Загон

Загон
Виктория МаКо

Вы погрузитесь в невероятную историю, случившуюся с самыми обычными жителями Москвы. Забавная игрушка, попавшая к дочери главного героя, оказывается магической куклой Вуду. Вместе с ней в размеренную жизнь персонажей врываются события настолько необъяснимые и чудовищные, что остается только поверить в сверхъестественные способности неодушевленного предмета. Противостояние злу перенесет вас из российской столицы в дебри Африки, а подстерегающая опасность и загадочность самой страны заставят почувствовать себя пойманным в клетку, в ловушку… или может, в загон?

Все персонажи вымышленные,

Возможное совпадение случайно

МОСКВА

Темно и практически тихо… только шуршание шин… плотность автомобильного потока можно отследить лишь по назойливому мельканию света… впереди пляшут красные огни, навстречу летят белые, желтые, голубые … Железные кони движутся в своем, выбранном ритме. Голова полнится какими-то абстрактными мыслями. Обо всем и ни о чем. Еду и думаю, думаю и еду. Время будто остановилось, какая-то монотонность пришибленного бытия, что-то вроде однообразного качания маятника. И только уцепив промелькнувшую мысль за хвост, отстраненно соображаю, что ведь думаю я как раз о том… какое спокойное и уравновешенное это движение по серому полотну дороги, как приятно ощущать полную гармоничность слияния с окружающим после всего, что стряслось за последнее время.

Вдруг что-то белое, полупрозрачное промелькнуло в воздухе. Показалось? Да, нет же, нет, это же оно, крыло ангела, – подумалось мне. Крыло моего Ангела – Ангела-Хранителя, который был со мной на протяжении всего этого жуткого времени, который так оберегал меня, и сейчас, видимо, для моего полного успокоения, напомнил еще раз о своем присутствии.

Хмель приключений кружил мою голову всегда. Неведомые земли, захват и освобождение заложников, геройство спецслужб, телепатия и управление человеческими эмоциями, все это беспредельно увлекало меня и будоражило кровь и душу. Смешно признаться, но в юности я мечтал стать спецагентом. Охранять первых лиц государства. В мыслях своих я поступал в разведшколу, отправлялся на секретную учебу, на долгое время исчезал из поля зрения верных своих друзей, а потом неожиданно возвращался к ним, каким-то загадочным и удивительно успешным. Да, мне хотелось быть этаким таинственным героем, но, увы, нужно сказать, что это были всего лишь мечты далекой и наивной юности. А настоящая, реальная жизнь настолько поглотила и закружила меня, что я и думать забыл о романтических мыслях прекрасного возраста и стал, как мне казалось, лишь сторонним наблюдателем, человеком из зрительного зала, читателем приключенческих романов. И уже в силу этого никоим образом не ожидал я, что окажусь участником всей этой леденящей душу истории, которую не хотел бы увидеть даже в кошмарном сне.

А ведь ничто не предвещало беды…

День рождения

Пожалуй, началом всей этой истории следует считать день рождения Кати, моей дочурки, которой исполнилось тогда десять лет. Катерина родилась в майские праздники и, как все дети, которым выпала подобная доля, горестно сетовала по данному поводу, поскольку в это время собрать на свой юбилей близких подруг было делом практически невозможным. Все успевали разъехаться кто куда, кто на дачу, кто к теплому морю, а кто и в модное зарубежье. Моя бывшая жена Татьяна, каждый раз пытаясь создать для ребенка жизнерадостную атмосферу массового участия, приглашала в этот день собственных друзей на «детский день рождения». Стало это дело традиционным, и одна и та же картина повторялась из года в год. Взрослые приходили, приносили Катьке подарки, произносили банальные поздравления и тут же забывали об имениннице. Кого среди тех визитеров только не было! И какие-то родственники, и лучшие подруги с приятелями, и сотрудники по работе со своими половинами, а случалось и так, что какой-нибудь друг приводил с собой нежданно-негаданно прилетевшего издалека командировочного, которого в данный момент просто некуда было пристроить. Порой, на пике общего веселья, моя дочь обращалась ко мне с вопросами: «Пап, а кто этот дядя? И почему я его не помню?» Иногда мы оба посматривали друг на друга с недоумением, бывало, я и сам не знал тех, кто оказался на нашем празднике, что зачастую оборачивалось довольно пикантными ситуациями. По первому времени я пытался убедить жену, что не стоит превращать дни рождения дочери в неуправляемые сборища, но она стояла на своем.

