– Что заставил?
– Написать справку на свою корову, точнее, на его корову. Которая сдохла…
– И вы написали?
– Написал, куда мне было деваться?
– Знаете, чем это грозит?
– Готов по всей строгости закона, – судорожно вздохнул ветеринар, – но прошу учесть раскаяние и чистосердечное признание.
– Хорошо, учтем. Напишите объяснительную по факту и…
– Уже написал, – Виктор Григорьевич протянул следователю мелко исписанный лист бумаги.
– Х-м… – Андрей Иванович взял лист, бегло пробежал глазами, отложил на стол, в сторонке от протокола, – а какова причина смерти?
– Не знаю, я определить не смог, – поник головой Вайнштейн.
– А у Родиных почему корова сдохла?
– Тоже не знаю…
– Симптомы одинаковые были?
– Нет, вышло такое дело, у Родиных корова сдохла в тот же день, а вот у Андреевых умерла через день и сначала ослепла, а только потом сдохла.
– И что случилось с тушей?
– Вот, – ветврач смущенно достал из портфеля еще один лист бумаги.
– Главбух вас тоже заставила? – изучив очередной донос, спросил Андрей Иванович.
– Совершенно верно, заставила.
– Почему же только про директора сразу достали докладную?
– Каюсь, запамятовал от волнения, – начал юлить Вайнштейн.
– Хорошо, поверю, – следователь положил вторую кляузу поверх первой. – А про убийство Андрея, что можете сказать?
– О мертвых или хорошо ли никак.
– В интересах следствия…
– Пакостный был мальчонка. Любил он гадить окружающим.
– Например?
– Гаденыш украл у меня на ферме упаковку вазелина и постоянно мазал им мою калитку и дверную ручку. Думал, что это смешно, придурок.
– И вы не пытались как-то на него повлиять?
– Как на это быдло повлияешь? Я, знаете ли, человек интеллигентный, к насилию не расположен, а подобные особи слов не понимают. Зайдите в клуб, посмотрите. Там все стены в надписях типа: «ДМБ-87», «Черный кофе», «Сектор Газа».
– А вы пробовали с ним разговаривать?
– Пробовал… Он, – губы ветврача мелко задрожали, – пинка мне дал и ушел, хохоча как безумный.
– Родителям Андрея пробовали жаловаться?
– Чтобы он меня сжег?
– А что, были предпосылки? Угрозы?
– Ну… – замялся Виктор Григорьевич, – от подобных типов сего можно ожидать.
– Участковому? Вы, я смотрю, любите жалобы писать.
– Просто у меня твердая гражданская позиция!
– Так писали участковому или нет?
– Писал, дважды, но из скромности не подписался.
– Анонимки, значит?
– Почему сразу анонимки? Просто сигнал органам.
– Участковый как-то повлиял на Андрея?
– Как он мог на эту сволочь повлиять? Тот перед ним просто паясничал вместе с дружками своими.
– Понятно. Идите, если будет надо, то мы вас вызовем.
– Повесткой? – вскочил со стула ветврач.
– Можем и повесткой.
– Спасибо, – спиной попятился к двери Вайнштейн, – я завсегда органам рад помочь, только обратитесь.
– Будем иметь в виду.
V
К обеду в общежитие вернулся усталый Вячеслав.
– Что у тебя, Слава?