Я вернусь!

Детский горшок был забит под завязку и попахивал. Кристина вылила его в давно не видавший ершика унитаз и промыла под струей холодной воды. Поставив горшок на пол, Кристина проговорила:

– Теперь пустой, – и обернулась к малышке.

Нахмурилась, рассматривая племянницу. В ярком свете ламп Соня выглядела как беспризорница. Давно не мытые волосы топорщились в разные стороны, и кое-где уже наметились колтуны. Чумазое личико умоляло об уходе, вокруг рта виднелась засохшая еда. Надетая наизнанку футболка была покрыта пятнами, а большеватые колготки съехали вниз, создавая хвостики на носочках.

– Ты чего такая грязная-то? – удивилась Кристина.

Сонечка посмотрела на нее невинными, цвета горького шоколада глазками, и пожала плечами.

– Давно мылась?

Снова острые плечики вверх-вниз.

– А бабушка где? – спросила Кристина.

– Еще спить. Но я ее не будиля, – с гордостью сообщила малышка.

Двенадцать дня! Почему мама еще спит?

– Пойдем вместе разбудим бабушку, – проговорила Кристина, глуша проклевывающуюся внутри тревогу.

Девочка радостно кивнула и повела Кристину за ручку в коридор. Справа дверь в комнату Марины и Сони была открыта. Кристина на секунду замерла. Там тоже царил беспорядок. Кровати не заправлены, игрушки перемешались с одеждой. Розовый халатик Марины небрежно висел на спинке стула. В глазах потемнело. Марина обожала его, а Кристина ненавидела. Халатик Марине подарил ее бывший. Гад! Смылся, как только узнал о беременности. Нахлынувшая злость заставила Кристину сцепить зубы. Как таких выродков еще земля носит!

Сонечка настойчиво тянула Кристину в большую гостиную. На пороге носок Кристины к чему-то прилип и с противным звуком оторвался от пола. Подняла ногу. Ее белые носки уже успели покрыться серо-сизым слоем грязи. Как давно здесь не убирались?! На маму совсем не похоже. Она любит порядок и всегда тщательно следит за чистотой в доме.

Мама спала в гостиной. Кристина с тревогой глядела на скрюченное тело матери, ютившееяся на неразложенном диване. Почему без постельного белья? Кристина подошла ближе. В нос ударил запах спирта. Мама пьет? Кристина удивленно смотрела на помятое лицо мамы. Она никогда не злоупотребляла алкоголем.

Положив руку на плечо мамы, Кристина тихонько потрясла ее. Та проснулась и уставилась на дочь пустым взглядом. Секунда, другая. В глазах женщины появилось узнавание. Не отрывая голову от подушки, она прохрипела сонным голосом:

– А, ты наконец-то пришла. Хорошо. Хоть за Соней присмотришь… Я еще чуть посплю… Сил нет никаких…

Она снова устало закрыла глаза.

– Мам, уже двенадцать, – неуверенно проговорила Кристина.

– Ага, – пробормотала мама и, с трудом подняв руку, махнула в сторону окна. – Задвинь шторы.

Затем она отвернулась и накрылась с головой любимым пледом отца. Кристина в растерянности замерла, не зная, как поступить. Изможденная женщина, лежавшая на диване, абсолютно не походила на ее маму. Та была ухоженной, элегантной дамой, трудившейся научным сотрудником на кафедре истории в вузе. Что происходит?

Из ступора Кристину выдернула Сонечка, которая схватила ее за большой палец и проговорила:

– Кусять хочу.

– Пойдем, милая. Найдем, чем перекусить, – улыбнулась девочке Кристина, и они двинулись в кухню.

В нос ударил запах давно не выносившегося мусора. На обеденном столе громоздились пустые измазанные баночки из-под детского питания, початая бутылка виски, пожелтевшие от чая грязные чашки и огрызки хлеба. В раковине горой высилась немытая посуда. Рядом с переполненными мешками мусора разместился ряд пустой стеклянной тары из-под вина и коньяка. Кристина узнала бутылку папиного коньяка, который он берег на особый случай. На глаза навернулись слезы: «Папочка, кто же знал, что особым случаем окажется твоя смерть».

Холодильник был почти пуст. Несколько сгнивших огурцов пустили сок и противной массой расползались по полке. Засохший кусок сыра лежал рядом, а в открытой банке со сметаной уже зеленела плесень. Тяжело вздохнув, Кристина прошла в прихожую и притащила в кухню принесенные пакеты.