– Ребенок должен знать, что его день рождения, – это большой праздник не только для нас с тобой! Он просто должен сопровождаться многочисленными гостями, подарками, танцами и задуванием свечей под громкие аплодисменты. Не надо драматизировать! Хочется посидеть в тесном кругу – посидим. Но завтра.

Мнение ее на этот счет было непреклонным, и со временем я перестал с ней спорить, а после развода даже и разговоров не заводил на эту тему. Просто, как и все остальные, создавал массовость доброжелательной толпы, объявляясь на главном празднике моей единственной дочери.

И в тот день все было как всегда. Мне пришлось немного задержаться в офисе и, когда я освободился и приехал, в небольшой квартирке было просто не протолкнуться. На кухне оттачивали языки и усиленно дымили какие-то дамы, в коридоре громко и оживленно что-то обсуждала группа незнакомых мне мужчин, на балконе проветривалось несколько приглашенных. Среди этого столпотворения суетливо сновали какие-то подруги бывшей моей благоверной, унося и поднося некие разносолы и всякие прочие угощения. Мне с трудом удалось отыскать Татьяну.

– Ах, какой сюрприз! Ну, наконец-то! Ребенок просто заждался, – вместо приветствия бросила она мне. – Уж в такой-то день мог бы и свернуть свои дела.

– Ладно, не возмущайся, – прервал я ее словесный натиск. – Лучше скажи, где Катька.

– Где Катька! У себя. Ей там какую-то штуку занятную подарили, вот она и удалилась для ознакомления. Иди, иди, – фыркнула она уничижительно, – она с утра тебя ждет.

В комнате дочери было на редкость тихо и спокойно. Мне даже на секунду показалось, что и звуки «вселенской пирушки» сюда не могут пробиться. Моя взрослая, десятилетняя дочь сидела на кровати с каким-то чудовищем в руках, а рядом с ней восседала моя школьная подруга Дина.

– Папа! – радостно воскликнула Катька, едва я приоткрыл дверь.

Двумя прыжками она оказалась возле меня, а с третьим повисла на моих плечах.

– Ну, что же ты так долго?! Я тебя все жду, жду!

– Прости, малышок! Задержался. А это тебе, и с днем рождения тебя! – я протянул ей маленькую красную бархатную коробочку.

Катька восторженно ахнула, бережно приняла ее, раскрыла и погрузилась в созерцание. Я всегда любил смотреть, как моя дочь реагирует на подарки. Так ведь помимо всего прочего ты и сам испытываешь в этот момент превеликое удовольствие, замечая, как в глазах твоего ребенка начинает светиться огонек счастья, и ты с удовлетворением сознаешь, что опять попал в точку, что это именно то, о чем она мечтала. Пока именинница охала и ахала, я, еще не стерев с лица улыбки, подмигнул Дине.

– Привет! И давно ты здесь?

– Да нет, не особенно. Но, кажется, вовремя. Вот знакомлюсь с очередным подарком господина Гебауэра . – И она показала на то самое чудовище, которое только что держала в руках моя дочь, и которое сейчас покоилось на кровати.

Но в этот момент осчастливленная Катерина уже закончила тщательное изучение маленького золотого сердечка на золотой цепочке. Она шумно запрыгала по комнате, закружилась вокруг меня, а потом снова повисла на плечах и звучно чмокнула в щеку. Теперь уже мы кружились по комнате оба, и только я успел поставить ее на пол, как в тот самый момент в распахнутых дверях появилась Татьяна.

– Ну, что? – Брови ее круто скакнули вверх, – можно отметить, что счастливое воссоединение отца с дочерью состоялось?

– Да, ладно, – отмахнулся я, – не занудствуй. Лучше скажи, где твой Гебауэр откопал это страшилище, – я показал на кровать.

– Пап! – воскликнула Катя, – это же настоящая кукла Вуду! Дядя Жан привез ее из Конго. Он сказал, ему подарили ее в каком-то диком племени. – И понизив голос, добавила, – учти, она волшебная!

