Загон

Я обернулся и увидел свою соседку.

– Софья Андреевна! – я воскликнул так громко, и так много чувств было в моем возгласе, что, кажется, все присутствующие в магазине обернулись в мою сторону. – У вас случайно не найдется тысячи двухсот рублей? Я, кажется, деньги потерял.

– Что ты, голубчик, такая сумма! – соседка начала рыться в своей безразмерно огромной сумке. – Вот только триста рублей. А как же это ты мог потерять-то? Может, украли? Наверняка украли! В этом магазине всегда крадут!

Она с вызовом уставилась на размалеванную кассиршу, но та уже тоже начинала психовать.

– Мужчина, вы платить будете? – визгливым голосом вопросила она.

– Извините, мне неловко, но придется взять только самое необходимое, на триста рублей.

Кассирша обреченно вздохнула, раздраженно нажала кнопку вызова контролера и, когда тот подошел, начали сообща что-то химичить с кассой. Я же тем временем отобрал те из продуктов, которые счел самыми нужными, при этом постоянно подсчитывая их стоимость, сбиваясь и начиная сначала. Народ негодовал, громко возмущался, называл меня растяпой, и это было лишь самое мягкое выражение в мой адрес.

Наконец, я расплатился, побыстрее запихнул в пакет свои покупки, и поспешил покинуть магазин. Пока мы с соседкой шли домой, она всю дорогу рассуждала о росте преступности, о том, сколько развелось всяких карманников и мошенников, которых никто не ловит, что в милицию понабрали одних проходимцев, которые безбедно существуют на деньги налогоплательщиков, и так далее и тому подобное. Так она могла рассуждать часами и, что было особенно хорошо, она не требовала, чтобы ей отвечали. Достаточно было того, что я слушал, ну, или делал вид. А мне было не того. Я думал о том, что мне опять не повезло, кто-то свистнул у меня из кармана деньги, да так виртуозно, что я даже не заметил. Мысль о том, что я мог оставить деньги дома даже не возникала, поскольку я прекрасно помнил, как клал их в карман. Значит, украли. Да чем же я мог так прогневать Бога? Почему на мою голову валится столько неприятностей? Чем я провинился? Я терзал себя подобными вопросами до самой квартиры, на пороге которой сказал:

– Софья Андреевна, зайдите на секунду, я верну вам деньги.

– Зайду, голубчик, зайду. Хотя мне, конечно, не к спеху, мог бы и потом отдать.

– Нет, нет, лучше сейчас. Не люблю быть должным.

Я прошел в спальню, достал из тумбочки, где всегда хранил деньги, нужную сумму и вручил их соседке.

– Спасибо вам огромное! Не знаю, что бы я делал, если бы не встретил вас. Вы меня очень выручили.

– Пустяки, голубчик, пустяки! Люди должны помогать друг другу, а как же иначе!

Она еще некоторое время рассуждала о человеческом взаимопонимании, я вежливо слушал, качал головой и ждал, когда же она уйдет. После того, как это, наконец-то, свершилось, я разобрал покупки и решил, что немного перекушу и постараюсь уснуть. В детстве, когда я болел, мама всегда повторяла мне, что люди выздоравливают во сне, и ее слова запомнились на всю жизнь. Однако быстро уснуть не удалось, сон скосил меня лишь глубокой ночью и был опять каким-то тревожным, тяжелым и давящим.

Обострение ситуации

Если бы я мог предположить, что меня ждет, я скорее всего согласился бы полететь в космос, нежели пережить этот новый день.

У меня было запланировано очередное посещение врача, я уже почти полноценно пользовался двумя ногами, костыли были давно позабыты, палка была лишь вспомогательным инструментом, и я даже пару раз садился за руль. В силу предстоящей процедуры в рентгеновском кабинете, а также последующей беседы с врачом, причем, как показало время, не особо приятной, первая половина дня была отведена мной на медосмотр, о чем еще вчера я предупредил Влада. Все это время я только и делал, что в лечебных целях, как мог, кроил время, переносил назначенные встречи и старался не планировать новые. Все же травмы сильно выбили меня из рабочей колеи, и это нервировало.

Итак, с утра я поехал в больницу, и только закончил процедуру «фотографирования» ноги, как раздался звонок мобильного телефона…

Звонила Лариса, мой бухгалтер, голос ее был сбивчив, она явно нервничала.

– Стас, у нас здесь полный бардак. Тридцать минут назад в офис влетел спецназ в масках, и заявил, что у нас сейчас будет обыск. Грубят. Из офиса никого не выпускают, телефоном пользоваться запрещено. Я разговариваю из-под стола по мобильному. Боюсь последствий. С ними общается наш юрист Влад. Выясняет, что, как и почему.

Связь прервалась. Я был в полном недоумении по поводу происходящего. Что за ерунда, какой спецназ? Я набрал телефон Влада, ответа не последовало. Пока я судорожно соображал, в чем может быть дело, и ковылял до машины, Влад позвонил сам.

