Деревянные маски Хель

– Приветствую, друзья мои! – широко раскинув руки, поздоровалась воительница. – Для меня большая честь, что мы снова встретились, хоть наше расставание прошло довольно скверно! Надеюсь, ваши сердца согреты воспоминаниями славных дней, которые мы провели вместе, а те неудачи, что нас постигли, лишь крепче сплотили вашу дружбу! Я же впредь не в праве просить вас рисковать своими жизнями ради меня! Но знайте! Я, как и раньше, готова отдать свою за каждого из вас и сделаю это без колебаний! Я созвала вас вновь, потому что этому господину, пришедшему из- за многих морей и земель, требуется именно наша помощь и за неё он готов щедро платить! Думаю, что моя жизнь и его богатства – достойная плата за ваши отвагу и силу!

Северяне молчали, потупив взгляды, но у каждого было, что сказать своей воительнице. Именно такие двоякие чувства подвигли их откликнуться на её отчаянный зов. Повисшее молчание нарушил Алим, шагнув вперёд и встав плечом к плечу с Илвой:

– Я уверен, что эта храбрая воительница владеет боевым топором также ловко, как и словом… и кружкой. – добавил он вполголоса, зачем- то вспомнив о неудобном случае в таверне. – И уверен, что у такого лидера не менее отважные воины! То, что она сказала – правда! Но плачу я не только золотом! Каждый из вас получит от этого похода нечто большее! Но нас ждёт опасное приключение, и не все смогут вновь ступить на родную землю, поэтому вы можете отказаться, но я буду искренне признателен и благодарен всем, кто вместе со мной взойдёт на палубу славной «Вивекки»!

Речь чужеземца тоже утонула в молчании, нарушаемом лишь плеском волн и шумом портовой суеты.

– Она не бьётся топором! – сказал вдруг один из викингов и шагнул вперёд, широко улыбаясь. Это был Дьярви, ловкий метатель топоров. – Её оружие – меч! И я не видел более искусного мечника ни у Норманнов, ни у Саксов, ни у Славян! Я с вами!

– Дьярви! Твои слова попали прямо в моё сердце, как и твои меткие топоры! Я рада встрече! – Илва обменялась крепким рукопожатием со своим боевым товарищем как это было принято у скандинавских воинов.

– Я тоже с тобой! – вперёд вышла Баребра, самая меткая из всех лучников, известных Илве.

– На нас тоже можешь рассчитывать! – два брата, близнецы Фолки и Флоки, которых никто не различал, но все уважали за их прыть в бою, тоже вышли вперёд, приветствуя воительницу.

Постепенно все старые приятели Илвы сделали свой шаг навстречу воительнице, приветствуя её объятиями или рукопожатиями. Это и Хельми, Эйнар, Тормод и Скегги, чьи щиты и копья внушали ужас любым всадникам врага. Матс и Оден, искусно владеющие двуручными топорами наравне с грозным Атвидом. И смелая Аса, непревзойдённая в верховой езде и лучшая лазутчица, о которой мог только мечтать любой ярл или даже конунг. Последними подошли Атвид, со своим племянником Атли, совсем юным пареньком, даже не успевшим отрастить бороду на гладком личике. Оставшиеся в стороне воины были хускарлами и явно являлись умелыми воинами, не смотря на свой юный возраст. По крайней мере их внешний вид внушал уважение.

Алим тепло приветствовал каждого и каждому что- то говорил, обмениваясь рукопожатием. После знакомства чужеземец повёл свою новую охрану к сухим докам Геста, где уже готовились к спуску на воду знаменитый драккар ярла Вебьёрна, прослывшего предателем своего рода и бесславно канувшем в чужих землях. Путешествие, о котором уже грезил каждый из собравшихся, готово было начаться, оставалось лишь закончить мелкие приготовления, и морская гладь постелится под мощным килем «Вивекки», а паруса её наполнятся крепким скандинавским ветром и понесут команду отважных мореплавателей по пути, известному доселе как путь «Из Варяг в Греки» …

Глава 3

Это было долгое, хоть и спокойное плавание. Драккар, восстановленный на деньги Алима был создан для дальних путешествий, а управляемый умелым мореходом он превращался в неуловимую и стремительную тень, рассекающую водную гладь.