– Это просто игрушка, – наставительно произнесла Татьяна. – Сувенир, может и не такой уж жизнерадостный, но забавный.

Ну, уж нет, я категорически не разделял ее мнения. Да, мои познания в области африканских культов были весьма туманными, потому как лишь краем уха слышал я об их существовании, о том, что есть какое-то такое течение, но я был абсолютно уверен, что это совсем не игрушка для ребенка. Этой вещи не место дома! Я чувствовал это, я отвергал ее, хотя в тот момент даже представить себе не мог, что это маленькое уродливое тряпичное подобие человека уже очень скоро, против моей воли, внедрится в мою жизнь и превратит ее в ад!

Должен сказать, что по жизни я реалист и неисправимый скептик. Несмотря на то, что в последние годы в моем любимом отечестве все вокруг только и рассуждают о всемогущих магах и чародеях, целителях и экстрасенсах, материальности мысли и визуализации желаемого, я всегда оставался уверенным в себе прагматиком и от души высмеивал все эти тенденции и мировоззрения, извлеченные из мрачных подвалов средневековья. Умопомрачительные телепередачи о чудесных способностях человека и тесных связях человечества с космосом казались мне, по меньшей мере, легковесными и неправдоподобными. Все эти навязчивые телесеансы по исцелению недугов, усилению веры и крутого изменения собственной жизни я воспринимал не более, как чистое шарлатанство. Маги, с телевизионных экранов возвращавшие жизнь давно заржавевшим часам и дающие установки на дружбу и любовь, высмеивались мною нещадно. И тут эта кукла…

Даже не знаю, почему я вдруг с таким негативом воспринял ее появление, возможно, собственная интуиция уже тогда пыталась достучаться до моего разума, она будто подсказывала мне, что где-то здесь притаилась опасность и нужно быть крайне осторожным. Я никогда не ходил к гадалкам и не пытался лечиться у народных целителей, но и не осуждал людей, пользующихся их услугами. Каждому свойственно идти своей дорогой и каждый избирает свою методику изыскания средств по обеспечению благополучного существования. Главное при этом, как говориться – «не навреди», а вот как это понимать, зависит уже от твоей собственной вменяемости.

– Тань, – с чувством произнес я,– мне кажется, что на сей раз, твой приятель несколько переборщил. Это вовсе не детская игрушка.

– Да, перестань ты, – вступилась вдруг моя подруга, – Ну, подумаешь, Вуду! Детские сказочки.

Подруга немного не то слово, которое можно применить к моей Дине. Звучит оно как-то шаблонно, и совсем не отражает тех чувств, которые я к ней испытываю еще со школьной скамьи, и о которых она, да и не только она, хорошо знает, только вот признаться в них я до сих пор не имел подходящего случая. С этим я всегда опаздывал. Когда я хотел сделать это в первый раз, она опередила меня, признавшись, что безумно влюблена в моего соседа по парте Вовку Назарова, и после окончания школы, будучи уже на втором курсе, выскочила за него замуж. Их совместная жизнь была сплошным «Ледовым побоищем», «ледовым» потому что в те годы настоящим именем Дины было «Льдина». Ее мамаша, трижды поступавшая в театральные училища и считавшая себя натурой творческой и незаурядной, назвала свою дочь в честь героини любимой сказки Андерсена «Снежная королева». Но поскольку у королевы в сказке имени не было, она решила его придумать. И обозначить им свою дочь. Дина собственное имя ненавидела и тщательно скрывала, а посему, едва достигнув совершеннолетия, поспешила выбросить из него две первые буквы. Ну, а поскольку обидеть мамочку этим она уже не могла, ибо к тому времени та успела сбежать с каким-то заезжим актеришкой куда-то в Тмутаракань, а Дина жила с бабушкой, то прошло это совершенно незаметно, хотя магия имени, данного ей при рождении, делала свое дело. Она была хладнокровной и строгой, а когда злилась, глаза ее становились холодными и колючими, как льдинки. Я любил ее безумно, и когда после очередного «побоища» она прибежала ко мне вся в слезах и сказала, что Вовка собрал вещи и был таков, я, конечно, принялся утешать ее, но в глубине души ликовал и думал, что вот, наконец-то мой час пробил. Я решил для приличия выждать немного, а потом раскрыть свое сердце, но… не успел. Дина быстро утешилась в объятиях студента-технаря. А когда с горизонта исчез и он, то мгновенно нарисовался биолог, а за биологом какой-то танцор, а потом я уже потерял им счет. И всякий раз Дина приходила ко мне за советом, сочувствием или просто высказать все, что у нее за это время накопилось на душе. Она вовсе не ветреная особа, просто, как и снежной королеве, ей в соответствии с положением, всегда нужен подданный. Её любят и боготворят, а она позволяет себя любить. Но холодность и прагматичность, наверное, не уживаются с пламенеющими сердцами. Поэтому у избранных ею «жертв» со временем сердца остывали, возвращаясь в исходное состояние, и любовные истории «Льдины» заканчиваясь, оставались замороженными в ледниках её памяти. В какой-то момент и я перестал ждать удобного случая для выражения своих чувств. Думал, что вот она отгуляет свое, успокоится и тогда настанет мое время. Но я, как всегда, просчитался. Дина опять влюбилась и снова вышла замуж. Только на этот раз все оказалось серьезно, и начинающий медик постепенно превратился в уважаемого хирурга, и вот уже одиннадцать лет, как они вполне счастливы. Ну, или почти. Поскольку Серега, Динин муж, будучи вполне успешным врачом, да к тому же еще и недурен собой, пользовался большим успехом у женщин вообще, и у своих пациенток, в частности.

