Двуликие. Голос крови

– Конечно, не хочу, Ксюш. Но тебе не о чем беспокоиться – ничего экстраординарного не происходит, мы решим эту проблему. Ты главное, учись, школу не прогуливай, это важно.

– Про это не переживай, школа зачОтная, одноклассники ничего так…

– Ну вот и хорошо. Я пойду прилягу еще, а то потом до следующих выходных отдыха не видать как своих ушей.

Что же ей делать? Должна ли она сообщить Волкову о своей беременности? Как он отреагирует на это? А вдруг запретит делать аборт? Васька не была настолько наивной, чтобы не понимать, насколько сильны стали двуликие – если Андрей запретит ей делать аборт, то ни один врач не решится пойти против его решения.

С другой стороны, зачем ему ребенок от Василисы, если у него есть предназначенная пара, которая в свое время обязательно родит ему здорового ребенка без риска для здоровья?

Сообщать? Не сообщать?

Василиса решила, что еще раз подумает над этим после того, как посетит гинеколога и убедится в том, что беременна. А вдруг тест ложный? Интересно, бывает ли такое? Надо будет обязательно узнать у врача.

Всю следующую неделю Васька с нетерпением и страхом ждала пятницы – именно на этот день ей выдали талон в районной поликлинике. Она прислушивалась к себе, к своим ощущениям, но пока ничего особенного не замечала. Лишь усталость, которую пока удавалось скрывать от окружающих, да неизвестно откуда взявшуюся рассеянность, которую скрывать получалось гораздо хуже.

– Василиса, вы мне не тот договор принесли. Я же вам сказал, что нужен свежий, от ноября прошлого года. Что с вами такое в последние дни? Вы нездоровы? Может, у вас какие-то неприятности?

– Нет-нет, извините, впредь буду внимательнее. Просто дома кое-какие проблемы, ерунда, не стоящая беспокойства.

Сгорая со стыда, Васька выскочила из кабинета начальства и отправилась за злосчастным договором. Это уже был не первый раз, когда она так опростоволосилась. Хуже того – это стало происходить постоянно. То она забыла положить сахар в кофе, то пропустила время, в которое надо было позвонить секретарю суда, то вот с договором такая ерунда вышла. Вроде бы мелочи, но Василиса опасалась, что из-за этих мелочей у Сергея Игоревича сложится о ней самое нелицеприятное мнение. Он будет считать Василису безответственным, непунктуальным и рассеянным человеком. А кому нужен такой помощник? Такому помощнику самому нянька требуется.

Скорее бы пятница, а уж там ей придется принимать какое-то решение. С точки зрения здравого смысла, она должна сделать аборт как можно быстрее. Да вот беда – это страшное холодное слово с каждым днем приводило девушку в еще больший ужас. Инстинкты вопили, что она должна защитить маленькое существо, так непрошено и невовремя поселившееся в ней, разум же твердил, что ей ни в коем случае нельзя привязываться к ребенку, которому, скорее всего, не суждено родиться.

Вероятно, из-за психического перенапряжения и физической усталости Ваське стало чудиться, что за ней следят. И как будто пару раз она даже видела, как отъезжала машина Волкова от офисного здания. Предатель! Не успел с ней, с Васькой расстаться, как снова закрутил шашни с Леркой. Кобелина озабоченный! Ну и черт с ним! Вот возьмет и ничего не расскажет ему о ребенке! Сама родит, сама воспитает. А он потом узнает через много лет, и будет сильно раскаиваться, что так обидел Ваську. А она его не простит, ни за что не простит!

Василиса старалась отгонять такие мысли – наивные, в чем-то даже инфантильные. Ведь совершенно ясно, что никого она не родит и не воспитает, просто не сможет физически. Да и Волков вряд ли будет в чем-то раскаиваться, он и переживал-то недолго из-за их расставания, мигом утешившись в чужих объятиях.

30

Жизнь снова распорядилась по-своему, лишив Василису выбора – сообщать или не сообщать Андрею о своей беременности.

Симпатичная пухленькая доктор в очках осмотрела дрожащую от волнения пациентку, и принялась что-то печатать на компьютере. Васька, одевшись, робко пристроилась на краешке стула и принялась ждать вердикта.

Наконец, врач перевела взгляд с монитора на посетительницу, взгляд ее был немного странным – то ли сочувствующим, то ли осуждающим.

– Ваши анализы… Могу ли я поинтересоваться, отец вашего ребенка – амбиморф?

– Да.

– К сожалению, в этом случае мы не можем вас наблюдать. И направление на прерывание беременности я не смогу вам выписать, не имею права. Вы же, наверное, будете прерывать?

– Н-н-наверное, я еще не решила, – неуверенно ответила Василиса.

Гинеколог снова сердито блеснула очками.

– То есть как это не решили? Вам быстрее надо решать эту проблему, беременность – прямая угроза вашей жизни. Неужели вы не в курсе?