Морской переход уже подходил к концу, что не могло не порадовать Алим- аль- Аббаса, с трудом переносившего качку. Илва проверила груз, парус и поговорила почти с каждым членом экипажа. Остался только чужеземец, который как раз оправился от очередного приступа морского недуга. Ей было, о чём поговорить с таинственным чужестранцем, но Илва никак не могла найти предлог, чтобы разговор завязался в нужном русле и позволил задать мучившие её вопросы. Поэтому воительница просто молча подошла к страдающему Алиму, ободряюще похлопав его по плечу.

– Тебе не стоит так долго ждать, чтобы заговорить со мной. – хрипловатым и слабым голосом начал он диалог. –Если есть вопросы, задавай. На какие- то из них я отвечу сразу, на другие ты найдешь ответы самостоятельно, но позже.

– Меня мало что пугает, но твоя проницательность иногда заставляет волноваться. Попей, тебе нужно. – Илва протянула кожаный мешок с пресной водой.

Алим трясущимися руками взял мешок и приложил к пересохшим губам. Даже его тёмная кожа выдавала болезненное состояние чужеземца, привыкшего скорее к морям песка, нежели к холодным и буйным волнам северных морей. Аккуратно, словно боясь захлебнуться, он отпил ещё из кожаной фляги.

– Много не пей. Иначе опять вывернет. – предостерегла Илва.

– Благодарю, воительница. Ты вроде хотела поговорить?

– Да. – Илва присела рядом с собеседником, прислоняясь к холодному от солёной влаги борту. – Ты очень много обо мне знаешь. Говоришь загадками, весь такой таинственный и скрытный. Скажи, ты …колдун?

– Нет, что ты! – натужно улыбнулся сюрландец. – Я не колдун. А ты разве веришь в колдунов?

– Скорее нет. Я видела друидов, вёльв и многих им подобных. Даже к некоторым обращалась. Но, как по мне, нет у них никакой силы.

– Хорошо. А в мифические создания? – хитро прищурился Алим.

– В чудовищ? Нет. Ни одного не видела… Слава Богам!

– Ага! Но в Богов ты веришь? А в существ, им противопоставленных – нет?

– Если честно, моя вера – это больше дань традициям моего рода и моего народа в целом. Я не видела ни богов, ни чудовищ. А что касается первых, то и их силу на себе не ощущала. Если ты понимаешь, о чём я.

– Понимаю. Но интересно складывается: северянка, не боящаяся смерти, не верит в Богов! Думая, что твоим воинам об этом знать не следует!

– Не уверена, что они ещё не догадались. Мы прошли через многое… И поверь, Алим, чудовищ страшнее чем люди мы ещё не встречали.

– Ты мудра не по годам! Я вряд ли ошибся в тебе, храбрая воительница!

– И ты умён! Но не думай, что я не заметила, как мы ушли от моих вопросов к твоим!

– Ты права, я хотел увести разговор в другое русло. – Алим почесал свою густую и чёрную, как беззвёздная ночь, бороду и изрёк: – Я учёный… Да, считай, что это так. Только я изучаю не совсем естественные науки и не природные явления, а нечто иное. Явления другого плана, если можно, так сказать.

– Ты слов на ветер не бросаешь, гость из таверны! Твои вопросы о чудовищах и богах не беспочвенны, так ведь?

– Возможно. Это как раз тот вопрос, на которой тебе придется ответить самой. Я не фокусник и не колдун. Я не смогу тебе показать ни богов, ни кого- то ещё. Да и заставить тебя поверить в увиденное тобой, тоже не смогу! Это работа для твоего сердца и разума!

– Не хочешь ли ты сказать, что мы будем охотиться на монстров? – в голосе Илвы слышались нотки издёвки и веселья.

– Я сказал то, что сказал. Ни больше, ни меньше. – хмуро ответил чужеземец.

– Будь по- твоему. В любом случае, пока ты платишь, мы убьём любого, назовись он хоть Тором или Одином и сразимся даже с неведомым Ёрмунгандом, если ты нам его покажешь! Просто не заставляй меня поверить в то, чего нет! Это отравляет сознание, делая тебя уязвимым.

– Ты именно та, кто мне нужен! – загадочно ответил Алим и, улыбнувшись, отвернулся, устремляя свой взор во мглу.

– И в этом тебе очень повезло. В любом случае, наше плавание скоро закончится. Мы войдём в русло реки, найдём ближайшую деревеньку и отдохнём от длительного перехода.

– Нет, мы пойдём вдоль морского берега гораздо дальше от известных тебе маршрутов. Роалд видел карту и поведёт драккар к указанной там точке.

Илва встала и, облокотившись о борт ладьи, закрыла глаза, пытаясь совладать с собой.