– Вот именно! – обрадовалась поддержке Татьяна. – Не делай из мухи слона. Человек хотел как лучше. Подарил что-то особенное. Не порть нам праздник.

Я не стал с ней спорить. Я вообще никогда с ней не спорил. Встречаться с Татьяной я начал тогда, когда Дина нашла себе своего доктора и в очередной раз влюбилась. К моему удивлению на этот раз уже всерьез. Вот тогда, жутко обозлившись, скорее на себя, чем на нее, я решил тоже себе «кого-то найти». Сделать это было не сложно, все мои друзья-приятели спали и видели, как бы меня с кем-нибудь познакомить, поэтому, стоило только заикнуться, и рядом мгновенно появилась чья-то подруга. «Ну, помнишь, Андрюхину сестру, так вот это подруга ее племянницы, замечательная девушка…» и т.д. и т.п. Я был не против. Ну, замечательная и хорошо. Я не спорил. Я был зол. В сущности, Татьяна действительно была девушкой неплохой. Она закончила 3-й Медицинский институт, факультет стоматологии, была безгранично коммуникабельна и обладала обширнейшими связями. У нее было миллион друзей и знакомых, все ее любили и уважали и, в принципе, «проходной двор» в ее квартире был всегда, а не только по праздникам.

– Пусть будет так, – согласился я, – но ты только скажи мне, где этот самый Гебауэр? Хотелось бы спросить у него, где он раскопал такое сокровище.

– Ну, откуда мне знать, – удивилась Татьяна, – здесь где-то. Сам знаешь, в квартире всего-то три комнаты. Ну, еще кухня и балкон. Поищи. – И она выпорхнула из детской к своим гостям.

– Девчонки, пойду, поищу его. Вы как, со мной?

– Нет! – в один голос откликнулись уважаемые дамы. – Нам уже хватило гостей. Мы лучше побудем здесь, в тишине.

Я и в самом деле моментально наткнулся на Жана Гебауэра, пребывавшего на кухне. Он задумчиво курил у открытого окна, неторопливо потягивая какой-то коктейль из высокого бокала.

– Оу, Стас! Привет! – растягивая слова на французский манер, приветствовал он меня.

– Бонжур, Жан! Рад тебя видеть! Прошло, наверное, сто лет со дня нашей прошлой встречи! – Мы крепко пожали друг другу руки.

– Да, когда мы виделись в последний раз? А, как раз на дне рождении этой прекрасной женщины, твоей бывшей жены! Надо же, почти год прошел! – Жан мечтательно закатил глаза.

– Ох, Жан, не может быть, чтобы так давно?

Мы оба рассмеялись, и Жан предложил мне сигарету.

– Не курю, – поблагодарил его я. – И тебе не советую.

– Как дела, Стас! Что нового? Как бизнес? Как личная жизнь? – с хитрым прищуром спросил меня француз.