить, я думаю, – проговорил Нил.

– Это ещё откуда здесь, – заметил Бальтазар порхающую жёлтую бабочку, влетевшую в избу и порхавшую сейчас над стариком.

– Шпион вражеский, не иначе, – обнажил саблю Вильям.

– Фея, может? Пикси-волшебница из леса! Спасёт-исцелит дядьку Велетира! – надеялся Нил.

Бальтазар ощущал от неё определённую энергию, пытаясь отогнать рукой. Схватить или прихлопнуть насекомое в полёте не получилось. Бабочка, похожая на лимонницу, посреди зимы казалась диковинкой, необычным явлением, но от движений некроманта она лишь выпорхнула наружу.

– Это бы объяснило, чего это создание вдруг порхает посреди зимы, – проговорил некромант. – Но разве пикси не отправляются в какую-нибудь спячку?

– Может, тревожная ситуация вокруг её пробудила? – предложил Велетир.

– Вчера неплохо повоевали. То, что город пришлось сдать, ещё не значит, что мы потерпели поражение, – заявлял ему некромант.

– Мудрые речи, из хорошего игрока выйдет хороший стратег. Вам теперь всех вести в бой, добрый лорд, – крепче сжимал старик руку Бальтазара. – Ваш край, ваши земли, ваши подданные… все надеются на вас.

Через какое-то время, поле недолгой беседы, лорд Кроненгард тоже покинул избу, направляясь в кухонное помещение мимо столовой. Повара сейчас ели сами. Морозный воздух вокруг наполнялся ароматом похлёбки из крольчатины, запеченным картофелем с веточками розмарина, ягодным компотом и сладким клубничным вареньем, что мужчины ложкой размазывали по круглой выпечке.

Были слышны переговоры о том, что некоторые сомневаются в том, выкарабкается ли генерал от таких ранений. Звучали мнения, что без Велетира им всем настанет конец. Несмотря на неплохую еду и тёплую одежду по погоде, лица их были мрачны. Который раз отдавали поселение на растерзания врага, ставящего там свои порядки. Их можно было понять, но Бальтазар верил, что благодаря украденному щиту ещё не всё потеряно.

По дороге к кухне он как раз заметил Ильдара, в сверкающей ауре ощупывающего древний артефакт. Он вертел в руках плотную и тяжёлую диковинку, смотрел магической аурой вглубь предмета, изучая его, насколько позволяли способности.

– Что скажешь? – поинтересовался у чародея некромант. – Надеюсь, не подделка. Если его успели подменить, пока я подменял себя на змеюке, это уже прям какая-то многоходовочка, битва разумов. Током стрекочет будь здоров, должен быть настоящим.

– Настоящий, – ответил Ильдар. – Не пропускает и поглощает любое колдовство извне, но при этом позволяет творить чары изнутри своего барьера. Невероятная, ни на что не похожая структура. А если направить в помощь энергию чародеев или могучего мага, который сможет руководить силой реликвии, то барьер можно расширить на немалую армию, защищая в бою от невзгод.

– Они это и пытались сделать. Стоило рассмотреть энергию местности, как стало видно: уйма сияющих ниточек разбросана от реликвии во все стороны, идёт к разным бойцам, не позволяя им застекленеть, сохраняя структуру. Думаю, и люди под ним оказались неуязвимы. Да и всякие эльфы с орками тоже, – предполагал Бальтазар.

– По нему можно гадать, видите эти борозды и символы? – показывал чародей. – Кладёте плашмя, сюда хрустальный шар ну или хотя бы яблоко. В Дайконе, впрочем, наверное, персик или даже вишенку. И вращаете, а плод катится, пока где-нибудь не останавливается. Щит – это не только отражение вражеской магии или какой-то барьер для своих. Кроме военного, у него множество разных применений.

– Поставим где-нибудь в башне у Арне, посмотрим, что станут делать эти воины-налётчики. Слушай, ты ж эксперт. Големы оживлены магией ведь? – поинтересовался чернокнижник.

– На, а то! Чем же ещё! – усмехнулся чародей, удерживая щит одной рукой, а другой гордо погладив свои усы, припоминая Заххак.