– Стас, в офисе спецназ, нам предъявили постановление о производстве обыска и поручение о производстве следственных действий. Все производственные документы оформлены на здание, на адрес. Будут шерстить все конторы. Предписание выписано на основании возбуждения уголовного дела, причем дело заведено и находится в производстве в Тульской области. Оно возбуждено по факту хищения денежных средств в особо крупном размере. В этих документах фигурирует твоя фамилия, хотя нет никакого упоминания о нашей фирме. Больше разговаривать не могу, не суйся сюда лучше, по возможности буду тебе звонить, здесь все довольно строго.

Влад отключился, а я остался в полной прострации, сжимая ключ зажигания в правой руке. Что за ересь, как это не суйся, а что делать?

Что за уголовное дело и при чем здесь моя фамилия? Абсурд!

Сидя в машине и судорожно соображая, что мне следует предпринять, и провел таким образом около часа. Снова позвонила Лариса:

– Стас, у нас ведутся следственные действия, изымаются документы, счета и печати, Влад все контролирует.

– Что изымают и зачем? Влад сказал о каких-то уголовных делах, вы сами-то понимаете, что происходит?

– Если бы понимали, то не занимались бы простой констатацией фактов, а прямо рассказали, что к чему. Не знаю, ситуация неординарная, это явно не проверка налоговой, здесь что-то или кто-то посерьезнее. Ты, давай, не дергайся, у нас сложилось впечатление, что они очень ждут тебя, а ты ситуацию сейчас не изменишь, все законно, лучше думай, откуда ветер дует. До связи, – прошептала Лариса и отключила телефон.

Я завел машину и медленно поехал, размышляя, что же в этой ситуации следовало бы предпринять. Я решил обдумать все происходящее, сидя в первом же подвернувшемся кафе. Недалеко, около заправки, было такое приличное заведение, кафе «Остров», там я и решил приземлиться, чтобы привести в порядок свои мысли. Я заказал зеленый чай и погрузился в размышления.

Жизнь становится час от часу не легче, думал я. Хотя после уже более осмысленной речи бухгалтера, в моей голове потихоньку начала складываться вся происходящая головоломка. Ордер был выписан на здание, я был арендатором. Помимо меня, офисы в здании снимали еще три фирмы: туристическое агентство, представительство торговой компании «Белый Страус», агентство недвижимости, ну, и мы, скромная контора занимающаяся ip-технологиями, правда, с хорошими перспективами на ближайшее время. В голове сразу всплыло скорое подписание контракта с Кубой о поставке нашего продукта. Но при чем здесь наше будущее, когда уголовное дело это уже факт существующий?

Почему, однако, моя фамилия фигурирует в деле? Я абсолютно точно знаю, что ни в каких финансовых аферах не участвовал, законы мы соблюдали строго, вот только за последний месяц на меня, помимо сломанной ноги, свалилась еще гора неприятностей: у Катюхи нервные срывы, Дина в больнице, дурные происшествия случаются на каждом шагу. И так голова идет кругом, а тут кто-то решил меня добить еще и в бизнесе.

Мне очень нужно увидеть эти постановления и, как там Влад сказал, поручения, чтобы восстановить хотя бы временные параметры. Ничего, кроме составленных мною и проверенных Владом документов и бухгалтерских бумаг за Ларисиной визой, я не подписывал, да и не было у нас ничего на «особо крупные размеры». Может быть, мы кому-то перешли дорогу? Но кому? Клеточки известного кубика стали складываться и рассыпаться с такой скоростью, что закружилась голова и к горлу то и дело подкатывала тошнота.

Неужели подоплекой сего действия является заключаемый мною контракт? Бред! Не думаю, что кому-то я мог быть интересен, в моих делах все легально. Так почему же в этом уголовном деле фигурирует моя фамилия? Ордер на здание, не на мою фирму, а на целый офисный комплекс. Какая же тут может быть взаимосвязь?

– Думай, Стас, думай! – накручивал я сам себя.

А тем временем прошло уже три часа, за время которых я успел выпить три чашки чая и даже съесть легкий салат, не столько от голода, сколько для того, чтобы не раздражать официантов своим длительным пребыванием в заведении.

Итак, еще раз. В ходе длительных умозаключений, реально оценивая уровень и смысл работы соседей по арендованной площади, можно придти к пониманию того, что под прицелом обыска находится именно моя фирма. Снова раздался телефонный звонок, на сей раз звонил Влад, похоже было, что они чередовались с Лорой в звонках, стараясь держать меня в курсе событий, предоставляя для того, как можно более полную информацию.

– Стас, дело, по всей видимости, близится к завершению. Тебе, наверное, стоит сейчас приехать в офис и посмотреть, что от него осталось, но ты не переживай, люди явно знали, что им нужно, поэтому хаоса нет, вещи на местах, изъяли лишь некоторые документы, пару компьютеров, но общий вид помещения все-таки сохранили в порядке. Ты собирайся, тебе еще добраться надо, но будем пребывать на связи, чтобы ты случайно не появился к их кульминационному отъезду.

