Хэппи-энда не будет

Лезвие с мягким звуком вошло в мертвую плоть. Коля не видел, куда именно, но догадался, что цели лопата достигла, так как крик из могилы затих. Подойдя к ней, он глянул на своего друга: бешеный взгляд и сжатые вокруг черенка лопаты пальцы. Из могилы не раздавалось ни звука. Коля посмотрел вниз и понял, что его догадка была верна: лопата перерезала шею и отделила голову от туловища.

Саша, дико ухмыляясь, посмотрел на друга, затем – снова в могилу.

– Похоже, я его сделал. Точнее, мы его сделали.!

С этими словами он сел рядом с могилой и заплакал. Рядом, держа его за плечо, стоял друг, а в могиле лежал брат-близнец, которого он убил уже во второй раз. Саша надеялся, что в последний.

* * *

Они шли к машине молча и каждый размышлял о своём. Коля не мог перестать думать о том, что было бы с ним, если бы тогда, пятнадцать лет назад, у мёртвого мальчика хватило силы для настоящего удара. Скорее всего, он лежал бы где-то поблизости, ведь кладбище на тот момент ещё работало. Что было бы сегодня с Сашей, ему даже страшно было подумать, ведь именно он вывел друга из ступора и буквально повёл его в бой против своих страхов. А Саша по дороге обдумывал, что скажет родителям… Надо ли вообще что-то говорить или можно промолчать, ведь они тоже скрывали от него очень важную часть его биографии. Кроме того, родители явно не поверили в его рассказ о живом трупе, так что можно сохранить в тайне то, что сейчас здесь произошло. В конце концов, он решил, что всё будет зависеть от того, что мать с отцом скажут по его возвращении домой.

Подойдя к машине, друзья переглянулись, и Коля обалдело протянул:

– Блин, весёлый вечерок выдался, а? Разве могли мы подумать, что нам придётся сражаться с зомби? Я не поверил бы даже тебе, скажи ты мне об этом пару дней назад.

– Ага, – Саша открыл дверь и достал из машины бутылку с водой, – я бы тоже не поверил… наверное, даже себе не поверил бы. Слей мне воды на руки, а то я как землекоп… или могильщик.

Он нервно засмеялся. Его настроение передалось и Коле, который от судорожного смеха чуть не пролил на друга всё содержимое бутылки. Саша помог умыться напарнику, и они, усевшись в машину, переглянулись.

– Езжай-ка отсюда, а то мне здесь не по себе. Ну, ты понимаешь, кладбище и всё такое… Мой брат… Чёрт, да я опять убил его! Убил своего родного брата! А ведь в том, что он стал таким, виноват я! Вот же…

Они уже отъехали на приличное расстояние, а Саша все ещё ругался.

– Саня, как ты думаешь, мы хорошо закопали его голову? Может, нам ещё что-то сделать надо было? Ну, там, сжечь его? Чтобы он уже точно не вернулся…

– Не знаю. Мне кажется, что в этой истории уже можно ставить точку. По крайней мере, он выглядел мёртвым. Не таким мёртвым, как раньше, а вообще. Вообще не живым. Блин, да я даже слова не могу подобрать, чтобы объяснить, что мы сделали. Ты понимаешь, мы убили труп!

– Ага, мечта любителей фильмецов про зомби-апокалипсис, – хохотнул Коля. – Свете позвони, а то переживает, наверное.

– Точно! Я за этими делами забыл о ней. Надо же!

Он достал телефон, быстро нашёл в списке контактов и набрал нужный номер. Ждать пришлось недолго, так как Света, переживая за своего парня, не выпускала телефон из рук.

– Да, это я, – Саша выдохнул и продолжил: – Похоже, всё закончилось. Там длинная история с тем, откуда он взялся… Да, я тебе позже подробнее расскажу. Короче, это оказался мой брат-близнец, который умер при родах… Ага, да я и сам не знаю, как так получилось. Мы не успели у него спросить, как он вырос и зачем приходил… Ну, да, жутко было. Мы сейчас с кладбища едем… Да, тут он похоронен был. Но уже всё, мы его перезахоронили. Пришлось голову ему отрубить. Да, именно… Так получилось, но только это его и остановило. Ну да, мы похоронили его в той же могиле, а голову зарыли рядом. И ты туда же! Нет, не сожгли мы его! Одни спецы по зомби вокруг! Ладно, давай, до завтра. Я тебе с утра позвоню, а то устал до жути… Ага, Коля рядом, привет тебе передаёт. Хорошо, и ему передам. Всё, давай, до завтра!

– Я всё слышал, – Коля улыбался, выворачивая руль. – Спасибо ей, что не забыла и обо мне.

