Квадриллион

– Спасибо, без проблем! – Нив улыбнулся, а после его взгляд вдруг остановился на мне. – Тори? Мы знакомы?

– Нет, – я покачала головой. – Однажды вы приходили в Академию, я сидела в зале и видела вас. Но вы вряд ли могли видеть меня. Там были сотни студентов, а я была далеко не в первом ряду.

– Зато теперь вы впереди остальных, раз оказались здесь, – улыбнулся Нив. – Вы знали Сигрид?

– Нет. Знаю о ней ровно столько, сколько все прочие люди. Но никогда не имела чести встречаться лично, – ответила я, пока мы фотографировались. – А вы?

– Однажды она приходила ко мне, познакомиться, хотела, чтобы мы летали вместе. Давно. Но у нее в экипаже не было свободных мест, поэтому не сложилось. И теперь уже не сложится, – Нив вздохнул. – Жаль, она была невероятно одаренным ученым и чудесной женщиной. Почему-то лучшие люди часто умирают молодыми.

– Да, очень жаль, – согласился отец.

Мы поблагодарили Нива за фотографию и отправились дальше на поиски моих сокурсников, а я чувствовала странное волнение – сердце стучало сильнее, чем обычно, почему-то встреча с Нивом Шерри произвела на меня куда большее впечатление, чем я могла ожидать. Однако с грустью понимала, что на него эта встреча не произвела, да и не могла произвести, никакого впечатления. Я была всего лишь одной из девушек-студенток. Не красавица, не героиня. Самая обычная девушка, которая почти случайно оказалась на этом банкете. В ближайшие годы я больше не увижу Нива, до окончания учебы – уж точно. А потом – можно помечтать, что мы будем в одном экипаже. Но вероятность этого мала, чрезвычайно мала…

Я представила сокурсников родителям, и мы возвратились к своему столику. Краем глаза я, стараясь не привлекать внимания, наблюдала за Нивом, видела, что он подошел к Хаббе Ибо, о чем-то поговорил с ним, приобнял космического скитальца за плечи, а после вернулся к своим товарищам.

– Никогда не думал, что я, вот так, возьму, да и пожму руку Ниву Шерри! – заметил отец.

– Тома, как славно, что ты привела нас сюда, это было замечательное решение! – тут же добавила мама. Она достала из сумки платок и вытерла лицо – в помещении становилось жарко, собралось слишком много людей, и система вентиляции башни не справлялась. Я поднялась, мне захотелось выйти на балкон, подышать, посмотреть на город с высоты, но в глубине души надеялась снова столкнуться с Нивом, с каждой минутой он интересовал меня все больше, и я сама не могла понять, почему. Определенно, если быть честной с собой, я начинала влюбляться, чувство накатывало стремительно, и такая стремительность пугала. Я видела его всего несколько минут, но мне уже нравилось в нем буквально все: от манеры одеваться, до манеры говорить, тембр голоса, прическа, не говоря уже о том странном очаровании, которое исходило от его личности. Нива отличала уверенность, спокойствие и какой-то внутренний свет, огонь, горевший в сердце, которого я не видела ни в ком из мужчин, встречавшихся мне прежде.

Сообщив родителям, что хочу подышать воздухом, я двинулась по проходу. Но выйти на балкон не удалось, как не удалось и поговорить с Нивом или хотя бы посмотреть на него. Не удалось, потому что белую поверхность потолка вдруг пересекла черная трещина, мне это напомнило ледоход – так бывает, когда ломается снежное полотно и под ним проступает темная вода. Здесь было то же самое, только в башню стремительно ворвалось не море, а небо. Над головой на мгновение блеснули звезды. В первую секунду я изумленно застыла на месте, не понимая, что происходит. То ли это часть шоу, то ли… Что если рушится башня? Я беспомощно оглянулась на родителей, но не увидела их. Все вокруг вспыхнуло, ярко-ярко, полыхнул огонь, раздались чьи-то крики. Люди вокруг, те, кто сориентировались быстрее меня, начали прятаться под столы, некоторые полностью скрылись под скатертями. Я стояла посреди зала, не понимая, что происходит, когда прямо в холл сквозь разлом в потолке влетели два истребителя Хищников. Я сразу узнала их: в Академии нам показывали один такой, его сбили, но так и не удалось понять принцип его работы. Ужас парализовал меня.

– Неужели, я умру такой молодой! Неужели, я родилась, чтобы погибнуть сейчас так глупо! – мелькнуло у меня в голове. Хотела бежать, но кругом толпились люди, толкали, кричали, началась паника. А Хищники все стреляли и стреляли. Сраженные их огнем, падали на пол, все вокруг уже было залито кровью, все пылало. И вдруг, сквозь сплошную пелену огня и дыма, я отчетливо увидела маму. Она стояла в десятке шагов и пыталась найти меня, оглядывалась, крутила головой. А прямо перед ней завис истребитель…

Я не колебалась. Мне не понадобилось даже мгновения, чтобы осознать, что я не хочу жить, если погибнет она. Я бросилась вперед, бросилась между ней и слатцером и сейчас стояла прямо под прицелом его орудий, понимая, что это – точно конец. Моя жизнь, такая короткая и не слишком яркая, завершалась. Он выстрелил, орудие тихо фыркнуло, потом что-то ударило меня, сильно, но не так больно, как я ожидала. Я упала назад, а мгновение спустя ощутила, что парю в воздухе. Неужели, так чувствует себя человек, когда умирает? Я смотрела на удаляющийся пол, а потом вдруг поняла, что жива. Жива, но лечу!