Я согласился с его логическим заключением, вышел из кафе и, не торопясь, двинулся в сторону офиса, особо спешить все равно было уже некуда. На половине дороги к офису я набрал телефон Влада: – Ну, что, могу я сейчас появиться и, наконец-то понять, что там у нас произошло?

– Да, приезжай, они загружают последние коробки. У меня здесь сформировались кое-какие мысли по поводу этой ситуации, тебе надо обязательно просмотреть документы и мы обсудим то, что произошло. Не буду вдаваться в подробности по телефону, ждем.

В офисе я был через сорок минут, к этому времени непрошеные гости уже очистили нашу территорию. Я зашел в здание, люди, попадающиеся мне на пути, пребывали в явной растерянности. Влад встретил меня с документами, и мы прошли в кабинет. Я начал читать бумаги и чем дальше в них углублялся, тем более поражался смыслом вырисовывающейся ситуации. В Тульской губернии было возбуждено уголовное дело по факту хищения денежных средств в особо крупных размерах. Следствием было установлено, что осенью прошлого года некто Андианенко, имея умысел на хищение денежных средств и используя реквизиты некой фирмы «Зира», путем определенных финансовых махинаций умыкнул из некой фирмы «Калигула», расположенной как раз в Тульской области, одиннадцать миллионов рублей. Этот гражданин перечислял похищенные деньги на счета некоторых фирм однодневок, таких как «Зира». По полученной следственными органами информации, к разработке схемы хищения денежных средств и дальнейшей их легализации были причастны: господин Филактионов Е.С., еще один персонаж и я. Евгений Филактионов был известен мне как владелец офисного здания, где я арендую помещение, второй участник был абсолютно незнакомым мне человеком. Так вот, оказывается, мы создавали фирмы однодневки и на их счета перечисляли финансовые средства пострадавших. Интересно! Филактионов является владельцем офисного здания, я являюсь арендатором помещения, находящегося в его здании, и, кроме заключенного между нами договора аренды, связи не имеется никакой.

– Так, Влад, хрень полная. О тех фирмах, которые перечислены в постановлении, я слышу впервые. Единственно знакомая фамилия – это Филактионов.

– Ты Стас, дальше читай. Смотри внимательно протокол изъятия. Все очевидно. Постановление о производстве обыска, это лишь предлог войти в здание, причина явно другая. Когда ты тщательно изучишь протоколы изъятия, все станет ясно. Им явно нужны мы. Я рекомендую тебе осмотреть офис и выдвинуться отсюда в нейтральное место, дабы все обсудить.

– О’кей, – согласился я с ним, понимая, что логичнее вести беседу вне офиса.

Получаса хватило нам на осмотр кабинетов и удостовериться, что непрошенные гости выполнили свою задачу более чем аккуратно. Не было взломанных ящиков столов, разбросанных документов, сейфы стояли на своих местах. Очень странные, надо признаться, следственные действия. После визуального изучения рабочих площадей мы, Лариса, Влад и я, переместились в кафе, находящееся в подвальном помещении соседнего здания, надеясь на безопасное пребывание в нем. Мобильная связь в этом кафе отсутствовала полностью, как говорится, береженого Бог бережет. Здесь мы расслабились, насколько это представлялось возможным, и принялись обсуждать произошедшее.

– Стас, – начал Влад, – ты, давай-ка, листай бумаги, а я буду делиться своими предположениями. Как я тебе сказал, у меня сложилось стойкое ощущение, что неким органам явно нужны были мы. Обрати, пожалуйста, внимание, на то, что изъяли у тебя. Внимательно посмотри на седьмую страницу. Там говорится, что среди прочего изъята печать «Сириуса» в черной коробке. При изъятии данной печати в твоем кабинете находился наш компьютерщик Пашок, который ничего толком сказать не может. Да, говорит, что они открыли пенал и сразу же достали из него эту печать. Его подпись стоит в протоколе. Я понимаю, что в твоем кабинете на тот момент следовало присутствовать мне, но события развивались слишком быстро. Я отслеживал изъятие договоров. Тебе-то знакома данная печать?

– Влад, я даже впервые слышу подобное название. Ларис, а тебе оно знакомо? Мне кажется, что мы никогда не имели никаких дел с этим «Сириусом».

– Стас, ты не спеши, погляди, эта же самая фирма упоминается в уголовном деле. Якобы она является одной из фирм однодневок, через которую вы, мил-человек, и отмывали бабло.

– Да, Стас, обрати на эту взаимосвязь особое внимание. Думаю, надо искать смысл именно в этих совпадениях, – посоветовала мне Лариса.

– Секундочку, – я снова погрузился в бумаги. И чем больше я вдумывался в увиденное и услышанное, тем более ясная картина прорисовывалась в моей голове. Судя по всем обстоятельствам, властными органами все же был проявлен интерес именно к деятельности моей фирмы. Я вдруг вспомнил о своих опасениях, возникших несколькими часами раньше.