В поисках амриты

– Мы бродим уже целую вечность, – заметил Ваен. – От долгой ходьбы у меня начинают болеть ступни, а сейчас они ноют так, будто мы в пути около четырех-пяти часов.

– Хотите, можем поспать? – спросил Кдан, ибо он сам валился с ног. Переживания последних дней страшно утомили его, веки закрывались сами собой.

– Давайте ляжем рядом, чтобы согревать друг друга. Тут очень холодно, – сказал Ваен. Кдан поморщился от отвращения, но возражать не стал, ибо предложение приятеля выглядело разумным.

Жалкой кучкой устроились они в узкой черной нише в стене: вероятно, здесь должна была находиться погребальная урна, хотя сейчас тут лежала лишь пыль.

– Будем представлять, что мы на берегу Молочного океана, – мечтательно произнес Ваен, а Софир принялся вновь плакать. Кдан в раздражении прикрыл глаза и тотчас же уснул. Снов он не видел, и сознание его было черно, как и то место, что послужило им временной постелью. Проснулся юноша от какого-то странного, противоестественного звука. Эхо услужливо разнесло его по галереям, остужая кровь.

Паломники вздрогнули и одновременно с ужасом покосились друг на друга. Вряд ли звук им приснился: ведь в таком случае они видели один и тот же сон.

– Ч-что это? – едва шевеля губами, пробормотал Софир.

– Кажется, будто какой-то громоздкий предмет обрушился на пол…

Друзья принялись беспокойно смотреть по сторонам: прямоугольная галерея, где они нашли приют, выглядела бесконечной из-за множества статуй. И если вблизи еще можно было что-то разглядеть, то дальние предметы терялись в таинственном полумраке.

– Смотрите, опять тень! – испуганно воскликнул Софир. И впрямь, что-то темное промелькнуло между колоннами, словно быстрая черная пантера.

– Кто здесь? – громко провозгласил Ваен, борясь с приступами страха. Он намеревался даже вылезти из ниши и пойти посмотреть, когда до них донесся вдруг чей-то надрывный плач.

Из-за колонны кто-то вышел, негаснущая лампада осветила его фигуру: то был человек.

– Не троньте меня! – жалобно проскулил он приближаясь.

– Я паломник с северной стороны.

«Наконец-то!» – подумал Кдан, а вслух спросил:

– Где остальные?

При этих словах странный паломник как-то неестественно затрясся, а когда он подошел ближе, стало видно, что его монашеские одежды запачканы чем-то красным.

– Они… Они погибли, – жалким голосом выдавил из себя незнакомец, и, обрушившись на колени, в отчаянии обхватил голову руками.

Глава 8, не по виду суди, а по делам гляди

Незнакомец выглядел жалко. Шафрановое монашеское одеяние пестрило темными разводами – то был пот и еще что-то слабо определимое, а лысая смуглая голова его дергано морщилась в страхе. Паломник обладал каким-то особым гулким голосом, что в храме с хорошей акустикой звучал подобно гласу с небес.

– Что… Все это значит? – неуверенно спросил у него Ваен. Тяжелое дыхание пришельца, его затравленный вид, новости об ужасной трагедии, произошедшей с «северянами», – все это раздражало и без того расстроенные нервы паломников.

– Мы двигались точно по карте к центральному святилищу, но когда пришли… Лучше бы нам вообще никуда не ходить! – жалобно проскулил незнакомец, комично потрясая в воздухе окровавленными руками.

– Мы тоже направляемся в главный зал…– испуганно прошептал Ваен.

– Нет-нет, это смерти подобно. Если хотите уйти к духам раньше времени…

– Но что конкретно случилось?

– Мы… – паломник прекратил рыдания и резко поднял голову, черные ястребиные глаза его казались зловещими, – встретили кое-кого, – он опять многозначительно замолк, и Кдан, не выдержав, подошел к нему и грубовато встряхнул, чтобы привести в чувство.

– Как твое имя?

– Мое… имя?

– Да, я спрашиваю, как мне тебя называть, – раздраженно поторопил его Кдан.

– Не могу сказать… Пусть я буду для вас Добрый брат. Не зная моего настоящего имени, злые духи не смогут отыскать меня[44 - Считается, что обращение по имени может накликать на человека беду и даже сократить его жизнь]…

Человек, назвавшийся Добрым братом, виновато взглянул на сурового Кдана, который с нетерпением ждал внятного рассказа.

– Мы шли, шли… Один коридор сменялся другим…– загадочно понижая голос, начал тот. – Миновали библиотеку, темный туннель с погребальными урнами… А после оказались в священном зале с тысячью колоннами. Там все переливалось от золота и драгоценных камней, полы были устланы коврами из шелка и козьей шерсти, а колонны отделаны слоновой костью и золотом. Это небывалое великолепие на время ослепило меня и моих товарищей, мы не заметили, что находимся в зале не одни…– Добрый брат совсем понизил голос, приблизив его к утробному рычанию диких зверей. – Там было много женщин.