Потому что оказалась в прочной сетке, прикрепленной к кораблю слатцера, и сейчас он набирал высоту. Противник не стал стрелять огнем, он выстрели сетью. Он не убил, но похитил меня! Зачем? Зачем ему я? Эта мысль не оставляла, потому что другие корабли также снялись с места атаки и последовали за нами. Мы, земляне, уже знали повадки слатцеров. Они всегда добивались своей цели, никогда не уходили, не достигнув ее. А значит, их целью была я. Но зачем? Зачем им какая-то студентка, которая даже ни разу не была в космосе! Другое дело, если бы похитили Нива, это было бы объяснимо, но я…

Истребитель набрал высоту, и я провалилась во мрак: кислород стал разреженным, сознание покинуло меня. Отныне я, студентка Томирис Ипатова, была пленницей Хищников.

Глава 2. Обещание

Словно завороженный, я смотрел на произошедшее прямо на моих глазах. Атака слатцеров на земной город. Такого не случалось никогда! Они всегда нападали лишь в открытом космосе, да и то почти не приближаясь к планетам. И тут, такое!

– Нив, хорошо, что ты жив, приятель! – кто-то хлопнул меня по спине, это вывело из оцепенения. Вместе с другими я бросился помогать раненым, но, к большому сожалению, оказалось, что почти никому из пострадавших помощь не нужна – они были мертвы. Мы насчитали чуть более сорока тел, и еще два десятка были отправлены в медицинский корпус башни. Надеюсь, врачам удастся сохранить их жизни. Да уж, ну и денек. Как обидно, что это случилось именно на празднике в честь Сигрид Фран, которая давно была моим кумиром. Больше всего меня пугала мысль, что слатцерам удалось пройти системы обороны, они, как невидимки, проникли в город и атаковали башню, которая была отлично защищена! Вся наша оборона для них – детские шалости. Мы ничего не можем противопоставить. Почему они до сих пор не уничтожили нас? И зачем напали теперь, ради чего?

Я вытер пот со лба, подвернул рукава рубашки, – еще недавно белоснежная, теперь она была черна от копоти, – и почувствовал, как кто-то коснулся моей руки. Опустив глаза, увидел перед собой Хаббу Ибо, с ним шел сержант, мой приятель.

– Что за чертовщина тут творится, – прошептал я, хлопнув его по плечу, – Рад, что ты жив, братишка.

– И я рад, что ты в порядке! – кивнул сержант. – Хотел бы я понимать, какого черта это все было… Они перебили столько людей, простых людей, большинство были гражданскими! Никогда не воевали. И зачем-то похитили девчонку. Что они с ней сделают? Бедняга, не хотел бы оказаться на ее месте… В лапах этих чудовищ. Страшно представить, что ее ждет!

– Какую девчонку? – с недоумением спросил я, – Ничего не слышал о девчонке!

– Ты, видно, был занят ранеными, прослушал, – сержант кивнул. – Они забрали девочку, студентку. Кажется, ее зовут Тома Ипатова или как-то так…

– Тори? Тори Ипатова? – я наморщил лоб, это имя показалось знакомым. Потом вспомнил, что буквально перед нападением фотографировался с ней и ее отцом. – Тори… Они что, они забрали ее?! Забрали с собой?

– Натурально, все, как говорю! Поймали в сеть и забрали. Бедная девушка…

– Черт, – прошептал я… – Только перед этим фотографировался с ее родителями. Представляю, каково им…

– Да, невесело, если они выжили, конечно, а то народу-то много полегло, – тут же добавил сержант, он говорил что-то еще, возмущался просчетами командования, допустившего атаку слатцеров внутри города, жаловался на безответственность в воинских частях, на глупость своего руководства, на слабое техническое обеспечение, на тотальное боевое превосходство Хищников, а я вдруг поймал себя на том, что не слушаю его… Я не слышал ничего, что говорили вокруг, перестал замечать гарь, запах дыма, копоть и жар, забыл о раненых и погибших, забыл об атаке слатцеров. Мне показалось, я вообще забыл обо всей той жизни, которую прожил до этого момента. Помнил лишь одно – есть Тори, она в руках Хищников. Ее похитили, ей нужна помощь. И неожиданно для всех, и еще более неожиданно для себя самого, произнес:

– Я должен спасти ее. Я найду ее и верну домой.

– Что? – удивленно переспросил приятель-сержант, ему показалось, что он ослышался.

Я машинально повторил свой ответ.

– Ты что спятил? – он изумленно уставился на меня, вытаращив глаза. – Опомнись, брат, она у Хищников. Все, считай, пропала. Никто и никогда не находил то, что попало к Хищникам!