– Ага. Какие вы все спецы! Не, ну ты слышал? Тоже говорит, сжечь его надо было! А знаешь что? Если он ещё придет, тогда сожжем его ко всем чертям! Идёт?

– Идёт! – и Коля вырулил на дорогу к городу.

* * *

Прощались они недолго, так как оба сильно устали. Коля уехал в гараж, а Саша направился домой. Там ждали родители, которые, учитывая его вид, явно завалят сына вопросами. Ну, ничего, главную задачу он уже решил. По крайней мере, в душе крепла вера в то, что близнеца-зомби он больше не увидит.

Войдя в квартиру, он первым делом направился в ванную. На слова взволнованной матери о том, что выглядит он ужасно, просто махнул рукой, проговорив что-то вроде «всё потом объясню», и закрылся в ванной. Горячие потоки воды смывали с его тела кладбищенскую землю.

Он видел, как потемневшая вода исчезает в сливе. Вспомнилась тёмная жидкость, вытекающая из тела брата… Но вода уносила и его переживания. Почему-то появилась чёткая уверенность, что теперь все будет нормально, всё в его жизни наладится. Теперь некому выставлять его в дурном свете перед людьми. Теперь можно не бояться и за Свету. Жаль, что ей тоже пришлось пережить встречу, которую она явно запомнит надолго.

Когда Саша вышел из ванной, на кухне сидели и с ожиданием смотрели на него родители.

– Саша, что произошло? Ты где был? Ты видел, в каком виде вернулся?

– Папа, во-первых, хочу сказать вам, что вопрос с двойником я решил. Можете мне не верить, но я оказался прав. Во-вторых, да, я видел в каком я виде. Ну и что? Учитывая, что мне пришлось там пережить, с чем пришлось бороться, я ещё хорошо выгляжу… в отличие от него. Не переживайте, всё теперь будет хорошо. Если хотите это обсудить, то давайте завтра: я очень устал, хочу поспать.

С этими словами он пошел в свою комнату. Рухнув на кровать, Саша забылся сном, таким спокойным, какого у него не было уже много лет. А в это время на кухне родители долго пили чай и обсуждали семейную историю, которая поставила бы в тупик любого, никогда не сталкивавшегося со сверхъестественным.

* * *

Через два дня Саша, Коля и Света отдыхали на даче у Светиных родителей, вовсю отмечая победу над многолетней проблемой. В это же время по направлению к закрытому кладбищу недалеко от города двигалась одинокая женская фигура.

Вскоре она уже стояла, склонившись над свежеразрытой могилой. На потревоженную недавно землю падали слёзы. Она уже успела обсохнуть, но влага материнских глаз возвращала ей природную черноту.

Несколько раз в год она приходила сюда втайне от всех и приносила одежду: он должен был одеваться, покидая утробу земли, как много лет назад покинул её утробу, потеряв при этом самое драгоценное – свою жизнь. По воле рока один сын забрал у неё второго. А ведь она любила его! Любила их обоих! Больше всего на свете любила!.. Она хотела, чтобы оба они играли с ней, вдвоем ходили в школу, женились и подарили ей внуков. Возможно, именно материнская любовь, имеющая невероятную силу, смогла поднять его из могилы и вернуть к ней.

К сожалению, он был не таким, как ей хотелось. Он был мёртвым мальчиком, который, лёжа в земле, рос и взрослел параллельно с живым братом. Однако тот рос среди живых людей, и это сильно расстраивало мёртвого мальчика. И он начал мстить за свою смерть, за потерянный шанс на нормальную жизнь. Она прощала ему это, так как любила его даже больше, чем живого сына. Эту любовь она могла объяснить только тем, что редко видела его. По непонятным причинам сын поднимался из земли в разное время, а она никогда не знала, когда это произойдет вновь. Но всякий раз, когда что-то случалось с живым сыном, когда его в чём-то обвиняли, она неслась на кладбище, чтобы посидеть рядом с его братом. Оля знала, что тут никого не бывает, и они смогут провести немного времени вместе, прежде чем он снова уйдёт от нее в сырую землю.

Он мало рассказывал, но обещал не убивать своего близнеца. Тогда мать успокаивалась… Но теперь она понимала, что вряд ли увидит «живым» этого, второго сына.

Саша рассказал, где они закопали его голову, так что труда найти её не составило. Она опустила её в могилу, приложив к шее, сама не зная, на что надеется.

Так она и стояла рядом с могилой, поливая её слезами, текущими из усталых глаз. Из земли на неё тоже смотрели глаза, но смотрели по-своему…

Маленькое счастье

– Коллеги, остались ли у вас вопросы по нашему прошлому занятию? – Сергей Петрович осмотрел своих студентов и отошёл от стола. – Ну же, не стесняемся. Каждый раз, когда вы молчите, я волнуюсь, вы же знаете это.