– В курсе, но я думала, вдруг…

– Ой, ну что за детский сад! Девушка, руки в ноги, и бежать вот по этому адресу, там вас еще раз осмотрят, и там же все сделают.

Василиса дрожащей рукой взяла визитку, которую протягивала ей врач.

– А что это за место?

– Это специализированная клиника для амбиморфов. Вам не к нам нужно было идти, а сразу туда.

Васька перепугалась.

– Мне нельзя туда! Я хочу в обычной клинике все сделать, у вас.

– Девушка, родненькая моя, да я же вам говорю – не могу я вам направление выдать. Уже два года как постановление Минздрава вышло – обо всех случаях беременности, в которых отцом ребенка является амбиморф, в обязательном порядке сообщать в специальную комиссию, а уже она решает после обследования и выяснения всех обстоятельств, оставлять ребенка или нет.

– Как же так? А если кто-то не хочет или не может рожать? А если беременность – результат изнасилования?

– Ну это вы уже не у меня спрашивайте, а у этих умников из Минздрава. Если бы у вас обычная беременность была, то и вопросов бы не было – хотите – рожайте, хотите – нет. А раз уж вы умудрились от амбиморфа забеременеть, то придется вам идти в их клинику.

– А вы им сразу сообщаете, да?

– Обязаны в течение двух дней сообщать, так что послезавтра к вечеру информация уже поступит к ним. Если вы не явитесь туда к среде, то, боюсь, они сами заявятся к вам.

Доктор теперь уже сочувственно глядела на Василису, даже стекла очков, казалось, стали сверкать не так строго и холодно, как раньше.

– Спасибо.

Василиса поднялась и медленно пошла к двери.

Нет, она прекрасно понимала, почему амбиморфы настояли на том, чтобы редкие случаи беременности наблюдались и прерывались в их клинике. А вдруг чья-то предназначенная пара сбежит, будучи беременной? Или обычная женщина из сентиментальности решит сохранить ребенка и погибнет?

Был, был резон в этом странном распоряжении чиновников, безусловно, принятом под давлением амбиморфов. Но Василисе все равно было до чертиков обидно, что и здесь лишили ее права выбора. Решит Андрей, что ребенок ему важнее и все, пиши Василиса завещание. Или, наоборот, заставит ее прервать беременность, а она еще сама не решила – прерывать или нет. Это должно быть ее решение!

А может быть, Андрей вообще отнесется к этому, как к некой досадной случайности, не стоящей выеденного яйца? Фальшиво посочувствует Ваське и отделается от нее, отправив на операцию. Вполне может быть, ведь он теперь снова с Лерой.

Васька медленно брела по улице в сторону остановки. Не радовали ее ни яркие новогодние гирлянды, свисающие с козырьков крыш, ни новогодние витрины. Город готовился к очередному новогодью – пьяному, бесшабашному и безудержному, в котором случаются всякие небывалые чудеса. Сейчас бы бродить по магазинам, присматривая подарки для родных и близких, разглядывать убранство новогодних елок, да мечтать о самом несбыточном, которое уж в новогоднюю-то ночь обязательно должно сбыться!

Василисе было страшно, впервые в жизни она стояла перед таким тяжелым моральным выбором – оба решения были фатальными, какое бы из них она не приняла, ей придется рано или поздно пожалеть об этом. Аборт при первой беременности – это всегда риск, даже в хорошей клинике и без негативного фактора в виде отца-амбиморфа. Сможет ли она потом иметь детей? Но самое главное – девушка никак не могла воспринимать растущего в ее лоне ребенка как нечто чужеродное и абстрактное. Она пыталась, но безуспешно – при мысли о том, что этому волшебству внутри нее могут нанести вред, ладони непроизвольно оказывались на животе, пытаясь прикрыть дитя от жестокого чужого вторжения.

А если Волков заставит ее сделать аборт? Сможет ли Васька его простить за это когда-нибудь? Наверное, это правильное и взрослое решение с позиции здравого смысла, но Боже мой, как же ноет и мечется душа!

В состоянии душевного и умственного хаоса, так и не придя к какому-либо решению, Василиса добралась до дома. Ксюшка, лишь увидев лицо сестры, даже не стала ни о чем расспрашивать, лишь молча вскипятила чайник, достала хлеб и сыр и сделала бутерброды.

Смартфон подал сигнал о входящем сообщении. Любопытная сестрица не преминула сунуть свой длинный нос в гаджет, чтобы узнать, кто пишет.

– Ого, Васька, а кто этот симпатяжка?

– Какой симпатяжка? – рассеянно спросила старшая сестра, забирая свою собственность из загребущих Ксюшкиных ручонок.

На экране смартфона маячила фотография Васькиного коллеги – тоже помощника юриста, только из другого подразделения, специализировавшегося на «уголовщине». Стас действительно был симпатягой и дамским угодником – высокий брюнет с синими глазами всегда находил для каждой сотрудницы какой-нибудь неизбитый комплимент. Ночами он их выдумывает и записывает, что ли?