– Женщин? – в один голос переспросили Ваен и Кдан. В этом возгласе удивления крылось еще и живое любопытство. Дело в том, что во время проживания в гурукуле со своим гуру ученики не имели права смотреть на юных представительниц женского пола, дабы не впасть в грех. И покуда длилась ашрама[45 - Одна из четырех ступеней духовного развития в индуизме] ученичества, все брахмачарьи обязаны были соблюдать дхарму, очищать мысли от похотливых образов и вообще всячески блюсти себя. Однако, разумеется, это вовсе не исключало сам факт появления подобных мыслей в головах молодых людей – полных сил и желаний.

– Д-да, – нехотя вымолвил Добрый брат и тут же поморщился. – Они походили на женщин. Впрочем, лиц мы так и не разглядели, ибо они были сплошь покрыты длинными волосами, прикрывавшими также их наготу. Но самое ужасное крылось даже не в этих волосах, а в противоестественно изогнутых ногах. Они были вывернуты назад.

– Пичаль пери[46 - Слово переводится как «ходящий задом наперед»], – в ужасе прошептал Кдан, ибо знал, как называются эти монстры.

– Мы сперва не разглядели жуткие ноги, иначе тут же кинулись бы прочь. Жадное любопытство охватило наши сердца: мы искренне жаждали поближе рассмотреть необычных существ. Однако, пользуясь всеобщим замешательством, они яростно кинулись на нас: волосы их оказались живыми, точно щупальца спрутов, они обхватывали головы моих товарищей, проникали под кожу и высасывали кровь, оставляя лишь пустые оболочки. Мне удалось сбежать, но я не уверен, что они не преследуют меня по следам. Впрочем, мне кажется, что пичаль пери обитают лишь в главном святилище. Они охраняют сердце Аникора и не допускают туда чужаков. Теперь я наверняка знаю, что происходило с другими паломниками. Их попросту съедали заживо.

Добрый брат откашлялся и скорбно замолчал. Смуглое лицо его в свете лампад казалось очень бледным и по цвету напоминало слоновую кость.

Кдан, Ваен и Софир уныло переглянулись. Как следовало понимать сей сбивчивый рассказ их собрата по несчастью? Неужели в подземном храме действительно обитают столь жуткие существа? Но что им тогда делать, как выбраться? Назад пути нет.

– Вы… ведь не прогоните меня? – дрожащим голосом спросил Добрый брат. – Знаю, что представляю интересы другого племени, но, думается мне, перед лицом той ужасной опасности, что нам довелось увидеть, все мы равны и едины.

– Конечно, нет, – успокоил его Ваен. Обычно насмешливое лицо его было сильно озадаченным. Миссия осложнялась, хотя наличие мифических существ рождало веру в то, что Молочный океан все-таки существует. Так что жуткие слова Доброго брата, с одной стороны, ужасали, но с другой – даровали надежду. Бедные, утомленные дорогой и измученные страхом паломники! Похороненные под землей, что могли они еще противопоставить своей печальной карме[47 - Судьба], кроме того, чтобы надеяться? В конце концов, человек есть то, во что он верит.

– Мы вернемся к одному из выходов? – предложил тогда Добрый брат. Он был весьма удивлен и испуган, когда увидел, что все трое усиленно трясут головами.

– Н-но… Вы же не планируете идти в священный зал? – промямлил он в нерешительности. – Вновь встретиться с теми тварями, которые заживо съели моих товарищей…

– У нас нет выбора, – сухо отчеканил Кдан. – Южный вход в храм замуровали. У меня есть основания полагать, что и с остальными поступили так же. Мы, конечно, можем остаться и сидеть здесь, в молитвенном зале, но смерть все равно придет за нами, пусть немного позже. Какой в этом смысл? А там у нас хоть есть шанс что-то выяснить. Вдруг мы обнаружим дорогу, которая выведет нас к Молочному океану?

– Они… съедят нас.

– А здесь мы просто умрем от голода и от обезвоживания. В любом случае приятного мало. Но если есть шанс двигаться, куда-то стремиться, то я выберу именно его. Ты идешь с нами?

– Н-нет… То есть, наверное, да… Одному сидеть в темноте еще страшнее.

Кдан кивнул и оглянулся на Ваена.

– Ты согласен со мной?

– Разумеется, свинопас. Я еще ни разу не слышал от тебя глупых предложений.

У Софира Кдан спрашивать не стал, ибо тот, казалось, предпочитал следовать мнению большинства.