Он озарил собравшихся своей натянутой улыбкой и отвернулся к доске. Сергей Петрович Пархоменко был профессором психиатрии и в своей отрасли считался очень хорошим специалистом. На кафедре психологии он читал студентам, будущим психиатрам, лекции, на которых всегда был аншлаг. Студенты ценили его за хорошее чувство юмора и полную отдачу учебному процессу. Каждый из них знал, что при возникновении вопросов по материалу любой может попросить его о дополнительном времени и объяснении непонятных моментов. Ещё не было ни разу, чтобы Пархоменко кому-то отказал. Он встречался с ними на улице, в кафе, дома и всегда выручал своих будущих коллег. В общем, что и говорить, уважение среди студентов давалось нелегко, но оно того стоило. Из-под его крыла вышел не один высококлассный специалист, нашедший себя как в государственных, так и частных структурах.

Каждое своё занятие Сергей Петрович начинал с повторения предыдущего материала, так как хотел убедиться, что ни одного непонятного вопроса не осталось. Это занятие также не было исключением, поэтому, делая вид, что собирается что-то написать на доске, он прислушивался к аудитории и ожидал стандартных вопросов. Его голова, на которой уже очень хорошо просматривалась седина, немного наклонилась, так как в аудитории возникло какое-то движение, и теперь он прислушивался к этому действу, стараясь предугадать вопрос. Это превратилось в игру, в которую профессор играл каждое занятие, и вопросы студентов угадывались почти со стопроцентным результатом.

– Сергей Петрович, – раздался девичий голос с конца аудитории, – а можно вопрос не по теме?

Сказать, что это удивило опытного преподавателя, нельзя, так как за всё время ему приходилось отвечать на «вопрос не по теме» ни один десяток раз, но он не любил такие ситуации. Бывали случаи, что они ставили его в тупик, так как не относились ни к одной из его любимых тем. Такие вопросы всегда воспринимались Пархоменко с опаской, но правило есть правило, так что придётся отвечать.

– Да, конечно, – повернувшись, он осмотрел аудиторию и нашёл говорившую девушку, – вы же знаете, неотвеченных вопросов не бывает, а незаданные я не люблю. Итак, что там у вас?

Было видно, что девушка засмущалась, и причина этого Сергею Петровичу была непонятна. Он умел читать лица людей, так что от него не скрылось волнение этой студентки.

– Скажите, как часто на практике приходится встречаться с внутренними сомнениями в правильности поставленного диагноза? И приходилось ли вам поставить диагноз пациенту, назначить ему лечение, а затем, сомневаться в своём решении? Просто мы вчера с матерью обсуждали вопрос врачебной ошибки и так и не поняли её опасности в моей будущей профессии.

Она ещё не закончила свою фразу, как Сергей Петрович уже открыл рот для ответа, но остановился на полуслове. Как результат, студентам открылось не совсем привычное зрелище: их преподаватель простоял несколько секунд с открытым ртом, так ничего и не сказав, а затем просто закрыл его. После этого он сел на стул и обвёл взглядом аудиторию, как будто что-то искал. Студенты внимательно наблюдали за ним и снова увидели новое в поведении преподавателя: он резко поднялся со стула и подошёл к окну. Простояв так полминуты, Пархоменко снова вернулся к столу. У некоторых появилась мысль, что он что-то ищет или просто забыл о чём-то важном, но сейчас, вспомнив об этом, сильно разволновался.

Сергей Петрович, сидя перед студентами, явно почувствовал, как внутри шевельнулось его опухоль, а такое бывало только в моменты сильного волнения. Он снова обвёл взглядом студентов, мысленно заставил себя успокоиться и снова поднялся из-за стола. Опухоль, шевеление которой он не мог чувствовать, но всё же снова сегодня ощутил, перестала его беспокоить, и он снова заговорил.

– Люба, если я не ошибаюсь?

Девушка кивнула, смущённая привлечённым к себе вниманием. Сергей Петрович помнил всех своих студентов и по причине своей специализации имел чёткое мнение по поводу каждого из них. Люба Краснова, молодая стройная девушка, всегда вела себя скромно. В отличие от большинства студентов, в разгульном поведении замечена не была, не курила в перерывах, ни с кем не ссорились. Для себя профессор сделал вывод, что она является очень скромной тихоней не только в учёбе, но и в жизни. Её вопрос разволновал его только потому, что напомнил о случае, который произошёл несколько лет назад. Но вопрос задан, а значит, должен быть и ответ на него, а он от ответов никогда не уходил.