Быстро приготовить пищу для Сонечки не получится. Кристина отрыла в залежах посуды засохшую от грязи кастрюлю и долго отмывала ее. Наверняка девочка давно не ела домашней еды. Нужно сварить ей суп. Кристина залила курицу водой и поставила на плиту. Вытащила из пакета два детских йогурта и с улыбкой обратилась к Соне:

– Ты когда-нибудь ела в ванной?

– Не-а, – с загоревшимся в глазах интересом ответила девочка.

– Пойдем попробуем, – подмигнув ей, сказала Кристина.

Она отмыла ванну и наполнила теплой водой. Соня закинула туда несколько игрушек, валяющихся на полу.

– Давай разденем тебя и хорошенько выкупаем, – проговорила Кристина и стянула грязную одежду с ребенка.

Кинула ее на пол к остальной и усадила Соню в ванную. Девочка довольно пискнула и зашлепала по воде ладошками.

– А теперь открывай ротик, – с улыбкой промолвила Кристина, и первая порция йогурта отправилась в рот Соне.

Йогурты закончились быстро. Как давно Соня не ела? Сердце жалостливо сжалось. Что бы сказала Марина, увидев свою доченьку в неухоженном виде? Как мама могла такое допустить? Кристина на автомате собрала одежду с пола и загрузила в стиральную машинку.

Сдерживая рвущиеся наружу слезы, Кристина отмывала малышку мягкой губкой в форме лягушонка. Соня радостно смеялась. Закончив с водными процедурами, Кристина насухо вытерла девочку и понесла в ее комнату. Достала из шкафа ярко-желтые штанишки и футболку с веселым принтом единорогов.

– Сейчас волосики подсохнут, и мы заплетем тебе красивую прическу, – приговаривала Кристина, одевая девочку.

– Хочу хвостики! – затребовала Соня, и Кристина улыбнулась.

Она помнила, как любила их малышка и всегда просила Марину заплетать именно их. Сонечка протопала к столу и принесла две красные резиночки с милыми перламутрово-белыми цветочками. Протянула их Кристине с довольной улыбкой.

– Очень красивые, – восхитилась Кристина и взяла резиночки из рук Сони.

– Мама подарила, – с гордостью произнесла девочка.

Кристина ласково провела кончиками пальцев по белым лепесткам цветочков. Расчесала малышку, заплела ей два высоких хвостика. Соня довольно помотала головой. Ее хвостики заскакали по сторонам, касаясь лица, и она счастливо засмеялась.

– Пойдем варить суп. Поможешь мне? – с улыбкой спросила Кристина.

Они отправились обратно в кухню. Кристина усадила девочку в детский стульчик. Его столик был замызган до безобразия. Пришлось хорошенько помыть.

– Посмотри пока эту, – сказала Кристина, выуживая из хлама на подоконнике детскую книжку с яркими картинками.

Соня увлеченно принялась ее изучать, а Кристина приступила к уборке. Спустя сорок минут кухня выглядела прилично. Курица сварилась, и Кристина закинула в кастрюлю нарезанные овощи. Сегодня у них будет борщ.

Кристина погладила Сонечку по голове. Черные волосики были на ощупь как шелк. Кристина с грустью отметила, что они такие же, как у Марины и нее самой. Казахские корни мамы давали о себе знать. По женской линии у всех прямые темные волосы. Густые и хорошо держащие длину. Кристина любила их и старалась не стричь. Сейчас они были стянуты в тугой хвост и доходили до середины спины.

Природа также наградила их чуть раскосыми глазами темно-коричневого цвета, высокими скулами и аккуратными носиками. Кристина машинально потрогала свой. Сейчас он уже не такой прямой, как раньше. Легкая горбинка портила мягкий изгиб. Еще в старших классах школы на соревнованиях по тхэквондо ей сломали нос. Мама тогда хотела забрать ее из секции, но Кристина отвоевала свое право на любимое занятие. Она занималась с семи лет и еще до недавних пор посещала тренировки. Сейчас сил на них не хватало.

– А когда мама придет? – задала неожиданный вопрос Соня.

Рука Кристины застыла. Ложка утонула в размешиваемом супе. Кристина стояла спиной к малышке и боялась повернуться. Как объяснить ребенку, что его мама мертва и больше никогда не придет, не обнимет и не скажет ласковых слов. Кристина усиленно заморгала, прогоняя слезы, и подошла к племяннице. Присела рядом со стульчиком и, заглядывая девочке в глаза, произнесла:

– Сонечка, ты ведь знаешь, кто такие ангелы?