– Сигрид нашла своего Ласло, – тихо произнес я.

– То другое, – сержант хохотнул и обнял меня за плечи, что окончательно вывело меня из странного, гипнотического оцепенения. – Сигрид любила Ласло. Она пересекла Вселенную, чтобы найти его. А ты разве любишь эту девушку? Да ты и знать ее не знал до сегодняшнего дня! И сейчас не знаешь. Вы виделись пару мгновений, ты и вспомнил-то ее с трудом!

– Да, – на этот раз я ответил уже твердо, ясность сознания вернулась. – Да, ты прав. Я не знаю ее, мы никогда не встречались прежде и едва сказали друг другу пару слов… Но не могу объяснить… Это странное чувство, очень странное! Но мне почему-то кажется, что я должен ее спасти! Именно я.

Мне показалось, что пространство вдруг странно дернулось, как если бы начало расплываться, как если бы прежде, когда-то, все это уже случалось, как если бы я уже говорил эти слова… Но это длилось лишь миг, наваждение прошло, а голос Хаббы, как всегда ровный, не выражающий никаких эмоций, произнес:

– А я помогу тебе.

– Почему? – я с удивлением взглянул на маленького скитальца. Конечно, им все равно, куда лететь, но Хабба давно не покидал Землю. С тех пор, как погибла Сигрид… Тот пожал узкими покатыми плечами.

– Не знаю. Почему-то мне кажется, что это важно… – неопределенно ответил Хабба. Я не мог читать его мысли, потому удовлетворился таким ответом. И много позже узнал, что если бы прочел их, то понял бы, что Хабба думает о необычном происшествии, случившемся за мгновение до того, как я решил отправиться на поиски пропавшей девушки.

Хабба услышал голос. Голос своей любимой подруги Сигрид Фран. И этот голос, вдруг прозвучавший у его большого уха, громко и отчетливо произнес:

– Тори знает…

Этого было достаточно, чтобы маленький скиталец, утративший смысл жизни, вновь обрел его. Сигрид звала, звала присоединиться к поискам этой девушки, чтобы секрет, который знала Тори, не пропал вместе с ней. И Хабба был готов вновь пересечь Вселенную, встретиться с Хищниками и сотни раз умереть, если понадобится, чтобы выполнить волю Сигрид, пусть даже та была теперь лишь бесплотным голосом, звучащим в его голове.

Мы покинули залу вместе, и вместе отправились на космодром. Я молчал, а Хабба и вовсе никогда не отличался словоохотливостью. Мы точно должны сработаться, хороший механик в космосе – это полдела. Вторые полдела – за хорошим пилотом, а я, без ложной скромности, был одним из лучших в своем поколении.

Через неделю, потраченную на сборы и получение соответствующих лицензий, потому что в космосе на любые действия нужна лицензия Галактического командования, мы вылетели на поиски. Мы летели сквозь звездные пространства и молились, каждый своему богу, чтобы помог найти девушку. Прежде чем будет слишком поздно.

Глава 3. Тори знает

Тори открыла глаза, зажмурилась от слишком яркого света, потом открыла снова, осторожно, прищурившись. Высоко над ней уносились к небу мощные стволы деревьев, их кроны покачивались на ветру, издавая тихий шум, как если бы ветер нашептывал какие-то истории. Девушка лежала прямо на земле, точнее на свежей и довольно мягкой зеленой траве. Тори распахнула глаза, теперь уже широко, несколько мгновений любовалась чистым, безоблачным небом, потом села, огляделась, а в следующий миг на ее лице отчетливо проступил страх, зрачки расширились от ужаса. Девушка не помнила ничего из того, что произошло. Где она? Как она тут оказалась? Почему она в этом лесу?

Сознание возвращалось, медленно проясняясь, и Тори вспомнила атаку слатцеров, огненные языки, вырывавшиеся из их орудий. Маму, которую она пыталась спасти. И похищение. Как она парила, парила над городом, будто птица… А потом – темнота. Ничего. И как Тори ни старалась вспомнить, усилия были напрасны. Все, что она помнила, оканчивалось тем полетом. Но значит… Значит, она или уже мертва и попала в другой мир, – это многое объяснило бы, – или же все еще пленница Хищников. Но она не чувствует себя пленницей. Она свободна. Не в застенках, руки и ноги не связаны, она может пошевелиться, встать, побежать…

Тори медленно поднялась, сделала пару шагов, ощутила, что они даются с трудом, гравитация планеты слатцеров была сильнее, чем на Земле. Значит, все еще пленница…

И словно отвечая на вопрос, чей-то низкий голос произнес на понятном ей языке:

– Ты проснулась? Хорошо. Мы ждали.

Тори, вздрогнув, обернулась, не ожидала, что кто-то так неожиданно окажется рядом. Прямо перед ней стояла женщина. Она почти ничем не отличалась от земных, разве что чуть выше и крупнее. Кожа ее была очень темной, как если бы не отражала, а поглощала свет, а одежда, напротив, нежно-кремовых оттенков, легкая, просторная. Она напоминала длинную, летящую тунику – в такой же была и сама Тори.