– Будь добр в следующий раз уведомлять меня обо всех изменениях. В конце- концов это моя команда!

– Хорошо. –сдержанно кивнул чужестранец. – Ты так и не задала свои вопросы.

Илва выдохнула и зло шлёпнула ладонью по сырой доске. Ей очень не нравились недоговорённости между ней и нанимателем, а еще сильно угнетала напряжённая ситуация в отношениях с некоторыми из членов экипажа. Впрочем, она понимала их негодование и не осуждала их косых и недружелюбных взглядов. Однако Илва знала наперёд, что никто не посмеет перечить её воле и уж тем более направить против неё своё оружие.

– Оставлю- ка я вопросы до следующего раза. – ответила наконец Илва и развернувшись, ушла к своему спальному месту.

Разговор с Алимом пошатнул её внутреннее равновесие и поселил внутри неведомого червя сомнения, который пока ещё не точил, но уже едва заметно шевелился, заставляя смутный осадок в её чувствах всколыхнуться и окончательно запутать мысли.

Дойдя до ящиков с грузом, уверенно держа равновесие и сопротивляясь агрессивному покачиванию ладьи в такт бьющихся о его борт волн, она развязала один из мешков и достала тугой свёрток, стянутый прочной верёвкой. Мрачные мысли постепенно заполняли разум, заставляя нелепые страхи выползать из самых потаённых его уголков. Илва мотнула головой, стараясь отогнать накатывающее наваждение и присела под непромокаемым навесом, мало-мальски спасавшим от промозглого тумана и холодных морских брызг. Ловким движением она распутала хитроумный узел на свёртке и начала разматывать поблёкшую ткань.

Гладкий металл сверкнул в слабых лучах скрытого за густым туманом солнца и через мгновение в руку воительницы легла удобная рукоять короткого римского меча. Блестящее полотно старинного гладиуса, не знающего износа от многих битв, которые он прошёл вместе с храброй девой и ещё больших до неё, отразило лицо молодой северянки. Илва смотрела на своё отражение и видела в нём всех женщин рода, передававших этот меч своим дочерям не один десяток поколений. И она чувствовала их силу, которую хранило это оружие.

Рукоять стала тёплой, словно наливаясь неведомой энергией, умиротворяющей и успокаивающей. Но воительница никогда не верила в мистику, находя всему рациональное объяснение. Вот и сейчас она убедила себя, что держит не волшебный клинок, а просто очень качественное оружие, дарующее ей ощущение спокойствия и защищённости.

Илва умело пользовалась этим мечом. Не один враг был им сражён и не раз он спасал её жизнь, отнимая чужую. Он помогал расслабиться и сосредоточиться на своих чувствах, не чувствуя при этом страха и не теряя концентрации в битве. А ещё он помогал видеть сны не засыпая. Многие её предки называли это трансом, только Илва не верила такому определению называя подобное состояние лишь сном с открытыми глазами. И сейчас воительница почти моментально окунулась в пучину сновидений, сжимая до побеления пальцев рукоять оружия, перенаправившую тепло её рук и даруя необъяснимое чувство свободной лёгкости.

Мгновенно провалившись в темноту, Илва почувствовала, как её уносит б бездну, словно опавший лист в весенний ручей, кружа, переворачивая и бросая из стороны в сторону. Но тьма резко сменилась разноцветными вспышками, постепенно складывающимися в причудливые картины и обретая ясные формы. Мгновение, и перед ней понеслись неведомые доселе строения и пейзажи. Незнакомые улицы, причудливые города, захватывающие дух виды чуждых равнин, гор и побережий. Всё это цветными кляксами впечатывалось в сознание воительницы, а затем мимо понеслись неизвестные люди. Кто это? Её предки, или потомки? Те, кто пал от меча, уносившего её сознание в причудливый водоворот судеб и событий, которых она никогда не увидит и не узнает.

Тишина, в которой проносился этот вихрь, вдруг сменилась шипением и свистом, гулом и рёвом, а потом и вовсе обрела смысл, превратившись в привычные звуки жизни. И звуки эти были частично знакомы Илве. Здесь были и грохот сражений с предсмертными криками погибающих и стонами раненых, и шум крупных городов да малых деревенек, рыбацких портов с криками чаек и звуками прибоя, запахом рыбы и морского бриза. Да, теперь и запахи волной накрыли сознание воительницы, обретая свою форму. Именно форму, ведь было ощущение, что дева видит и звук, и запахи вместе с быстро сменяющимися картинами!